У нас все дома - [21]

— Прекрасная новость! Вы играете в бридж! Раз в две недели по вторникам мы собираемся у меня. Обязательно приходите, буду ждать. О правилах не беспокойтесь: мы вспоминаем их перед каждой партией. Мы же все не молодеем. Выпьете еще кофе? Я лично всегда по две чашки пью.

— Пожалуй, да, у вас очень вкусный кофе.

— Ко мне часто приходят гости, особенно внуки, так что у меня должен быть приличный кофе, это в моих интересах. Только прошу меня извинить, я не могу предложить вам сигару, мне бы не хотелось, чтобы гостиная пропахла табаком. Скоро должен прийти мой правнук.

— Ничего страшного, сигары я все равно не люблю. А почему вы решили, что я курю?

— Мне показалась, что я ощутила аромат сигары, когда спускалась за вами по лестнице.

— Да что вы… А, ну да! Иногда это со мной случается. Скорее из кокетства, чем по каким-то другим причинам. Честно говоря, я ненавижу запах сигары, и особенно трубочного табака, но случается, раскуриваю трубку, хотя это, пожалуй, просто выпендреж.

— А что такого! Возьмите еще мармеладу. Я отложу три штучки для правнука. Смотрите, тут в цифровой рамке фотографии моих внуков. Не по порядку, но понять можно. Они так быстро растут. Вот это я с ними на море. Теперь мне приходится купаться в гидрокостюме. С возрастом я в море замерзаю быстрее, чем раньше.

— Сколько же их у вас! А что за молодая женщина рядом с вами? Похожа на Клер Шазаль[8].

— Одна из моих невесток. А что?

— Так, ничего. Клер Шазаль — красивая женщина. Мне такие нравятся. А вот эта дама в черной рамке на буфете? У вас с ней одно лицо.

— Это моя сестра. Недавно она покинула нас. Я никак не могу поверить, что она умерла. Мы виделись с ней каждый день. Эту потерю я переживаю даже больше, чем кончину мужа, потому что в то время, с четырьмя детьми на руках, мне некогда было горевать. Show must go on, как теперь выражается молодежь, — заметила Беатрис с чудовищным акцентом.

— Простите, не хотел пробуждать горькие воспоминания.

— Ну, вы знаете, сестра уже была дамой в возрасте, как и я, и, на свое счастье, ничем не болела. Мы все готовимся к этому роковому дню, но все равно грустим, когда он наступает, ничего не поделаешь. Такова жизнь. Кроме того, последние годы ей нездоровилось. Она умерла во сне, в возрасте 89 лет. Мне нравится думать, что в этот момент ей снились сны. «Красивая смерть», как сказали ее внуки. У нее их тридцать четыре, представляете.

— Тридцать четыре внука?! А детей сколько?

— Восемь! Вообразите, какая толпа собирается у нас на семейные обеды. По сравнению с ней у меня их кот наплакал, да и то с трудом удается всех повидать. Разумеется, мы не властны остановить тех, кто бросает бабушку и уезжает жить за границу, это было бы с моей стороны несправедливо и эгоистично. Я свою жизнь уже прожила, грех жаловаться. Но у меня всегда тяжело на душе, когда кто-то из них уезжает в дальние страны. Мне сразу кажется, что мы, может быть, видимся в последний раз. Для них два года не срок, а для меня каждая прожитая неделя — подарок. К счастью, у нас есть скайп, фейсбук, смартфоны и планшеты. Так что я регулярно получаю от них новости, но все же это не то.

— Как вы сказали? Скип? Как стиральный порошок? Первый раз слышу.

— Нет, скайп через «й». По-моему, это значит «небо» по-английски. Благодаря скайпу можно звонить по всему миру через компьютер. Это бесплатно. И очень удобно, потому что в нем есть видео: так что нам друг друга видно, и даже очень хорошо!

— Совсем как в фильме «Вспомнить все» с Арнольдом Шварценеггером, когда он звонит по какому-то видеоинтерфону.

— Понятия не имею. Этот фильм я не видела. И не особо жалую губернатора Калифорнии…

— Ну все же он прославился скорее благодаря своему прошлому качка и ролям в кино, чем политической деятельностью. Но вы правы, во Франции были недовольны, когда он запретил в Калифорнии продажу фуа-гра.

— Мне очень нравится разговаривать с вами, вы меня прямо взбодрили. Не скрою, мне все реже удается приятно провести время с людьми моего возраста. Мне не хватит наглости сказать «нашего возраста», — хмыкнула девяностолетняя мадам Клодель. — Но не проходит и недели, чтобы меня не пригласили на похороны или не обнаружили у кого-то из моих друзей болезнь Паркинсона, Альцгеймера или рак. Вот не далее как сегодня утром я узнала, что заболела моя золовка. Что-то у нее такое нашли. Я держусь, но больно видеть, как близкие люди, младше меня, уходят первыми. Чтобы не впасть в отчаяние, надо научиться с этим жить, смириться с тем, что смерть — это часть жизни. «Старость — это смерть близких». Не помню уже, кто это сказал, но, по-моему, очень точные слова. Как по-вашему? — спросила Беатрис, но ответа ждать не стала. — Ну и прежде всего следует найти себе какие-то стимулирующие занятия, чтобы мозги не скукожились. А то собственные дети начнут с тобой сюсюкать! Видеть не могу, как некоторые из них себя ведут, к счастью, к моим детям это не относится. В ресторане заказывают, не спросив, детские порции или говорят «ладно, проехали», когда мы переспрашиваем, о чем идет застольный разговор. Вот уж, право… Вы со мной согласны? Ладно, не буду вас мучить. Пригласила, чтобы поговорить о Кате, а вместо этого терзаю вас семейными байками. Ну, как прошла генеральная уборка?