Ты, и никто другой - [7]
Он заворожённо смотрел в самый центр воздушного окошка и не мог отделаться от ощущения, что между ним и вон той длинной суставчатой травинкой, по которой ползёт самая обыкновенная божья коровка, ничего нет. Хотя что-то там, конечно, было, что-то не пропускало звук.
Андрей опасно увлёкся. Он совершенно перестал себя контролировать и слишком поздно заметил, что правая его рука — сама, не дожидаясь приказа — поднялась над молочно-мутной верхней границей миражика. Он посмотрел на неё с удивлением и вдруг понял, что сейчас произойдёт. Но пальцы уже разжались, выпуская округлый коричневый камушек.
Рука опомнилась, дёрнулась вслед, но, конечно, опоздала. И за те доли секунды, пока камушек падал в прозрачную пустоту центра, Андрей успел пережить две собственных смерти.
…сейчас этот пузырь с грохотом лопнет, разнося на молекулы «карман», его самого, театр, город, вселенную…
…сейчас «окошко» подёрнется рябью и начнёт медленно гаснуть, а он останется один, в темноте, среди пыльных обломков декораций…
Камушек пролетел центр и беззвучно упал в траву.
«Ну и как же я его теперь достану? — Приблизительно так сложилась первая мысль обомлевшего Андрея. — Хотя… на нём же не написано, что он отсюда…»
И вдруг Андрею стало жарко. Не сводя глаз с камушка, он попятился, судорожно расстёгивая пальто.
Камушек лежал в траве.
Андрей не глядя сбросил пальто на трон, шагнул к миражику и осторожно протянул руку. И кончики пальцев коснулись невидимой тончайшей плёнки, точнее — они сразу же проткнули её, и теперь каждый палец был охвачен нежным, как паутина, колечком.
Андрей стиснул зубы и потянулся к камушку. Кольцо из невидимых паутинок сдвинулось и, каким-то образом проникнув сквозь одежду, охватило руку у локтя.
И тут он почувствовал ветер. Обычный лёгкий степной ветерок тронул его ладонь. Не здесь — там.
Андрей отдёрнул руку, ошеломлённо коснулся дрожащими пальцами лица.
— Та-ак… — внезапно охрипнув, выговорил он. — Ладно… Пусть пока полежит…
«Знаешь что, — сказал он себе наконец. — Иди-ка ты домой, выспись как следует, а потом уже думай. Ты же ни на что сейчас не годен. Руки вон до сих пор трясутся…»
Однако Андрей прекрасно знал, что никуда отсюда не уйдёт, пока не дождётся ночи, когда «окошко» затянет чернотой и будут светиться лишь спирали на горизонте — с каждой минутой всё тусклее и тусклее. Потом они погаснут совсем и останутся одни звёзды… Интересно, что они там сделали с луной? Андрей ещё не видел её ни разу… Впрочем, это неважно.
Во-первых, если он исчезнет, то будет розыск, и обязательно какой-нибудь умник предложит обшарить склад декораций. Значит, прежде всего — сбить со следа. Скажем, оставить часть одежды на берегу. Продумать прощальную записку, чтобы потом ни один порфирий не усомнился… И врать почти не придётся: вместо «Ухожу из жизни» написать «Ухожу из этой жизни». Этакий нюансик…
Теперь второе. На планах «карман» не обозначен, стены на складе декораций кирпичные, неоштукатуренные… Замуровать вход изнутри — и полная гарантия, что в пределах ближайших десяти лет никто сюда не сунется. Что-то вроде «Амонтильядо» навыворот. «Счастливо оставаться, Монтрезор!» И последний кирпич — в последнюю нишу… Каждый день приносить в портфеле по кирпичику, по два. Кладку вести ночью, аккуратно. Ну вот, кажется, и всё. Остальное — детали…
Андрей вознамерился было облегчённо вздохнуть, но спохватился.
Это раньше он мог позволить себе такую роскошь — повторять горестно, а то и с надрывом, что терять ему здесь больше нечего. Теперь, когда «золотой камушек» лежал в пяти метрах от металлических «ёжиков», а правая рука ещё хранила ощущение порыва сухого тёплого ветра, подобные фразы всуе употреблять не стоило.
Так что же ему предстоит здесь оставить такое, о чём он ещё пожалеет?
Любимую работу? Она не любимая, она просто досконально изученная. А с любимой работой у него ни черта не вышло…
Друзей? Нет их у него — остались одни сослуживцы да собутыльники. Впрочем, здесь торопиться не стоит. И Андрей вспоминал, стараясь никого не пропустить…
«Матери сообщат обязательно. Ну ничего, отчим ей особенно горевать не позволит…»
«Денис? Его у меня отняли. Ладно, ладно… Сам у себя отнял. Знаю. Всё отнял у себя сам: и семью, и друзей, и работу… Что от этого меняется? Нет, ничего я не потеряю, да и другие мало что потеряют, если меня не станет…»
«…А ребята будут жалеть, а у Ленки уже всерьёз начнутся неприятности, а у жены угрызения совести, а мать всё равно приедет… Да, пожалуй, инсценировка самоубийства не пройдёт. Начинать с подлости нельзя… Тогда такой вариант: всё подготовить, уволиться, квартиру и барахло официально передать жене и якобы уехать в другой город…»
Внезапно лицо Андрея приняло удивлённое выражение. Казалось, что он сейчас оскорблённо рассмеётся.
Оказывается, его побег можно было рассматривать ещё с одной точки зрения. Раньше это как-то не приходило в голову: мелкий подонок, бежавший от алиментов в иное время…
Андрей не рассмеялся — ему стало слишком скверно.
«Чистеньким тебе туда всё равно не попасть, — угрюмо думал он, глядя, как на висячее крылечко карабкается один из „ёжиков“. — Что же ты, не знал этого раньше? Что оставляешь здесь одни долги — не знал? Или что обкрадывал не только себя, но и других? Виталик, сопляк, молился на тебя. Вот ты и оставил заместителя в его лице, вылепил по образу и подобию своему…»
И весёлое ж место — Берендеево царство! Стоял тут славный град Сволочь на реке Сволочь, в просторечии — Сволочь-на-Сволочи, на который, сказывают, в оны годы свалилось красно солнышко, а уж всех ли непотребных сволочан оно спалило, то неведомо… Плывут тут ладьи из варяг в греки да из грек в варяги по речке Вытекла… Сияет тут красой молодецкой ясный сокол Докука, и по любви сердечной готова за ним хоть в Явь, хоть в Навь ягодка спелая — боярышня Шалава Непутятична…Одна беда: солнышко светлое, катавшееся по небу справно и в срок, вдруг ни с того ни с сего осерчало на берендеев — и вставать изволит не вспозаранку, и греть-то абы как.
Увидите этого старичка, ни в коем случае к нему не подсаживайтесь. И уж тем более не вздумайте жаловаться ему на свои житейские горести. Выслушает, посочувствует и так поможет, что мало не покажется. От автора: Был у меня друг Петя. Совершенно феерический человек: озорник, мистификатор, временами просто хулиган. Жить без него так тоскливо, что время от времени я сочиняю рассказы про Петю. Истории, разумеется, вымышленные, но характер, поверьте, подлинный.
«Оставь надежду, всяк сюда входящий!»Эти вселяющие ужас слова на вратах Ада — первое, что суждено увидеть душам грешников на том свете. Потом суровый перевозчик Харон загонит души в ладью и доставит на тот берег реки мертвых. Там, за Ахероном, вечный мрак, оттуда нет возврата… И тем не менее, герой повести Евгения Лукина ухитряется совершить побег из Ада и прожить еще одну короткую, полную опасностей жизнь.Награды и премии:Интерпресскон, 1996 — Средняя форма (повесть);Бронзовая Улитка, 1996 — Средняя форма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Муха-мутант откладывает личинки в кровь людей, отчего они умирают спустя две-три недели. Симптомы заболевания похожи на обычный грипп. Врач Ткачинский выявил подлинную причину заболевания. На основе околоплодной жидкости мухи было создано новое высокоэффективное лекарство. Но жизнь не всегда справедлива…
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
С такой точностью выполнил рядовой Пиньков команду старшины, с такой лихостью, что пространство не выдержало и… и оказался Пиньков в месте непонятном и похожем на сказочное.
Пограничники на посту. И если с территории потенциального противника движется воздушное судно, нет времени разбираться, кто это и с какими намерениями. Открывается огонь на поражение. И если из остатков сбитых судов кто-то выйдет на позиции пограничников — это враг. Тем более если это не люди, а чёрные монстры и «пауки-фаланги».
Пятеро отдыхающих плавали на лодке по Волге, когда в моток медной проволоки на корме попала молния. Лодка тут же очутилась в параллельном мире: посреди океана, под тропическим солнцем, рядом с гористым островом, густо поросшим пальмами.
Сатирический рассказ о том, как человек из нашего времени находит некую дыру в заборе, через которую он попадает в весьма отдалённое будущее. Его необдуманные действия там, в будущем, и здесь, в настоящем, приводят к ряду забавных ситуаций.