У себя дома - [13]
Солнце взошло, блеснули остатками позолоты ржавые купола церкви-зернохранилища. Проснувшееся воронье разоралось, разлеталось кругами возле колокольни. А Галя билась со Сливой.
Вдруг она услышала подозрительное рычание. Она подняла голову — и обмерла: прямо к ней медленно приближался массивный, толстоногий бык, который, оказывается, свободно жил в стаде. Он был весь гладкий, лоснящийся, как торпеда, черный, с седой полосой по хребту, вырванными ноздрями и короткими черными, будто лакированными, рогами. Это был породистый бык, красавец бык, но Гале было не до этого. Несколько побледнев, она встала за куст, надеясь, что бык не заметит ее, ибо быки плохо видят.
Но он уже заметил, он слышал незнакомый запах. Он подошел к кусту с другой стороны, совсем близко, так, что, просунув руку сквозь ветки, она могла бы дотронуться до его тупого лба, и зарычал с угрозой, с какой-то слепой клокочущей яростью.
«Если он двинется в обход, то это ничего, — подумала Галя. — Но если он пойдет через куст…» Бык пошел в обход. Она тоже пошла, не упуская спасительного куста между собой и быком. Он остановился, тяжело хрипя и как бы размышляя.
— Эй, Лимон, погибели на тебя! — крикнула Ольга издали. — А вот я тебя!..
Она швырнула кусок навоза. Лимон раздраженно зарычал.
Ольга схватила какой-то кол и огрела его по спине. Грозный Лимон фыркнул и затрусил прочь, обмахиваясь хвостом.
— Вот так все они, мужики-то, молодцы против овцы, — неожиданно заключила Ольга. — А ты чё скуксилась? Как сунется — скамейкой его промеж глаз. Дай-ка ведро.
У Гали отлегло от сердца, но уши ее горели от стыда. Она не знала, что доярки перемигнулись: а новенькая, мол, ничего, не завизжала, не побежала с криком, а ходила вокруг куста, сообразила, молодец!
— Он чужих не уважает, Лимон наш, — сказала Ольга. — Он скоро к тебе привыкнет.
Она подсела к Сливе, потянула раз-другой за соски.
— Слива, умница… Чует, хозяйки нет, не отдает, поганка.
Она похлопала корову по спине, бокам, холке, — все ближе к голове, гладила морду, приговаривая:
— Ну вот, умница моя, хорошая моя, нониче у тебя новая хозяйка, ты же будь умница, слушайся…
И, достав из кармана какую-то корку, сунула корове.
— Дой скорее, и сразу, бойчей!
Корова слизнула корку, а Галя бросилась к вымени, энергично стала доить, и молоко пошло, сначала слабо, потом сильнее, потом словно открылись краны глубокой цистерны. В подойнике поднялась шипящая пена. Галя торопилась, не смахивала пот со лба, не убирала с глаз волосы, только втягивала голову, когда коровий хвост грозил хлестнуть по лицу. Она доила, пока пальцы не онемели, спешила выдоить до последней капли, помня наставления матери, что молоко тем жирнее, чем ближе к концу, а последняя капля самая жирная.
Грело солнце, поднимаясь. Галя стала вся мокрая.
«Одна корова есть, — с облегчением подумала она. — Еще одиннадцать…»
Следующей ей показали Белоножку.
— Тугосисяя она, — сказала Ольга. — С нею намучаешься. Слива — та хорошая коровка, с ней только отдыхать.
Солнце уже крепко припекало, когда Галя кончила отчаянную войну с Белоножкой; и когда она разогнула спину, руки ее уже не держали дужку ведра, глаза заливал зеленый пот, а в груди комком стояли рыдания.
Некоторые доярки кончили доить, полоскали марлю, сквозь которую процеживают молоко. А Галя переходила к третьей корове — Тальянке.
Она досадливо отмахнулась от быка, который опять попробовал за ней увязаться, — просто у нее не было сил и времени думать о нем, и он, как ни странно, действительно отстал, просто ушел себе и стал чесаться о столб.
Галя чуть не плача гладила и ласкала Тальянку, упрашивала, толкала вымя кулаками, выдаивала пол-литра, отдыхала, потом выдаивала еще стакан. Ей все казалось, что руки сухие; она израсходовала полбанки солидола и думала лишь одно: вот струйка, вот еще струйка, еще стакан…
Потом таким же образом последовали Комолая, Пташка, Амба, Арка и Вьюга. Все доярки давно помыли посуду и разошлись. Одна только Ольга нерасторопно возилась, толкала коров. Она еще не кончила доить, и это поддерживало Галю.
«Ну, еще четыре коровы, — считала про себя Галя, едва передвигаясь от усталости и переживаний. — Четыре коровы, а тогда до обеда все, руки отдохнут».
— Ты Чабулю еще подой, — сказала Ольга, — а этих трех я уже опростала. Молоко я в твой бидон слила.
— Спасибо. — Галя оторопела.
— Ладно. С непривычки, знамо, трудно. Привыкнешь. Работа простая, да муторная. Ты когда училась-то?
— Мама была доярка.
— Померла?
— Откуда ты знаешь?
— Иначе б ты не пошла. Ну-у! Стой, Лимон, чтоб тебя!..
Когда Галя принесла последнее ведро, у фермы уже стояла вчерашняя голубая автоцистерна «Молоко», и шофер, сняв шланг, равнодушно совал его в бидоны, и шланг сосал, хлюпал, как поросенок. У машины стояла заведующая Софья Васильевна в своей кокетливой соломенной шляпке. Она только что пришла.
Ольга, не здороваясь, прошла мимо, взяла свои ведра и пошла к пруду полоскать.
Галя последовала за ней. Берег пруда был в ямах от копыт, подойти нельзя было, не разувшись. Галя сняла босоножки и забрела по колено в воду. Она подержала горящие руки в воде.
Все в этой книге – правда.Когда я рассказывал эпизоды этой истории разным людям, все в один голос утверждали, что я должен написать книгу.Но я ее давно пишу. Первый вариант, можно сказать, написан, когда мне было 14 лет. В толстую самодельную тетрадь я, в те времена голодный, судорожный мальчишка, по горячим следам записал все, что видел, слышал и знал о Бабьем Яре. Понятия не имел, зачем это делаю, но мне казалось, что так нужно. Чтобы ничего не забыть.Тетрадь эта называлась «Бабий Яр», и я прятал ее от посторонних глаз.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Анатолий Кузнецов родился и вырос в Киеве, где во время оккупации он стал свидетелем массовых расстрелов в Бабьем Яру. Этот опыт лег в основу его самого знаменитого произведения — «Бабий Яр». В августе 1969 года А. Кузнецов попросил политического убежища и остался в Великобритании. Его имя в СССР перестало упоминаться, книги были изъяты из магазинов и библиотек. В Лондоне А. Кузнецов работал на радио «Свобода» и вел еженедельную программу в рубрике «Писатель у микрофона» (всего в эфире прозвучало 233 беседы), создав ряд образцов так называемой «исповедальной публицистики» и оставаясь при этом в русле созданной им литературной традиции.
Эта книга рассказывает о жизни молодых рабочих — строителей Иркутской ГЭС, об их трудовых подвигах.Автор книги — молодой писатель Анатолий Кузнецов. Будучи еще школьником, он уезжал на строительство в Новую Каховку, работал подсобным рабочим, мостовщиком, плотником. Он много ездил по стране, сменил немало разных профессий. Был он и на строительстве Иркутской ГЭС, работал там бетонщиком, жил в общежитии.Все, о чем написано в этой книге, автор не только видел своими глазами, но и пережил вместе со своими героями.
Анатолий Кузнецов родился в 1929 году в г. Киеве. После окончания школы он работал на строительстве Каховской гидростанции рабочим, а затем литературным работником в многотиражке.В 1960 году А. Кузнецов закончил Литературный институт имени А. М. Горького.Первая его книга — повесть «Продолжение легенды» — вышла в 1958 году и переведена на языки многих народов.В 1960 году вышла его вторая книга — «В солнечный день» — рассказы для детей.«Селенга» — новая книга рассказов А. Кузнецова. Герои их — рабочие, врачи, строители, шоферы.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
«Счастье — это быть с природой, видеть ее, говорить с ней», — писал Лев Толстой. Именно так понимал счастье талантливый писатель Василий Подгорнов.Где бы ни был он: на охоте или рыбалке, на пасеке или в саду, — чем бы ни занимался: агроном, сотрудник газеты, корреспондент радио и телевидения, — он не уставал изучать и любить родную русскую природу.Литературная биография Подгорнова коротка. Первые рассказы он написал в 1952 году. Первая книга его нашла своего читателя в 1964 году. Но автор не увидел ее. Он умер рано, в расцвете творческих сил.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В романе рассказывается о жизни большой рабочей семьи Путивцевых. Ее судьба неотделима от судьбы всего народа, строившего социализм в годы первых пятилеток и защитившего мир в схватке с фашизмом.
.«Первое прикосновение искусства» — это короткая творческая автобиография В.Липатова. Повести, вошедшие в первый том, написаны в разные годы и различны по тематике. Но во всех повестях события происходят в Сибири. «Шестеро» — это простой и правдивый рассказ о героической борьбе трактористов со стихией, сумевших во время бурана провести через тайгу необходимые леспромхозу машины. «Капитан „Смелого“» — это история последнего, труднейшего рейса старого речника капитана Валова. «Стрежень» — лирическая, полная тонких наблюдений за жизнью рыбаков Оби, связанных истинной дружбой.