У стен великой Намазги - [63]
Только сочетание этих двух факторов может послужить толчком к более быстрому развитию культуры и сложению на ее базе цивилизации, классового общества, государства. Сами по себе природные условия, даже самые благоприятные, даже при наличии великих рек, ни к какой цивилизации привести не могут.
Роль, которую сыграли некоторые великие реки в истории человечества, объясняется тем, что аллювиальные почвы в их долинах были исключительно плодородны и давали устойчивые высокие урожаи. В Шумере, например, урожаи ячменя достигали в среднем сам-36. Вот этот-то огромный рост прибавочного продукта и оказался той материальной базой, на которой стремительно развивалось общество>{160}.
Племена же, обитавшие в стороне от великих рек, развивались более медленно, ибо их ирригационная база — небольшие речки и ручьи — сдерживала накопление прибавочного продукта. Именно этим и объясняется, что городская цивилизация формируется в Южной Туркмении лишь на рубеже III–II тысячелетий до н. э., тогда как в Египте и Месопотамии этот процесс проходил на тысячу лет раньше. Столь же замедленно, как и в Южной Туркмении, происходило сложение раннеклассового общества в Малой Азии и Афганистане.
По расчетам В. М. Массона, в Южном Двуречье от появления первых земледельцев до сложения раннеклассового общества прошло около двух с половиной тысяч лет, а в Малой Азии — пять тысяч лет! Вот вам пример воздействия географической среды: не она определила путь развития человеческого общества, но в одном случае замедлила его развитие, в другом — ускорила.
Поэтому-то кризис середины II тысячелетия до н. э., обрушившийся на народы Ближнего Востока и Средней Азии, застал их находящимися на разных уровнях развития. Племена, уже достигшие стадии цивилизации, легче перенесли кризис, нежели племена, еще не достигшие этого уровня. Древние земледельцы Южного Туркменистана, не успевшие создать своих государственных образований, обитавшие в условиях подгорной полосы с ее хрупкой экосистемой, не смогли найти выхода из тупика. Города и селения забрасывались, население массами уходило в другие края — и на запад Туркмении, на Мисрианскую равнину, и на восток, в дельту Мургаба. Культурные традиции не прерывались (комплекс Намазга V сменился комплексом Намазга VI), но развитие общества в этом регионе замедлилось.
Еще раз подчеркиваем, что ухудшение природной обстановки не было ни главной, ни единственной причиной, вызвавшей кризис II тысячелетия до н. э. Возможно, некоторое ухудшение природной среды сыграло лишь роль спускового механизма, вызвав действие других факторов.
В Прикопетдагской подгорной полосе решающей причиной кризиса была скорее всего ограниченность водных ресурсов. Речки и ручьи, стекающие с Копетдага, не позволяли в силу своей маловодности увеличивать площади пахотных земель, жестко ограничивали численность населения и тем самым замедляли становление цивилизации и сложение государства.
За пять тысяч лет своего существования культура древних земледельцев Южного Туркменистана прошла путь от века камня до века бронзы. В течение этого длительного периода примитивное земледелие Джейтуна, основанное на лиманном орошении, сменилось более развитым земледелием Геоксюра и Алтына, которое базировалось уже на относительно сложных ирригационных системах. Но прогресс отмечается не только в земледелии— он заметен решительно во всем: в скотоводстве и металлургии, в керамическом производстве и ткачестве. Ремесло выделяется в самостоятельную отрасль хозяйства, мелкие поселения превращаются в протогорода. Эволюционируют семейные и общественные отношения, обычаи и культы; сменяются стили в искусстве; появляются имущественные и социальные различия, на смену первобытному обществу идет классовое, на основе древнеземледельческой культуры складывается цивилизация древневосточного типа…
Вот, пожалуй, то основное, о чем мне хотелось рассказать в популярной книге, посвященной древнеземледельческой культуре Южного Туркменистана. Для того чтобы эта книга могла быть написана, нужны были десятилетия упорной работы многих ученых. За эти десятилетия было все: блестящие открытия и сказочные удачи, тяжкие разочарования и ошибки, подтвердившиеся гипотезы и неоправдавшиеся предположения…
Но не меньше открытий ждет нас в будущем. Кто знает, какие сюрпризы преподнесут археологам не тронутый раскопками Илгынлы, малоизученный Песседжик, давно знакомые Анау и Кара-депе, нижние слои Алтына и неисчерпаемая Намазга… Исследования продолжаются, и можно с полной уверенностью сказать, что работы ближайших лет значительно расширят наши представления о древнеземледельческой культуре Южного Туркменистана и заставят во многом по-иному взглянуть на те проблемы, о которых рассказывалось в этой книге.
ОТ РЕДАКТОРА
Не случайно автор данной книги обратился к истории ранних земледельцев Южной Туркмении, району, который является древнейшим на территории СССР центром становления оседлой земледельческо-скотоводческой культуры. Эта культура, наиболее ранние памятники которой первоначально зафиксированы в подгорной зоне Копетдага в VI тысячелетии до н. э. (так называемая джейтунская неолитическая культура), получила свое дальнейшее развитие как на данной территории, так и в сопредельных с ней районах древнедельтовых равнин рек Теджена, Мургаба и Атрека. По существу, вся Южная Туркмения в течение последних восьми тысяч лет являлась местом постоянного заселения и активной деятельности человека.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
В книге Дж. Мелларта, одного из крупнейших специалистов по археологии Передней Азии, освещается важнейший этап в истории древнего Востока и всего человечества — период так называемой неолитической революции. Книга впервые переводится на русский язык. Научная ценность издания возрастает благодаря подробному комментарию переводчика.
Книга, написанная совместно известным греческим сейсмологом А. Г. Галанопулосом и писателем, археологом Э. Бэконом, посвящена разгадке одной из интереснейших тайн в истории — Атлантиде и ее исчезновению В этом труде сделана серьезная попытка на основании данных геофизики, океанографии с максимальным привлечением исторического (письменного) и археологического материалов решить загадку Атлантиды.
Книга английского археолога Леонарда Вулли, знакомого советским читателям по его ранее изданной книге «Ур халдеев», посвященной открытиям шумерской цивилизации, рассказывает о его работе в Северо-Западной Сирии, где им был раскопан древний город Алалах, важный торговый центр, связывающий цивилизации Месопотамии, Египта, хеттов и Эгейского мира. Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В книге рассматривается развитие коневодства на Востоке и в Евразийских степях в тесной связи с историей народов, осваивающих коня, с момента его приручения в 4 тысячелетии до н. э. до первых колесничных боев и состязаний всадников в VII в. до н. э.