У Волги и на Кубани - [113]

Вскоре к месту высадки десанта на машинах стали подходить вражеские резервы. Командующий фронтом отдал приказ генералу Вершинину активнее их бомбить. И все же в начале десятого после артиллерийской подготовки гитлеровцы, поддержанные ударами авиации, уже перешли в атаку. Острие удара направлялось в стык батальонов моряков Белякова и армейцев Жукова. Впереди шли 12 танков и 7 «фердинандов». За ними в полный рост двигались автоматчики. Танкам, самоходным пушкам, огню тяжелой артиллерии и шестиствольных минометов десантники могли противопоставить лишь пулеметы, автоматы, легкие пушки, противотанковые ружья и ручные гранаты.

Все мы хорошо видели огненный берег Крыма и слышали отголоски жаркого боя, но все же об истинном положении дел там не знали. Лишь с прибытием на плацдарм командования 318-й дивизии с десантом была установлена устойчивая радиосвязь. Хорошо работала радиосвязь с кораблями на море и с авиацией.

И теперь на командный пункт армии к К. Н. Леселидзе и на КП фронта по разным каналам — от моряков, летчиков, артиллеристов и самого В. Ф. Гладкова — стали поступать первые короткие донесения о кровавых схватках и подвигах солдат.

А вот и первый доклад руководителя высадки десанта контр-адмирала Г. Н. Холостякова командующему фронтом И. Е. Петрову. В нем говорилось, что в течение ночи высажено на берег около 3 тысяч человек, 18 артиллерийских орудий, много ящиков с боеприпасами. Высадив людей, суда, взяв первых раненых, с рассветом возвратились в исходные районы — в таманские базы. Но из похода не вернулось немало плавсредств — мотоботов и баркасов. Одни погибли от артиллерийского огня, другие подорвались на минах, третьих штормовая волна выбросила на берег и разбила о камни.

Такие крупные потери в плавсредствах озадачили нас и заставили вносить существенную поправку в план подвоза войск и материальных средств на плацдарм. Командующий фронтом приказал командарму-18 К. Н. Леселидзе и командиру высадки Г. Н. Холостякову наращивание сил на плацдарме производить круглые сутки, днем и ночью.

Поскольку на Азовском море шторм был сильнее, чем на Черном, и оборона врага на керченском направлении крепче, чем у Эльтигена, то если бы суда были выпущены, то и они, и люди были бы поставлены под серьезную угрозу. Это был бы полный провал десантной операции, полная потеря судов Азовской флотилии. И если на первых порах кто-то еще сомневался в правильности решения командующего фронтом — задержать форсирование войск на главном направлении (на Керченский полуостров), — то теперь всякие сомнения рассеялись.

Немецкое командование, ожидавшее высадку десанта отовсюду, теперь увидело и место высадки, и его силы, поэтому направляло к Эльтигену резервы — пехоту, танки, артиллерию, а также авиацию, чтобы любой ценой и в кратчайший срок разгромить десант и сбросить его в море. Завязались кровопролитные бои.

Не раз танкам врага с десантами на броне удавалось прорываться почти к самому берегу, но вражеские автоматчики либо еще на танках, либо уже на земле тут же уничтожались.

Одной группе танков, поддерживаемой огнем самоходных орудий, удалось продвинуться довольно глубоко. Она оказалась совсем рядом с НП майора Ковешникова. Танки подходили все ближе и ближе, уже в упор стреляли по окопам, в которых находились майор и маленькая группа его боевых товарищей. Следом за танками бежали автоматчики. Еще минута — и гитлеровцы сбросят наших в море. Секунды на размышления, и Ковешников вызывает огонь на себя. Когда грохот взрывов закончился и бой как бы стих, наши воины насчитали более сотни убитых гитлеровцев.

В течение всего дня Тамань оказывала десанту самую серьезную помощь артиллерийским огнем и авиацией: отражались и срывались атаки, подавлялись артиллерийские и минометные батареи. А истребители не подпускали бомбардировщиков к полю боя.

Вечером 1 ноября полковник В. Ф. Гладков доносил: «На плацдарме за день отбито девятнадцать атак пехоты и танков. Особо сильный нажим проводился по центру плацдарма — на Эльтиген… Кое-где противнику удалось выйти почти к самому берегу. Весь плацдарм простреливается пулеметным, минометным и артиллерийским огнем. Десант захватил плацдарм площадью три километра по фронту, полтора в глубину, поселок Эльтиген — в центре». Было и такое донесение: «Противник сильно укрепил побережье, имеются долговременные огневые точки. Земля утыкана минами. Идем вперед, несем потери».

А в более поздние вечерние часы этого же дня маршал С. К. Тимошенко, командующий фронтом И. Е. Петров, а также штаб фронта глубоко и всесторонне оценивали складывающуюся обстановку. Все ясно понимали критическое положение высаженного десанта. Удержать, отстоять плацдарм в условиях, когда там было так мало сил, мало артиллерии, не было танков, совсем не просто. Не состоявшаяся в эту ночь высадка десанта у Керчи резко осложнила всю общую оперативную обстановку. Срывался наш план одновременного наступления войск в двух направлениях, чтобы разгромить наиболее сильную керченскую группировку противника. В этих условиях лучшей поддержкой десанту явилась бы скорейшая высадка крупного десанта на главном направлении — под Керчью. И все ждали хотя бы небольшого улучшения погоды. Но со стихией не поспоришь и ее не исправишь. Азовское море и Керченский пролив продолжали бушевать. Шторм доходил до восьми баллов. Командующий 56-й армией К. С. Мельник, командующий Азовской флотилией С. Г. Горшков, сам И. Е. Петров и ближайшие его помощники воочию видели эту взбунтовавшуюся стихию.