Монтировщики посмотрели, как уходит по коридору Андрей, и понимающе переглянулись.
— Она ему, наверное, сказала: бросишь пить — вернусь, — поделился догадкой Вася-Миша.
— Слушай, — встрепенулся Виталик, — а что это он в театре ночует? Она ж квартиру ещё не отсудила.
— Отсу-удит, — уверенно отозвался два года как разведённый Вася-Миша. — Все они…
* * *
Андрею показалось, что левая фурка просматривается из зала, и он толчком ноги загнал её поглубже за кулисы. Низкий дощатый помост, несущий на себе кусок дачной местности, отъехал на метр; шатнулся на нём тополёк с листьями из клеёнки, закивало гнутой спинкой кресло-качалка.
До начала вечернего спектакля оставалось около трёх часов. Андрей вышел на середину сцены, присел на край письменного стола и стал слушать, как пустеет театр.
Некоторое время по коридорам бродили голоса, потом всё стихло. Убедившись, что остался один, Андрей поднялся, и тут его негромко окликнули.
Вздрогнул, обернулся с напряжённой улыбкой.
Возле трапа, прислонясь плечом к порталу, стояла Лена Щабина. Красиво стояла. Видимо, всё это время она, не меняя позы, терпеливо ждала, когда Андрей обратит на неё внимание.
Тоскливо морщась, он глянул зачем-то вверх, на чёрные софиты, и снова устроился на краешке.
Лена смотрела на него долго. Уяснив, что со стола он теперь не слезет, оторвала плечо от портала и замедленной, немного развинченной походкой вышла на сцену. Обогнула Андрея, задумчиво провела пальчиком по кромке столешницы и лишь после этого повернулась к нему, слегка склонив голову к плечу и вздёрнув подбородок.
— Говорят, разводишься? — Негромкая, подчёркнуто безразличная фраза гулко отдалась в пустом зале.
Андрей мог поклясться, что уже сидел вот так посреди сцены, и подходила к нему Лена Щабина, и задавала именно этот вопрос.
— Ты-то тут при чём?..
— Хм… При чём… — задумчиво повторила она. — При чём?
Словно подбирала вслух нужную интонацию.
— При чём!.. — выговорила она в третий раз. — Так ведь я же разлучница! Змея подколодная. А ты разве ещё не слышал? Оказывается, я разбила твою семью!
Голос Лены был чист, звонок и ядовит.
«Ну вот… — обречённо подумал Андрей. — Сейчас она за всё со мной расквитается… За всё, в чём был и не был виноват. Прямо обязанность какая-то — расквитаться за всё. Главное, что она от этого выиграет? Зачем ей это надо?..»
— Ну и зачем мне это надо? — словно подхватив его мысль, продолжала тем временем Лена. — Почему я должна впутываться в чьи-то семейные дрязги? Твоя история уже дошла до директора и, вот посмотришь, он обязательно воспользуется случаем сделать мелкую гадость Михал Михалычу!..
— Михал Михалычу? — не понял Андрей. — Он что, тоже разлучник?
— Но я же его сторон-ница! — негодующе воскликнула она.
Тут только Андрей обратил внимание, что Лена ведёт разговор, почти отвернувшись. Обычно она стояла вполоборота или в три четверти к собеседнику, помня, что у неё тонкий овал лица. Сейчас она занимала самую невыгодную позицию — в профиль к Андрею. Внезапно его осенило: Лена Щабина стояла вполоборота к пустому зрительному залу.
— Так чем я могу помочь тебе, Лена? — И Андрей понял, что тоже подал реплику в зал.
«Сейчас сорвём аплодисменты…»
— Ты должен вернуться к семье, — твёрдо сказала она.
— Что я ещё должен?
Лена наконец обернулась.
— Что ты делаешь? — прошептала она, и глаза её стали проникновенными до бессмысленности. — Зачем тебе всё это нужно? У тебя жена, ребёнок…
Андрей опустил голову и незаметно повернул левую руку так, чтобы виден был циферблат. До начала спектакля оставалось чуть больше двух часов.
— …цветы ей купи, скажи, что пить бросил. Ну что мне тебя, учить, что ли?
— Ты не в курсе, Лена, — хмуро сказал он. — Это не я, это она от меня ушла. Забрала Дениса и ушла.
Лена опечалилась.
— Тогда… — Она замялась, опасливо посмотрела на Андрея и вдруг выпалила: — Скажи, что во всём виновата тёща!
— Кому? — удивился он.
— Н-ну, я не знаю… Всем. К слову придётся — ну и скажи. Сам ведь жаловался, что тёща…
Андрей молча смотрел на неё.
— Я нехорошая, — вызывающе подтвердила Лена. — Я скверная. Но, если ты решил красиво пропадать, компании я тебе не составлю. Нравится быть ничтожеством — будь им! Будь бездарностью, вкалывай до конца жизни монтировщиком!.. А моя карьера только начинается. Ты же мне завидуешь, ты… Ты нарочно всё это затеял!
— Развод — нарочно?
Лена и сама почувствовала, что зарвалась, но остановиться не могла. Не думая уже о выгодных и невыгодных ракурсах, она упёрла кулаки в бёдра и повернулась к Андрею искажённым от ненависти лицом.
— Спасибо! Сделал ты мне репутацию! Нет, но как вам это нравится: я разбила его семью! Да между нами, можно сказать, ничего и не было!..
— Да, — не удержался Андрей. — Недели две уже.
* * *
Здание театра было выстроено в доисторические, чуть ли не дореволюционные времена по проекту местного архитектора-любителя и планировку имело нестандартную. Неизвестно, на какой репертуар рассчитывал доисторический архитектор, но только сразу же за сценической коробкой начинался несуразно огромный и запутанный лабиринт переходов и «карманов». В наиболее отдалённых его тупиках десятилетиями пылились обломки старых спектаклей.
