Твои глаза — моя погибель - [37]

В каком-то смысле она готова была согласиться с подобными доводами, но, боже мой, как же унизительно ласкать любимого человека, зная, что он не испытывает ничего, кроме чувственных желаний!

Пэм все-таки вышла в парк, но лишь в начале двенадцатого. Вечер давно превратился в ночь, все вокруг стихло, и появилась надежда, что Энди лег спать.

К океану Пэм идти не решилась, простая логика подсказывала, что гулять там в одиночку небезопасно. Но можно было посидеть на скамейке возле клумбы, на которой пышно цвели розы. Пэм заметила ее еще вчера, во время первой прогулки.

Туда она и направилась, тихонько выскользнув из дома. Прошла по мощенной плиткой дорожке, миновала лужайку, на краю которой возвышался большой полосатый шатер, позади находилась группа декоративных низкорослых елей, а сразу за ними — большая клумба.

Вчера здесь горели спрятанные среди кустов фонари, но сегодня их, очевидно, забыли включить из-за суматохи, и розы освещала лишь луна. Но так было даже лучше.

Пэм подняла взгляд к черному небу, подумав, что над ее головой будто раскинулся другой шатер, звездный. Затем посмотрела вниз, на источавшую божественный аромат клумбу, и с ее губ слетел невольный вздох восхищения.

— Похоже, тебе у меня понравилось, — негромко раздалось в темноте.

Вздрогнув от неожиданности, Пэм схватилась за сердце. И в следующую минуту увидела шагнувшего в поток льющегося с высоты лунного света Энди.

Снова он! Да что же это такое, будто нарочно ее подкарауливает!

Переведя дух, Пэм так и спросила:

— Ты следишь за мной, что ли?

— Я? С чего ты взяла?

Удивление, прозвучавшее в голосе Энди, казалось вполне искренним, но Пэм все же продолжила:

— Почему же из двух раз, когда я решила вечером прогуляться, в обоих случаях встретила тебя?

Энди рассмеялся.

— Разве ответ не напрашивается сам собой? Пэм на миг плотно сжала губы.

— Верно. Как я и сказала: ты за мной следишь.

— Ошибаешься, все гораздо проще, — усмехнулся Энди. — Я здесь живу. Поэтому хочешь или нет, но тебе придется со мной встречаться. Кроме того, ты не совсем точна. В первый раз мы действительно встретились вечером, а сейчас ночь.

— Вот именно, — буркнула Пэм. — Что тебе понадобилось в парке ночью?

Энди смерил ее насмешливым взглядом.

— Ничего себе! Я должен отчитываться?

Но Пэм уже сама поняла, что ее вопрос, мягко говоря, некорректен.

— Не должен, конечно. Я неправильно выразилась.

— Приятно слышать, что ты это осознаешь. Так и быть, открою тайну. Кому-нибудь другому не признался бы, но тебе скажу: я купался в море и теперь возвращаюсь домой.

Купался!

Только сейчас Пэм разглядела, что Энди в одних шортах, а футболка просто накинута на его плечи.

Да-да, ведь вчера он упоминал, что любит плавать по ночам. Значит, сейчас просто подошел к клумбе с противоположной стороны, от океана.

Не успела Пэм подумать об этом, как в ее голове проплыло: «По ночам я обычно купаюсь нагишом, чтобы не возвращаться на виллу в мокрых плавках...».

Неужели под шортами на Энди ничего нет?

В следующее мгновение Пэм бросило в жар, и она поймала себя на том, что ее взгляд направлен совсем не туда, куда следует.

Она поспешно подняла глаза, но лучше ей от этого не стало, потому что выше пояса шортов был обнаженный торс. В лунном свете мышцы выглядели очень рельефными, что делало Энди особенно притягательным.

Нет-нет, это ничего не означает, пыталась успокоить себя Пэм. Энди мыслей читать не умеет, следовательно, не знает, о чем я подумала... к счастью. А если решит прикоснуться ко мне, как вчера, я... уйду в дом, вот и все.

Она судорожно вздохнула, но тем самым лишь усугубила свое взвинченное состояние, потому что аромат роз пьянил не хуже молодого вина.

Вдобавок откуда-то взялось благоухание ночных фиалок. Скорее всего, оно присутствовало изначально, просто Пэм не обратила на него внимания. Оба запаха создавали смесь, которую по степени ее будоражащего воздействия без преувеличения можно было назвать взрывчатой.

— Так о чем мы говорили? — Энди медленно приближался к ней. — Ах да, что тебе нравится здесь. Или я ошибаюсь?

— Все правильно, об этом и был разговор.

— Я не это имею в виду, глупенькая! — рассмеялся Энди. — Тебе нравится здесь или нет?

Глупенькая... Кто бы подумал, что это слово можно произнести с такой нежностью.

— Я... — Пэм провела языком по сухим губам. — Конечно, нравится. — Она старательно избегала смотреть на обнаженный торс Энди, а тем более на шорты. — По-моему, ты живешь в самом живописном уголке, какой только можно отыскать в пригородах Лос-Анджелеса. Для семьи лучше места не придумаешь.

Не уловив ход ее мыслей, Энди недоуменно вскинул бровь.

— Прости?

— Ну, ты ведь скоро женишься, у вас с Мейдой появятся дети и...

— При чем здесь Мейда?! — мгновенно нахмурился Энди. — Зачем ты о ней говоришь?

Пэм растерялась. Наверное, упоминание о Мейде в самом деле было немного некстати, но куда же денешься от правды!

— Зачем? Просто к слову пришлось. И потом, она в самом деле скоро станет матерью...

— Кто, Мейда? — мрачно хохотнул Энди. — Матерью? Ты это серьезно? Впрочем, что я спрашиваю. Конечно нет. Ведь тебе прекрасно известно, что она представляет собой!