Твои ровесники - [10]

Он заглядывает в альбом, и окружающий его мир исчезает.

Можно смотреть картинки спокойно — перелистывая книгу, взглянуть и подумать:

«Лес и речка, вот лес и медведи, самолёт в пике́, конница, опять лес…»

Можно смотреть, более внимательно отмечая изображённые виды и события:

«Вот белый медведь напал на моржа, они сражаются на льдине, а здесь — это давно было — люди встречают первый поезд, много людей, и все разные…»

Не так надо смотреть картинки! Не так!

Вот как это делает Тэдди: прежде чем прикоснуться к альбому, он каждый раз вытирает об голову и бока обе ладони. Он осторожно открывает толстый переплёт альбома.

Он, величайший знаток, тонкий ценитель цветных картинок, смотрит их умело, любовно, с волнением.

Он медленно открывает страницу и закрывает глаза, чтобы не сразу увидеть картинку. Если потом глаза быстро открыть, краски особенно переливаются, и кажется, что ты спал и проснулся не там, где уснул, а в другом, никогда не виданном месте. И в глаза бросается самое главное.

Тэдди вздыхает и проводит рукой по гладкой бумаге. И только после всего этого приступает к изучению.

Тэдди как бы влезает в картинку, гуляет в ней.

Вот он в далёком, незнакомом городе гуляет под высокими башнями. Их много, этих башен, и все они стройные, радостно стремятся вверх, в прозрачное, солнечное небо. И все похожи одна на другую, и все разные.

Тэдди быстро определяет, в чём различие, и замечает на вершинах острых крыш огненные пятиконечные звёзды.

Он сравнивает их со всеми башнями, которые видел, и невольно вспоминает тяжёлые глыбы Тоуэра, над которыми всегда кружат стаи ворон.

Потом Тэдди вылезает из картинки и рассматривает каждый квадратный сантиметр в отдельности. Для этого он нагибается к альбому почти вплотную, так, что можно вдыхать вкусный запах краски.

Так смотрится каждая картинка.

Люди, прячась за камни и ящики, стреляют… В кого они стреляют? Вот в этих, которые на лошадях… Они размахивают саблями…

Тэдди уже внутри картинки. Он кричит женщине в платке, чтобы пригнулась: её может зацепить пуля… Всем надо бежать сюда, под эти ворота!..

Тэдди размахивает руками, вскрикивает.

Скалов смеётся. Тэдди конфузится.

Шелестит новая страница.

Этого человека Тэдди знает. На языках всего мира в устах трудящихся его имя звучит торжественно, как клятва.

Так подумал Скалов, когда услышал сказанное на кокнейском наречии слово:

— Сталин.

Тэдди и Скалов — лондонский беспризорник и советский штурман — встретились глазами и улыбнулись.

Это имя объединяет биение всех человеческих сердец.

Бесси проснулась розовощёкая, весёлая. Тэдди с сожалением глядит на кипу недосмотренных альбомов. Скалов хлопает его по плечу, как друга. Потом идёт к маленькому шкафчику, достаёт плитку шоколада и протягивает Тэдди. Тэдди берёт и так быстро прячет её в сумку, что Бесси не успевает взглянуть на картинку.

В дверях Тэдди задерживается. На мгновение он делается похожим на того Тэдди, что ходил сегодня по базару Спитльфильдса.

Скалов хмурится. Но Тэдди ничего не просит. У него деловое предложение. На корабле так много свободного места. А ему и Бесси достаточно маленького уголка… Он уже присмотрел такой на кухне, между плитой и столом.

О работе говорить не приходится. Он не такой слабый, как это может показаться. А кое-что Тэдди может делать не хуже матросов. И складывать человеческие лица из палочек и завитушек Тэдди быстро научится.

— Как вы думаете, сэр? Это было бы выгодно и вам и нам…

Скалов молчит.

— Я видел на одном «угольщике» парнишку… Он, знаете, куда слабее, чем я… У него была форма, как у взрослого матроса. А мне даже формы не надо…

Скалов выводит ребят на палубу. Тэдди вытирает шапкой мокрый от внезапного пота лоб.

На палубе матросы примеряют светящиеся буквы.

— А, Федя! — закричал Чайченко, заметив Тэдди. — Вот и тёзка твой… — Он похлопал по груди Федю Раскатова. — Только наш Федя вроде медведя, а ты вон какой… А сестрёнку как зовут? Систер?

— Бесси.

— Леся, значит.

Палуба заскрипела — подходил Акопыч. Его руки были заняты множеством свёртков.

— Нагружайся…

Тэдди быстро заполнил свою сумку подарками. Акопыч торжественно полез в карман. В его руках трепетала яркая синяя лента. Он приложил её к волосам Бесси.

— Как раз в цвет глаз!

Бесси исподлобья смотрела на Акопыча. Огоньки в широко открытых глазах то гасли, то загорались синим пламенем.

Акопыч вздохнул:

— Как цветки…

Раскатов неловко привязал ленту к волосам девочки, косо укрепив мятый бант. Поднимаясь с колен, он громко сказал:

— Вот и закнопили!

Это было как бы сигналом к прощанию.

Бесси впервые за всю свою пятилетнюю жизнь видит, как её брат, бесстрашный Тэдди, моргает и губы его кривятся.

Чтобы скрыть это, Тэдди грубо говорит:

— Ну, что ты стоишь? Пойдём… — И по очереди пожимает руки матросам.

Тэдди и Бесси смотрят на пароход с пристани. У борта стоят матросы. Бесси машет рукой. Чайченко кричит:

— Федя, Леся, до свиданья!..

В конце улицы, где арестовали инвалида на деревяшке, Тэдди и Бесси прижимаются к стене. По улице идут солдаты. Лица их невеселы. Их ведут в порт разгружать пароходы вместо бастующих грузчиков.

10. САМОЕ БОЛЬШОЕ ЖЕЛАНИЕ ТЭДДИ

Бесси лежит под низким навесом из досок от угольного ящика, на стружках и тряпках. Тэдди соорудил эту крышу, чтобы спасти сестру от неутихающего дождя.