Тятя - [2]

«Вот это мне нравится», — сказал Алёхин. «Не удивительно, как-никак всё-таки Толстой», — ответила она. «Я не текст имел в виду, а факт, что ты выбрала именно эти слова. Но цитата должна быть точной: «…и вечно бороться, и лишаться. А спокойствие — душевная подлость». «Негодяй!» — с нежностью подумала тогда Ирина.

Вулканологи, уже в посёлке начавшие наблюдения за вулканам, намечали дальнейший план действий и маршрут. Их главный заявил, что женщин (вместе с Ириной их было четверо) в маршрут к вулкану ни в коем случае не брать. Слишком тяжёл будет путь, опасен подъём в кальдеру, спуск, и не для женщин такая физическая нагрузка. Алёхин не вмешивался. Но Ирина стала уговаривать главного.

— Разве вы меня не знаете? Вы же не могли забыть нашу совместную работу на Камчатке? Помните, наш путь на лыжах к извергающемуся вулкану? Я же не отставала от вас. Забыли чёрную пургу? Я вынесла всё это. У меня есть опыт. Или вы забыли, как там же летом, двое суток без воды, я отбирала на вулкане пробы газа? Правда, он тогда бездействовал. Я даже не опустилась к вам в лагерь. Забыли?

Он всё прекрасно помнил. После долгих пререканий наконец главный согласился взять в маршрут Ирину с условием, что она понесёт рюкзак такой же тяжести, как и мужчины. Женщины ей не завидовали. Алёхин молчал. И что бы он мог сказать?

Утром группа из восьми мужчин и Ирины направилась к подножью вулкана. Путь лежал берегом океана. Здесь всегда угроза, что тебя смоет волной. Дальше труднопреодолимые скалы, с «непроходками». Дальше, в глубь тайги, к зарослям бамбука. Подъём, подъём, подъём. Ноги увязают в рыхлом пепле. Пепел покрыл деревья, сползает с ветвей, сыплется за ворот, проникает под одежду, натирает плечи под лямками рюкзака. Пепел в глазах, во рту, в носу. Жажда. Напиться невозможно, ручьи засыпаны пеплом, шлаком, обломками породы. Воды нет.

Только уже когда расположились на ночлег, Алёхин по лисьим следам, хорошо отпечатавшимся на свежем пепле, нашёл чуть откопанный зверями небольшой снежник с капелью. Он с трудом нацедил две литровые фляги мутной, грязной воды.

— Несчастные звери, — говорил он, — убегали с обжитых мест, из своих нор, с детёнышами, напуганные, растерянные…

Воду вылакали захлёбываясь, даже не подумав вскипятить.

Три дня такого пути, и на четвёртые сутки они поднимаются наконец в кальдеру. Взрывы заметно ослабли. Но отсюда хорошо наблюдать извержение. Оно взрывное и не из центрального кратера, а из вновь образовавшихся на склонах вулкана. Клубы пепла и пара продолжают выделяться. Громадные их тучи прорезают молнии с громовыми разрядами.

Нет, никогда не забыть Ирине алёхинской защиты. Столько душевных сил стоил ей этот день. Она помогала ему переделывать главы, сверяла перепечатку, проталкивала публикацию реферата, сама его всем и всюду рассылала, обеспечивала присутствие нужных людей. Готовилась к этому дню, как к собственной свадьбе.

На защите Ирина в первый раз увидела его жену. В актовом зале они оказались почти что рядом. Всё же пригласил. Никакая! Серенькая птичка. Ничего примечательного. Разглядывать жену Ирине было неудобно. Но её как магнитом притягивало. Бесцветное лицо. Родинка на левой щеке, выпуклая, как маленький чёрный жучок. И что он мог найти в этой женщине? Ну, ничего, ничего в ней не было.

Защита была горячей. Отзывы оппонентов довольно-таки сдержанные, в учёном мире не сразу принимают то, что ново, самобытно, нарушает установившиеся представления. Сотни вопросов. Возникла целая дискуссия. Ирину бросало и в жар, и в холод. Как он отвечал! Спокойно, коротко, чётко. Наповал. Жена сидела совершенно безучастно, будто всё, что происходило, её не касалось, не интересовало. И только поглаживала старинную камею на руке. Руки, правда, красивые.

После защиты многие подходили к жене, поздравляли. Её-то за что?! Ирина чувствовала на себе наблюдающие взгляды институтских. На банкет, его устраивали в институте, она не пошла, и он не задержал её. Уже потом Ирина раскаивалась за эту свою малость. Она-то ведь знала институтские разговорчики: «Алёхин никогда не уйдёт от жены». «А вот и уведу!» Тут-то и надо было ей остаться.

После защиты они не виделись, на три дня он уехал, чтобы отпраздновать с фронтовыми друзьями. А появившись, как ни в чём не бывало опять потребовал от неё работы. И тогда она пришла в ярость: «Довольно! Что тебе ещё нужно от меня?!» Он: «Твою докторскую». Она: «Не дождёшься. Я — не ты. Мне она не нужна». Он: «Обязательно дождусь». Она: «Подумайте, какая забота обо мне!» Он: «Ты слишком мнительна. Не о тебе. О научном направлении». Обрезал и принялся изучать таблицы с её данными.

Ах, так! Ну, хорошо же. Баш на баш. «Больше ты не придёшь ко мне». Какое-то время казалось, что она гибнет. Он оставался твёрд. Но она понимала, что и ему тяжело без неё. Поездка на Курилы решала всё. Как же он радовался, что они едут вместе!

На третий день взрывы прекратились. Вулканологи решили сброситься к воронкам взрыва на северо-западный склон. Алёхин с Ириной на юго-восточный, к вновь образовавшимся кратерам. Разделили продукты и разошлись. Наконец вдвоём! Но где? У раскрытой пасти живого, действующего вулкана.