У Волги и на Кубани - [123]

Как только мы оказались на плацдарме, сразу почувствовали и увидели бой. Он был в самом разгаре. По всей линии фронта слышались пулеметные трели, уханье минометов, грохот орудий. И тут же, почти рядом с нами, взрывались снаряды: ведь по удаленности от линии фронта мы оказались на положении командира дивизии.

Ввиду сильного артиллерийского обстрела командующий в дивизии выходить воздерживался и к себе никого с фронта не вызывал. Предупредил и меня — беречь офицеров штаба. Иван Ефимович вступил в переговоры по телефона с командирами корпусов В. Ф. Сергацковым и К. И. Проваловым, с командирами 2-й и 55-й гвардейских дивизий, требуя доложить обстановку.

Генералы В. Ф. Сергацков, А. П. Турчииский и Б. Н. Аршинцев сообщали, что противник, занимая очень выгодные и сильно укрепленные позиции, душит наших людей огнем. Докладывали они и о множестве героических подвигов солдат и командиров. Однако все затруднялись изложить свою оценку в отношении сил противника.

А поздним вечером 19 ноября по вызову в домик Петрова явились командир 11-го гвардейского корпуса В. Ф. Сергацков и начальник артиллерии 56-й армии генерал А. К. Сокольский. Однако и из их личных докладов мы не получили ясного представления о силах врага. Сергацков опять пытался говорить более всего о подвигах наших воинов, а Иван Ефимович на это восклицал:

— Люди у нас героические, каждый дерется за десятерых, я это знаю! Но управляем ими мы плохо. Слабо вы знаете противника.

…К вечеру 19 ноября была закончена проверка готовности войск к решительному наступлению с утра следующего дня. Но нас не покидала забота о делах десанта на эльтигенском плацдарме. Командующий продолжал оставаться на плацдарме под Керчью, а мне велел отбыть на основной командный пункт, чтобы принять ряд мер по оказанию помощи десантникам В. Ф. Гладкова.

Весь день 20 ноября наши войска под Керчью наступали, но смогли углубиться в оборону врага только на 2–3 километра. Теперь глубина плацдарма достигала 10 километров. Но прорвать оборону на всю глубину не удалось. Противник подтянул части 50-й и 425-й пехотных дивизий, танки, артиллерию и при поддержке авиации задержал продвижение наших войск…

В тот же день распоряжением начальника Генерального штаба я был вызван в Москву.

Распрощавшись с командующим И. Е. Петровым, членами Военного совета В. А. Баюковым и П. И. Селезневым, с генералами и офицерами управления фронта, я 21 ноября отправился в путь.

Однако работать мне начальником штаба 4-го Украинского фронта не довелось. Генерал С. С. Бирюзов, намечавшийся на командную должность, остался на прежней должности.

А что же было после моего отъезда на плацдармах? Об этом я узнал несколько позже.

Военные люди знают, что перед форсированием водной преграды передовыми частями обычно сразу же строятся мосты, по которым пропускаются артиллерия, танки, активизируется переброска резервов, боеприпасов, оружия, материально-технических средств. А через такой широкий пролив, как Керченский, моста не построишь, и для стотысячной армии все необходимое на подручных средствах переправить сложно. Тут переправочные средства — крупные суда, баржи, мотоботы — нужны как воздух. А их становилось все меньше. И положение наших войск на отвоеванных плацдармах, отделенных от баз снабжения, несколько осложнилось, а десанта у Эльтигена стало крайне тяжелым. Иван Ефимович дал указания о подготовке и строительстве канатной переправы через пролив с косы Чушка — Маяк.

Противник, занимая господствующие высоты и укрепленные рубежи, продолжал упорно сопротивляться. Наши войска прекратили наступательные действия и закрепились на достигнутых рубежах. Фронт стабилизировался. На этом, собственно, и закончилась Керченско-Эльтигенская десантная операция.

Да, наши войска не смогли на этот раз поднять красный флаг над Керчью и освободить Керченский полуостров. Но главное в десантной операции — завоевание оперативного плацдарма — было выполнено. К концу ноября на нем было сосредоточено 100 тысяч солдат и офицеров, более тысячи орудий и минометов и 128 танков. Завоеванный плацдарм являлся хорошим трамплином для последующего развития наступления в глубь Крыма.

Ввиду невозможности эвакуировать десантников из-под Эльтигена на Таманский полуостров приказом командующего Отдельной Приморской армией от 3 декабря им ставилась задача внезапным ударом прорвать линию блокады, пройти по тылам врага и, продвигаясь в направлении Керчи, соединиться с частями армии. Командир десанта полковник В. Ф. Гладков по ходу складывающейся обстановки решил начать прорыв в ночь на 7 декабря. И в 22 часа люди бросились в темноту на врага. Попадавшиеся на пути гитлеровцы уничтожались бесшумно кинжалами, штыками, прикладами. Прорыв удался. Пройдя и пробежав по тылам врага свыше 20 километров, десантники вышли в район Керчи, нанесли удар с тыла по обороняющимся фашистским частям и после двухдневных боев прорвались к своим. Полковник Василий Федорович Гладков и его боевые соратники совершили поистине легендарный подвиг.

Сильная немецко-фашистская группировка в Крыму, изолированная и запертая на полуострове, еще продолжала яростно сопротивляться. Но судьба ее была уже предрешена. Из крымского мешка группировке уже никогда не было суждено вырваться. Ей обязательно придет конец. Только час этот наступит несколько позже.