Твой последний врач. Чему мертвые учат живых - [71]
– Каких?
– Классный коллектив, интересные случаи, отпуск сорок два дня, сокращенный рабочий график, дают молоко, нет ночных дежурств, пациенты не звонят по ночам, – стала перечислять девушка.
– Забавно. А минусы?
– Минусы – то, что я сейчас сижу здесь, а могла бы кайфовать где-нибудь на берегу теплого моря. Хотя я благодарна этим стечениям обстоятельств, ведь я обрела новых подруг. Хотелось бы, конечно, познакомиться с тобой и Лерой при более благоприятных обстоятельствах, ну что поделать. А еще, работая патологом, тебе всю жизнь будет казаться, что ты знаешь недостаточно: невозможно выучить весь патан, всегда будет какая-то неведомая болезнь, которая заставит тебя пыхтеть над ней целую неделю. Мне будто хочется разорваться пополам: мне хочется и уйти во что-то новое, и остаться.
– Это называется «эффект казино»: когда ты зациклена на том, сколько уже вложено в отношения, работу или хобби, и тебе жаль с этим расстаться. Ты хочешь выжать максимум и получить свой выигрыш, но парадокс в том, что в выигрыше будет как раз тот, кто раньше примет поражение и уйдет. Чем дольше ты остаешься там, где тебе оставаться не хочется, тем больше ты теряешь. Есть даже такая поговорка: лошадь сдохла – слазь. Если ты рискнешь попробовать себя в новой сфере сейчас, то у тебя будет шанс еще целых двадцать пять лет кайфовать и гордиться собой за то, что ты на это решилась. Попробовать и пожалеть всегда лучше, чем всю жизнь изводить себя вопросом: а что было бы, если…
– Нерешительность хуже, чем неудачная попытка: вода меньше портится, когда течет, чем когда стоит, – процитировала Тоня испанского писателя Фернандо де Рохаса. – Спасибо тебе, интересная практика! Теперь буду использовать ее, она и правда помогает взглянуть на все с другой стороны.
Они поговорили еще немного и тихо прошмыгнули в свои комнаты, чтобы не получить нагоняй от суровых медсестер: сколько бы лет тебе ни было, в санатории ты начинаешь чувствовать себя подростком.
Через неделю Ася смущенно протянула Тоне листок бумаги, сложенный вчетверо. По необычному цвету та сразу узнала страницу, вырванную из Асиного блокнота.
– После нашего разговора ко мне пришло вдохновение, и я написала этот стих, но долго не решалась тебе отдать. Надеюсь, он станет для тебя напоминанием или путеводным маяком, если тебя вдруг снова начнут одолевать сомнения насчет будущего. Но мне бы хотелось, чтобы он не задерживался надолго у одного человека, а в нужную минуту как подсказка переходил к тем, кто в нем нуждается.
– Ох, спасибо, это очень неожиданно! – удивилась Тоня.
Раскрыв листок, она прочитала простые, но очень трогательные строчки.
– Ася, это просто чудесно! Мне никто и никогда раньше такого не делал. Можно я тебя обниму?
– Конечно, – улыбнулась девушка и раскрыла руки. – Меня завтра выписывают, поэтому я буду рада, если ты тоже напишешь мне в блокнот какое-нибудь пожелание.
После того как девушки обнялись, Ася протянула раскрытый блокнот и ручку. За время пребывания здесь ее волосы немного отросли, сделав похожей на белоснежный одуванчик, и ручка стала путаться в волосах, поэтому она носила ее, закрепив на кармашке рубашки.
Тоня написала: «Ты волшебная! Я счастлива обрести такую замечательную подругу. Давай договоримся увидеться в следующий раз при хороших обстоятельствах в какой-нибудь теплой стране? Свети другим, но, пожалуйста, не сгорай сама».
Я смотрела невидящими глазами в историю и не могла остановить слезы, льющиеся рекой.
Растерявшаяся Саня села рядом со мной на диван.
– Эй, Танчик, ты чего? Секунду назад сидела же счастливая, – недоуменно спросила она. – А-а-а, история. Это что, кто-то из твоих родственников?
Я отрицательно покачала головой, а потом кивнула, окончательно запутав Саню.
– Н-н-н-не смогу. Я не пойду. Это Л-л-леонид Н-н-николаевич. Ори-он, – от слез я даже начала заикаться.
– Кто? Прости, я не понима… А! О, блин, это мужчина с собачкой, которого мы видели, да?
– Д-д-да!
Саня забрала у меня историю и положила ее к себе на стол, закрыла дверь кабинета на замок и ненадолго открыла окно, чтобы прохладный морозный воздух охладил мое раскрасневшееся лицо. Потом сунула мне в руки кружку мятного чая и шоколадку, которую достала из подарка студентов.
– Я н-н-не хочу.
– Тебя никто не спрашивает. Жуй, это поможет.
Лишь спустя десять минут я смогла немного успокоиться. Саня в это время звонила в стационар, чтобы узнать подробности лечения Л. Н. и предположительную причину смерти.
– Это что, была шоколадка с валерьянкой?
– Нет, это был обман твоей симпатической системы. Когда мы испытываем сильный стресс, то действие всех пищеварительных желез прекращается. К примеру, пока ты убегаешь от разъяренного медведя, тебе особо не до поглощения бургеров: во рту пересыхает, давление повышается, зрачки расширяются. А при активности парасимпатической системы мы, наоборот, успокаиваемся: давление падает, железы работают. Так вот, если ты сильно паникуешь, то можно просто что-нибудь съесть, медленно прожевывая, и организм подумает, что раз мы жрем, значит, опасность миновала, и че это я тогда паникую? Галя, отмена!
С человеческим телом часто происходят чудеса. Любое отклонение от принятой нормы не проходит незамеченным. Среди нас живут карлики, гиганты и лунатики. Кто-то подвержен галлюцинациям, кто-то совсем не может есть, многие тоскуют от недостатка солнца. Эти метаморфозы всегда порождали небылицы и мифы, пока наука всерьез не взялась за их изучение. Гэвин Фрэнсис исследует самые живучие мифы и объясняет их природу. Он обращается к изменениям в теле своих пациентов, как долгожданным, так и нежелательным, и объясняет, почему эти метаморфозы не случайны и важны для всего человечества.
«Врата смерти» – именно так в XIX веке называли операционные театры. Все потому, что половина тех, кто попадал в госпиталь или на операционный стол, умирали либо до, либо после проведения процедур, хотя они и стали безболезненными после появления эфира. Это была эпоха, когда даже простой перелом мог привести к ампутации, так как хирурги и медсестры и не думали мыть руки и инструменты, они не знали, что таким образом сами убивают тех, кого хотели поставить на ноги. Загадка послеоперационной смерти долгое время оставалась без ответа, и только Джозеф Листер смог решить ее, воспользовавшись микроскопом, природным любопытством, чрезмерным упорством и верой в светлое будущее.
Биологическое оружие как средство массового поражения запрещено международными соглашениями. Наличие химического и биологического оружия послужило поводом для американскою вторжения в Ирак (этого вида оружия там не оказалось) и свержения режима С.Хусейна. Наличием такого оружия в Сирии и вероятностью его попадания в руки террористов западные эксперты ныне пытаются обосновать необходимость проведения операции против правительства Асада в Сирии. О том, какие угрозы несет биологическое оружие, о принципах его действия и с какими опасностями столкнется человечество при попадании этого оружия в руки террористов рассказывается в этой книге.
Несмотря на то, что проблема мальформации Киари является предметом изучения и обсуждения уже более века, единого алгоритма диагностики, определений показаний, выбора методов и объема хирургического лечения и оценки его результатов не существует и по сей день. Цель работы — повышение эффективности хирургического лечения путем совершенствования диагностики, уточнения показаний к хирургическому вмешательству и оценки его результатов на основании исследования показателей ликвородинамики.
В книге представлен текст одноименной диссертации, защищенной на сессии ученого совета НИИ нейрохирургии имени академика Н. Н. Бурденко в 2012 году.
Работа содержит рекомендации по этиологии, эпидемиологии, клинике, диагностике, профилактике, лечению вирусных гепатитов. Предназначено для врачей–специалистов военных организаций здравоохранения, медицинских подразделений соединений и воинских частей Вооруженных Сил.
Лес, в котором летом так весело собирать грибы, кажется знакомым, как свои пять пальцев, а родной город с его улочками и скверами – небольшим и уютным. До тех пор, пока кто-нибудь не затеряется в нем: близкий человек, лучший друг, сосед, чья-то бабушка или незнакомый ребенок. Эта книга о том, как люди ищут и находят, как учатся конструктивно сопереживать и действуют даже в самых тревожных ситуациях. Это одновременно заметки журналиста и дневник волонтера поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт», который делает все, чтобы потерявшийся человек не пропал.
Тело человека – это безмолвный свидетель случившейся смерти, оно ничего не скрывает и всегда несет в себе правду. Когда смерть внезапна и необъяснима, доктор Ричард Шеперд обязательно выясняет ее причину. Каждое вскрытие – это отдельная детективная история, и автор с помощью проницательности разрешает головоломку, чтобы ответить на самый насущный вопрос: как этот человек умер? От серийного убийцы до стихийного бедствия, от «идеального убийства» до чудовищной случайности, доктор Шеперд всегда в погоне за истиной.
Правосудие часто кажется нам закрытым миром, связанным с повседневной жизнью, отдельными новостными репортажами и вымышленными сюжетами телепрограмм. Тайный адвокат хочет приоткрыть эту завесу, показать как оно работает и, как это часто бывает, не работает. Здесь приведены правдивые истории из зала суда. Иногда они смешные, часто захватывающие, порой шокирующие. От преступников до адвокатов, а также жертв, свидетелей и стражей правопорядка – здесь вы встретите лучших и худших представителей человечества.
«Я исколесил мир в поисках проблем» – так могла бы начинаться история какого-нибудь авантюриста, стремящегося испытать себя в экстремальных условиях. И это была бы книга о приключениях, полуправдивых и захватывающих. Но автор этой фразы и книги совсем не путешественник и крайне далек от художественного вымысла, ведь ему довелось столкнуться с самой неприглядной реальностью, какую только можно себе представить, – войной. Доктор Нотт побывал в Афганистане, Ираке, Сирии и других горячих точках, оперировал и принимал роды под грохот разрывающихся снарядов и вытаскивал с того света людей в условиях, не имевших ничего общего с хорошо оборудованными европейскими клиниками.