Твои глаза — моя погибель - [38]

— Ну да, Мейда во многом сама еще ребенок, — пробормотала Пэм, ругая себя, что затронула эту тему.

Однако Энди покачал головой.

— Мейда не ребенок. Она взрослая девица, у которой ветер свистит в голове. Жениться на ней — безумие. Я понимаю это и тем не менее, как последний кретин, веду ее под венец!

Зачем же ты это делаешь?

Задать подобный вопрос вслух Пэм не решилась. Вместо этого пробормотала невнятно:

— Как-то странно ты относишься к предстоящему браку.

Несколько мгновений Энди смотрел на нее, потом произнес то, чего она меньше всего ожидала от него услышать:

— Странно? Ничуть. Брак хорош, когда есть любовь.

Пэм замерла. Удивительно! То же самое могла бы сказать она сама.

— Конечно, порой люди женятся ради ребенка, — продолжил Энди, — но они должны хотя бы уважать друг друга, тогда есть надежда, что брак окажется удачным. В этом смысле у нас с Мейдой не союз, а вообще неизвестно что. Она хочет с моей помощью устроить себе карьеру киноактрисы. Собственно, только для этого я ей и нужен. Ну и еще ради удовлетворения ее материальных нужд. Моя мать боится пересудов и жаждет получить внуков. Я же просто оказался заложником ситуации, в которую угодил по собственной неосмотрительности. Просто Мейда оказалась в нужном месте в нужный час и очень ловко этим воспользовалась. — После секундной паузы он добавил: — А ты называешь ее ребенком!

— Я имела в виду уровень интеллектуального развития, — тихо произнесла Пэм.

— Какой там уровень, — махнул Энди рукой. Немного помолчав, он вновь взглянул на Пэм. — Хочешь знать правду? Никому этого не говорил, поделиться могу лишь с тобой. Так вот, я еще ничего не решил. До свадьбы считаные дни, однако я до сих пор не знаю, состоится ли она.

Этого Пэм тоже не ожидала. В ее сердце затеплилась надежда — маленькая, призрачная, но все-таки надежда.

— Подготовка ведь идет, — осторожно произнесла она. — Завтра будет объявлена помолвка.

— О, это меня волнует меньше всего! — усмехнулся Энди. — Моей матери охота поиграть? Пожалуйста, я могу доставить ей эту маленькую радость. Но окончательное решение все равно остается за мной! — Энди произнес это с такой горячностью, будто хотел доказать что-то себе самому.

16

Вздохнув, Пэм шагнула к ближайшему кусту роз и наклонилась, чтобы понюхать самый большой цветок.

— Мм... какая прелесть! — Через несколько секунд, выпрямившись, она задумчиво заметила: — Возможно, я ошибаюсь, но у меня складывается впечатление, что больше всего тебе не хочется расставаться с холостяцкой свободой. — Произнося эти слова, Пэм не смотрела на Энди, чтобы он не подумал, будто она следит за его реакцией.

Повисла пауза. Энди молчал так долго, что в конце концов Пэм не выдержала и повернулась к нему.

Он смотрел на нее.

Встретившись глазами, оба замерли и молчали еще какое-то время.

Пэм вдруг показалось, что между ними что-то происходит — нечто, не имеющее отношения к разговору, а касающееся лишь их двоих.

Примерно такое же чувство охватило ее вчера, на берегу, когда она покачнулась, а Энди не позволил ей упасть, поддержав под руку. Тогда произошло то же самое — весь мир будто перестал существовать и остались только они двое.

— Что ты хочешь этим сказать? — медленно произнес Энди.

При первых же звуках его чуть хрипловатого голоса Пэм будто очнулась от наваждения. И хотя ощущения в основном остались прежними, она хотя бы смогла отвести взгляд.

— Только то, что многие мужчины страшатся не столько брака, сколько перспективы лишиться привычной свободы. Ну и, конечно, не желают некоторых ограничений.

Энди прищурился.

— Наша беседа становится все интереснее. Каких же ограничений, по-твоему, не желают мужчины?

И зачем я все это говорю? — промелькнуло в мозгу Пэм. Могла бы и промолчать.

— Ну, если раньше, до брака, мужчины могли ухаживать за любой приглянувшейся женщиной, то после свадьбы должны довольствоваться лишь одной — собственной женой. Это в идеале, конечно, — добавила она, чувствуя, что розовеет от непонятного смущения.

— Ах вот в чем дело! — усмехнулся Энди. — Что ж, если в идеале, то я готов с этим согласиться. Но неужели ты всерьез веришь, что можно довольствоваться такой женой, как Мейда?

Пэм вздохнула.

— Думаю, нельзя, но звучит это ужасно. Не мне говорить, а только... — Она вдруг умолкла и покачала головой.

— Что? — спросил Энди.

Но Пэм лишь снова вздохнула.

Не дождавшись продолжения, Энди произнес:

— Начала, так договаривай.

— Я хотела сказать, что, конечно, не стоило тебе поддаваться на уловки Мейды, ведь ты прекрасно понимаешь, что она собой представляет и чего от тебя хочет. Впрочем, это не мое дело и...

Энди неожиданно рассмеялся.

— Не стоило! Ха-ха-ха... Что верно, то верно. Абсолютно с тобой согласен! — Он так же внезапно умолк и обжег Пэм горящим взглядом. — Но известно ли тебе, что такое страсть?

Она вздрогнула. В одно мгновение в ней взметнулась жаркая волна того самого чувства, о котором говорил Энди. И причиной был его собственный голос. Он словно проник в ее тело, превращая кровь в некую кипящую консистенцию.

Я же приняла решение не поддаваться его обаянию, запоздало подумала она.

Энди шагнул к ней.