У синего Черного моря - [2]

Граждане пишут

О том, как в республике

Юной живут.

А море, оно —

Чем не ящик почтовый?

(Матросский обычай, —

С ним все нипочем.)

И вот уже письма

К отправке готовы —

Бутылки закупорены

Сургучом.

Слышны пионерского

Горна раскаты,

Песчаная вмиг

Опустела коса.

Постойте, на ваших

«Конвертах», ребята,

Не поздно еще

Надписать адреса.

А впрочем, пускай

Через все расстоянья

Морская уносит их

Вдаль синева,

Чтоб все, кто получит

Из моря посланье,

О дружбе и мире

Прочел в нем слова.

Но день угасает

За дальней горою,

За вечером ночь

Наступает, быстра.

Рассказам о подвигах

Павших героев

Внимают мальчишки,

Сойдясь у костра.

И волны шумят,

И колышется пламя,

Колеблются в воздухе

Отсветы роз.

И кажется, что

На светящийся камень

Шагнул не спеша

Черноморский матрос.

Он жизнь свою отдал

За мир на планете,

Чтоб не было страха

В глазах детворы…

Рассказы вожатого

Слушают дети

О подвигах трудной

Военной поры.

Наутро — в поход.

И по горному склону

Взбирается вверх

За отрядом отряд.

И ожил уже

Аюдаг покоренный

От радостных криков

Веселых ребят.

Родник на привале —

Кристальная влага

С запрятанным солнцем

На донышке-дне.

Быть верными дружбе —

С вершин Аюдага

Торжественно клятва

Звучит в тишине…

Каникулы, лето,

Пора развлечений,

Ведь столько вокруг

Замечательных мест.

И только одно

Впереди огорчение —

Прощанье с друзьями

И скорый отъезд.

Кончается крымское

Лето, и значит —

Пора покидать

Золотую страну.

И Тупи, за кондором

Спрятавшись, плачет,

И Чанд неохотно

Подходит к слону.

У Билла как будто

Намокли ресницы,

И гость из Гренландии

Вроде раскис.

Полярной зимою

Ему будет сниться

Шумящий на южном ветру

Кипарис.

И Флин за спасенье свое

Благодарен

Дельфину, — прощаться

Друзьям тяжело.

И мальчик-араб

На своем дромедаре

Привычным движеньем

Поправил седло…

Артек вспоминать

Будут снова и снова,

Недаром у каждого взят

Сувенир.

Но лучший подарок —

Простые два слова,

Такие прекрасные —

«Дружба» и «Мир»!

Беттина, зонтик и ветер

Их было ни много ни мало, а трое:

Беттина, и зонтик, и ветер-толстяк.

А что напроказили наши герои,

Сейчас вы узнаете.

Было все так.

Качались под солнцем зеленые травы,

И домик стоял на пригорке крутом.

Беттина гуляла с зонтом для забавы,

Ведь это же весело — прыгать с зонтом.

На левой, на правой ноге, на обеих…

И зонтик все тянется в звонкую высь.

Беттина смеется — в веселых затеях,

Пожалуй, нельзя без зонта обойтись!

Над лугом ромашковым вдруг наклонился

Толстяк-ветродуй, что сидел в облаках.

Заметил Беттину — в улыбке расплылся,

И ямочки стали видны на щеках.

То дернет за юбку, — невинная шалость, —

То зонтик подцепит, и все неспроста!

Так сроду Беттина еще не смеялась,

Хоть крепко держалась за ручку зонта.

И вдруг полетела, все выше и выше!

Лужайка под нею ковром расписным.

А ветру и надобно было услышать,

Как крикнет Беттина: «Ура! Мы летим!»

Все пуще он щеки свои надувает,

И тучи ему подпирают бока.

Восторга Беттина ничуть не скрывает, —

Впервые на город глядит свысока.

Дома, телебашня, луга и озера

Как будто пустились в неведомый путь.

Но ветру, увы, не хватило задора —

Устал от игры, захотел отдохнуть.

И вот уж земля приближается круто.

Что делать — Беттине совсем невдомек.

Но выручил зонтик — он стал парашютом,

И девочка плавно спустилась на стог.

А рядом река голубая струится,

Она-то уж знает дорогу домой!

Вот в зонтик-кораблик Беттина садится,

И белые волны бегут за кормой.

Их можно тихонько погладить руками,

И лаской на ласку ответит вода.

Болоньевый зонтик, он непромокаем.

Отличный корабль, довезет хоть куда!

Беттина плывет, изумляя прохожих,

Что с берега смотрят, разинувши рты.

Неужто им, взрослым, не хочется тоже

Усесться в свои дождевые зонты?

Но мчится все дальше волна голубая,

И вниз по теченью уносится зонт.

Так делает речка, наверно, любая,

Мечтая морской разглядеть горизонт.

Свой домик Беттина уже увидала,

Но мимо и мимо несется земля.

Ни якоря нет под рукой, ни штурвала…

Как скажешь кораблику:

                                 «Право руля!»

К далекому берегу им не прибиться.

Беттина сидит ни жива ни мертва.

Собака Каро ей на выручку мчится,

Лохматая в волнах видна голова.

Два аиста спешно гнездо покидают,

И вот, над зонтом описав полукруг,

С Беттиной опять над рекою взмывают,

И — здравствуй, любимый ромашковый луг!

Где зонт? Поглотила речная пучина?

И где добродушный взъерошенный пес?

Нет, все обошлось, ведь Каро-молодчина

Болоньевый зонтик хозяйке принес.

Прожорливый мышонок

У леса опушки — мышиные норы,

В одной проживает мышонок-обжора.

Он мог перегрызть от зари допоздна

Изрядную кучу семян и зерна.

О стебель, совсем несъедобный и грубый,

С большим наслажденьем точил свои зубы.

Мышонку тому было не до игры,

Одно на уме — были б зубы остры.

Одну только знал он на свете забаву —

Позавтракать и пообедать на славу.

Другие мышата, лишь ночь настает,

Берутся за лапки, встают в хоровод.

И скрипки свои на зеленые плечики

Кладут не спеша музыканты-кузнечики.

Мышонка-обжору не тянет плясать.

Уж лучше причмокивать,

Чавкать,

Жевать!

Напугана мама, — ведь это не шутка,

Мышонку грозит несваренье желудка.

«Постой, отдохни хоть немного, малыш,

Ты пищей обильной себе навредишь!»

Куда там, не слушает маму мышонок.

И мама вздыхает: «Ох, глупый ребенок!»

Вновь зерна хрустят на зубах у сынка.

Чуть-чуть пожует и готова мука!