— Я не подумал об этом, — медленно протянул он. — Хотя вполне мог бы это сделать.
— Поняла! Ты умышленно все это подстроил! Ты не позволил мне сказать ни слова…
Он схватил ее и притянул к себе:
— Успокойся! Я хочу поцеловать тебя!
Эраб с пылом бросилась ему в объятия. Он не торопил ее, крепко прижимая к себе, и наконец их губы слились, и она с тихим удовлетворенным вздохом обвила руками его шею, отдалась теплоте и волнующему возбуждению его объятий.
— Ты любишь меня? — спросил он, отрываясь от ее губ.
— Ты знаешь, что люблю, — ответила она. — А ты меня любишь?
— Больше, чем, я думал, возможно любить женщину! Надеюсь, твои родители приедут быстро, моя радость, так как я не склонен долго ждать!
Эраб улыбнулась, совершенно счастливая.
— Тебе и не придется! — сказала она.
Они поужинали в отеле. Прежде чем войти в освещенный холл, Эраб попыталась привести себя в порядок, но Люсьен только рассмеялся и нежно пробежал пальцами по ее волосам.
— Ты все равно выглядишь зацелованной! — поддразнил он ее, открывая дверь.
— Меня это должно бы обеспокоить, — ответила она; — но я хочу, чтобы весь мир знал, что ты выбрал меня! — Она нежно взглянула на него. — Я до сих пор сама с трудом в это верю.
— Придется тебя долго убеждать! — усмехнулся он. — В деревне Гирима будет темно, я посмотрю тогда, что смогу сделать, чтобы убедить тебя!
— Противный! — нежно прошептала Эраб.
В столовой зале не было ни одного знакомого лица, и девушка предположила, что Жак и Жан-Пьер уехали назад к своим ракетным проектам. Она была рада этому, ей было приятно в обществе Люсьена, пребывающего в приподнятом настроении. Наблюдая за ним, Эраб больше не сомневалась, что он любит ее.
Площадь в деревне была залита светом фонарей, развешанных на хижинах и деревьях. Вокруг импровизированной сцены были полукругом расставлены скамейки, несколько европейцев, прибывших сюда из разных отелей, уже заняли свои места. По другую сторону площади сидели группами деревенские жители: женщины в одной стороне, мужчины — в другой. Люсьен объяснил Эраб, что многие эти женщины сами танцевали до того, как вышли замуж, и теперь представляют наиболее критичную часть аудитории. Мужчины в большинстве своем были молоды и притворялись равнодушными ко всему, что происходило, хотя именно здесь, на танцах, многие из них делали первый шаг к выбору невесты.
Самые юные девушки вышли первыми, выступив с простыми номерами, их гордые родители отбивали ритм для них на барабанах.
Люсьен обнял Эраб и прижал к своему плечу.
— Устала, дорогая? — спросил он.
Она покачала головой:
— Просто счастлива!
Он обнял ее еще крепче и сказал что-то на суахили старику, стоявшему рядом. Старик засмеялся и скрылся в темноте под деревьями.
— Что ты ему сказал? — полюбопытствовала Эраб.
Люсьен усмехнулся и поцеловал ее в ухо.
— Это только смутит тебя, если я скажу, — поддразнил он ее. — Разве не достаточно, что я предпочел тебя всей этой стае красоток?
Эраб была рада темноте, скрывшей ее румянец.
— Мы останемся до конца? — спросила она.
Глаза Люсьена показались ей темными озерами, но она знала, что взгляд его наверняка насмешлив.
— Нет, — ответил он. — Мы посмотрим комедийную сценку, а потом уйдем.
История оказалась очень простой — про то, как молодая жена, имея старого мужа, завела себе молодого любовника и потом просила прощения за неверность. Играли бурно, особенно был хорош молодой человек, исполнявший роль пылкого любовника, соблазнившего чужую жену. Люсьен крепче прижал к себе Эраб, и она повернулась к нему, чувствуя, что он хочет ее поцеловать, и сунула руки ему под пиджак, наслаждаясь ощущением его крепкой спины. Когда поцелуй закончился, она вся трепетала.
— Идем, — позвал он. — Теперь можно уходить!
Эраб не рискнула спорить с ним и теперь тоже надеялась, что ее родители скоро приедут, приедут прежде, чем она отбросит все благоразумие и полностью отдастся радости физической близости с Люсьеном.
— Как долго останется Рут? — спросила она, занимая свои мысли другим.
— Я думаю, ей лучше остаться до тех пор, пока мы не будем соединены накрепко узами брака, — ответил Люсьен. — Пойдем, любовь моя, мы едем домой!
Эраб не позволила Люсьену помочь ей выйти из машины и теперь балансировала на костылях, которые кто-то в деревне положил им на заднее сиденье. Она знала — если позволит ему поцеловать себя вновь, то не сможет уже остановиться. Это все равно как пытаться заставить водопад течь назад — такими сильными были ее чувства к нему.
— Ты никогда не оставишь меня одну, когда соберешься уехать, правда? — спросила она с порога, внезапно ощутив тревогу.
— Нет, никогда! Кто же будет печатать мои записи?
— Я не смогу этого выдержать! — Эраб сглотнула слезы.
Люсьен подошел к ней.
— А ты думаешь, я смогу? — спросил он, нежно ей улыбаясь. — Это напомнило мне, что у меня есть для тебя подарок. Нам все равно где-то нужно будет жить, вот я и подумал, почему бы не здесь? — Он сунул руку в нагрудный карман, вытащил какой-то документ и смущенно взглянул на него, как будто боялся, что она его отклонит. — Я купил тебе этот дом в качестве свадебного подарка.
Отбросив костыли, Эраб упала в его объятия.
