У финишной черты - [6]

Кобб от волнения сдавил собственное горло.

— Почему это? — прохрипел он.

— А потому. Он человеко-зверь. Именно так. И чем дольше он остается на свободе, тем более он опасен. Как только он проголодается, он начнет искать свое сырое мясо! И вы узнаете из газет, что будет дальше…

В ДЕВЯТЬ часов утра смотритель лодочной станции, направляясь к сараю, свернул с дорожки, ища в карманах ключ. Несколько человек уже поджидали его. Но ключ оказался не нужен. Дверь была открыта.

Он осторожно заглянул внутрь и крикнул:

— Эй, кто там?

Человеко-зверь проснулся и спрыгнул со стола.

— Назад! — истошно закричал смотритель. — Обезьяна! Стой, где стоишь!

Все бросились врассыпную, когда испуганный человеко-зверь выскочил из лодочного сарая и помчался к спасительной густоте зелени. Он взобрался на ближайшее дерево и, запрыгав с ветки на ветку, исчез в глубине парка.

Смотритель вбежал в свой офис и, сорвав с телефона трубку, подергал рычаг.

— Соедините меня с полицией! — закричал он. — Полиция! Полиция! Тут в парке сбежавшая обезьяна. Горилла. Огромная горилла! Она едва не напала на нас, но мы ее испугали и прогнали…

Уже через три минуты прибыли две машины с бортовыми рациями.

— Что случилось? — крикнул водитель первой машины.

— В парке сбежавшая горилла! — крикнул в ответ смотритель.

— Откуда, интересно, она сбежала? — усмехнулся коп.

Все еще потрясенный впечатлением, смотритель пожал плечами.

— А я почем знаю? Мне все равно. Я знаю только, что в парке обезьяна.

Четверо полицейских недоверчиво переглянулись.

— Спросите у них, — смотритель махнул рукой, показывая за лодочный сарай. — Они все видели и подтвердят.

Но за строением никого не оказалось. Напуганные случившимся, очевидцы разбежались. Подивившись, копы пообещали разобраться с этим делом, не демонстрируя при этом особого рвения.

ДОКТОР Роллинз прекратил вышагивать по комнате и внезапно остановился, глядя на Кобба.

— Если не хотите вызывать полицию, то мы хотя бы можем обратиться в частное сыскное агентство. Поймите, мы не в силах обшарить весь город.

Он почти убедил Кобба. Изможденное лицо старика было наполнено страданием и беспокойством. Ему хотелось скорее избавиться от тяжкого бремени. Даже если полицейским придется застрелить человеко-зверя, ему теперь было все равно, лишь бы это избавило его от страха и беспокойства.

Зазвонил телефон. В комнату заглянула Вильгельмина.

— Это вас, доктор Роллинз, — сказала она высоким, резким голосом. — Звонят из вашего офиса.

— Скажите им, что меня здесь нет, — отмахнулся он. — Придумайте что-нибудь.

— Доктор Литтл сказал, что должен поговорить с вами, — настояла она.

Роллинз вздохнул с досадой и рассерженно двинулся к телефону.

— Алло! — рявкнул он в трубку.

— Здесь Бартоломью, — ответил доктор Литтл. — Он хочет тебя видеть. Прямо сейчас.

Роллинз бросил трубку на место.

— Я должен уйти, — сказал он Коббу. — Вернусь через десять минут.

Кобб забеспокоился. Он хотел попросить Роллинза не оставлять его, но не хватало смелости. Вместо этого он сказал:

— Я согласен насчет агентства.

— Ждите, пока я не вернусь, — и Роллинз поспешил в свой кабинет, находящийся всего в трех кварталах отсюда. Старик Бартоломью был его самым выгодным пациентом, и отказаться от него — означало бы лишить себя основного источника дохода.

— Ах, мистер Бартоломью, — весело поприветствовал он пациента. — Вы просто замечательно выглядите сегодня.

Мистер Бартоломью выглядел отнюдь не замечательно, в чем и поспешил уверить доктора, начав рассказывать, как плохо он себя чувствует. Его бледное, будто искривленное мукой лицо было наполнено ужасом, руки лихорадочно дрожали. По правде говоря, выглядел он довольно скверно и явно нуждался в помощи врача.

Роллинз провел его в свой кабинет и усадил за стул. Стаканчик виски подействовал достаточно расслабляюще, чтобы пациент мог изложить свою историю.

— Вы посоветовали мне активный отдых на свежем воздухе, — дрожащим голосом начал Бартоломью, — Так что последние две недели я катаюсь на лодке каждое утро. И мне действительно стало лучше, — торопливо закивал он, — Сегодня утром я отправился на озеро, чтобы как обычно взять лодку. В этот раз я пришел слишком рано, поэтому решил подождать лодочника, прогуливаясь рядом. Потом я увидел его, он шел и сердился, что не может найти ключ, но ключ не понадобился, кто-то выбил дверь. Он, разумеется, был весьма удивлен и заглянул туда, чтобы удостовериться, нет ли внутри грабителей. Но там никого не оказалось, кроме огромной обезьяны. Она выскочила прямо на нас…

— Что?! — вскричал Роллинз.

Мистер Бартоломью испуганно отпрянул.

— Я не пил вчера вечером. Клянусь! Там были еще человек десять, все ждали, когда откроют лодочную станцию. Они тоже видели!

Роллинз едва сдерживал волнение.

— Да, да… вот, попринимайте эти таблетки, — он сунул в руку пациента коробочку с пилюлями. — Лежите в кровати весь день. У вас был довольно серьезный шок.

— Да уж, это точно! — с радостью согласился Бартоломью.

— Приходите завтра, — машинально добавил Роллинз вслед пациенту. Если Бартоломью чувствовал себя уже намного лучше, то сам Роллинз пребывал в полной растерянности.