У Вечного огня - [109]

 — Мне ничего не надо! — Тамара приподнялась на  постели. — Все это преступным путем нажито!

 — Ну, будет! — Зоя Ивановна погладила дочь по плечу. — Тебе волноваться нельзя!

 — Я не волнуюсь! — глаза Тамары заблестели. — Даже, рада!

 После ухода матери, Тамара поворачивается то на один бок, то на другой. Пытается заснуть. А перед глазами, словно в калейдоскопе мелькают в беспорядке картины из прошлой жизни.  Свадьба с Вадимом! Суд! Изуродованное, после аварии, тело сына. Выплакаться в подушку? Но слез нет! Хоть исплачься, ничего не изменишь! Теперь  засветился маленький светлый лучик. Счастья? Нет,  счастье еще далеко! Свобода? Да, свобода! Я одинока и свободна! Рада я такому повороту судьбы? Снова и снова спрашивает себя, женщина. Боюсь думать о будущем. Прошлое не хочется вспоминать, а надеяться на будущее, не смею! Она закрыла глаза, и  на ее голову посыпались, словно снег, белые лепестки цветущей яблони в саду у бабушки. Каждое лето они с отцом и матерью приезжали в деревню к бабуле.  Высокий, худенький парнишка из соседнего двора, залезал на забор.

 — Томка, дура!

 — Сам дурак! — огрызалась Тамара, и бросала в парнишку мелкие камешки.

 Потом Ванька  прыгал в сад, и они мирно играли под яблоней.

 После замужества, Тамара ни разу не была в деревне.  Бабушка писала, Иван ушел в армию,  стал капитаном, плавал по миру на огромном корабле. Где он сейчас? Как сложилась его судьба. Ведь, именно он заставил ее сердце  замереть в первом поцелуе. Тамара подложила ладонь под щеку, зевнула. Детство уходит, остаются только воспоминания.

* * *

 Наташа, склонилась над тетрадью, ровным почерком, выводя слова, диктуемые учительницей. Сегодня, у нее с утра все ладится. Не болит живот, не кружится в голове, не тошнит.  Посмотрела на часы. Скорее бы урок закончился. Школа ей давно стала неинтересной.                                                                                                                          Прозвенел звонок. Наташа собрала книги, вышла на улицу. Зайти, к тете Наде, или пойти домой. Остановилась, раздумывая.

 — Ушла, ничего не сказала! — подбежала к ней подружка.

 — Что говорить!

 — Конечно! — усмехнулась Люда. — Молодая мамаша! Скоро с коляской гулять станешь!

 — Тебе, какое дело! — оглядела девушка, Людмилу. Резко повернулась и пошла по дорожке. Легкий ветерок разлохматил волосы. Вот и весна на подходе. В прошлом году в это время,  подружились с Сережкой. Он будто, в один миг заметил, как она превратилась из ребенка в очаровательную девушку.  После школы,  ждал ее у ворот, гуляли по парку, или шли в кино. Едва гасили свет,  накрывал ее руку своей ладонью, и гладил, перебирая  пальцы. А у нее, сердце начинало громко стучать.  Осторожно переводила дыхание, чтобы не спугнуть парня.  Хотелось положить голову ему на плечо. Но долго не могла решиться. Однажды, набралась храбрости, и прислонилась плечом. Сергей часто задышал от ее прикосновения, прижался лбом е ее щеке, вдохнул  незнакомый, но удивительно, как ему показалось, приятный аромат.

 — Какие у тебя духи!

 — Красный мак! У бабушки в сундуке нашла!  Когда закончатся, не знаю что стану делать! Их сейчас в магазине не продают.

 — Для тебя из-под земли достану! — Сергей осторожно обнял девушку.

 Наташа  помахала перед лицом ладошками, отгоняя воспоминания. Как было хорошо рядом с ним! Она споткнулась о камень, одиноко лежащий, на тротуаре, отбросила мыском сапога. Я тоже как этот камень!  Одна, и всем мешаю! Мама с бабушкой не хотят моего ребенка. А я уже смирилась! Люблю своего малыша. Родится, никому не отдам! Даже прикоснуться  к нему не разрешу! Не хотят и не надо! Он мой! Она подняла воротник куртки, подтянула молнию, бодро застучала каблучками.                                                                                                                               

Глава 47.

 Варвара Михайловна накрыла полотенцем  вымытую посуду в сушилке. Вытерла руки. Подошла к окну. Мелкие капли  дождя стучат по железному подоконнику. Вот и весна пришла! День сегодня хороший! Любаша пошла на работу.  Отошла от окна, села на табуретку у стола. Сняла с головы  косынку. В коридоре щелкнул замок. Видно Наташка со школы пораньше пришла. Сейчас обедом накормлю.

 — Наташа?

 В кухню вошла Люба, прислонилась к дверному косяку.

 — Любаша? Что случилось? Заболела? Лица на тебе нет!

 — Вадима Евгеньевича арестовали, ресторан закрыли!  — Люба прошла к столу, села на табурет, расстегнула пуговицы на пальто.

 — Как арестовали? За что? — старушка приложила ладони к щекам, покачала головой.

 — У него давние дела с милицией.  С прежней службы, бежал. Обосновался в нашем городе. Теперь его нашли.

 — Ох, ты, Господи! Беда, какая!

 — Как жить станем? На твою пенсию!? — Люба потянула с головы платок.

 — Ты и не разделась! Давай помогу! — подошла  к дочери старушка.

 — Ой, мама!  Меня даже уборщицей не возьмут, из-за моего сердца. Кому нужен больной работник. Это Вадим закрывал на все глаза, потому, что мой Мишка взял всю вину за преступление на себя!  — она  скинула пальто на пол. — Наташка скоро родит, чем малыша кормить! Эх, что ж это за жизнь моя такая! Жить не могу, и помереть не могу! Мучаюсь сама и мучаю других! Словно проклял, кто!