Турнир - [62]

Вместо того, чтобы требовать ответов, просто иду за ним – спокойно и обреченно. Но к моему огромному изумлению, Хаку приводит меня не к жертвенному алтарю, чтобы древним загнутым клинком вспороть живот, а к уютному дивану и столику с… тортом?

Торт. Ага.

Я, Хаку, диванчик и торт.

Что с этим миром не так?

– Не надо делать такое удивленное лицо, – добивает меня теневой лидер Синтагмы, располагаясь в вельветовом кресле. Кстати, у него под ногами не медвежья шкура, а волчья, но суть не меняется.

– И какое лицо я должен сделать? – неожиданно ехидно, даже для себя, парирую я. – Я же должен вроде как слушаться? Или ты правда не тронешь Конан?

– Не трону, – Хаку начинает с умилительной бережностью вычесывать свою мокрую копну волос, распутывать колтун, да так увлеченно, что даже я проникаюсь. – Достоинство есть даже у меня.

– Я устал от твоих… безумных шашек… или во что ты там играешь? Я пришел и тоже буду задавать вопросы.

– Этого я и ждал, – наконец, удовлетворившись состоянием прядей, Хаку переводит на меня внимательный взгляд. Странные у него глаза, при рассеянном освещении светлые, карамельные, с золотистой каймой вокруг зрачка, а при таком, торшерном и небрежном свете – древесные, холодные.

– Ты расскажешь мне правду о моей семье? Если я сделаю то, чего ты хочешь?

– Сядешь-таки на трон ради этой информации? Хм… как бы тебе сказать. После того, что недавно случилось в клубе я тоже сменил поле. Мне стало интересно провести тебя по этому пути до самого конца.

– Что это значит?

– Это значит, что за правду о твоих родных я потребую кое-что для себя. Сущий пустяк для такого, как ты.

– Такого, как я? – хриплю, и Хаку благосклонно кивает на кружку с моей стороны.

Неужто… крепкий черный чай с ароматом персика? Раз уж торт «тот самый», почему бы и нет? Шоколадный с черносливом мама готовила на мой день рождения. Если он знает даже ее любимые рецепты, значит, в курсе всего остального. Знает, что мы все обожали персиковый чай и скупали его в магазинах при любой возможности, словно какие-то наркоманы.

Любопытство пробивается сквозь напряжение – я позволяю себе обхватить кружку кончиками пальцев и вдохнуть ароматные клубы пара.

Персиковый.

– Наруто, я – не Дейдара. Он был полным идиотом. Упустил важную нить информации, упустил Кабуто, упустил тебя. Его смерть – неизбежный результат этих ошибок. Кстати, я был на балкончике второго этажа, когда Конан его пришила. Честно говоря, эту запись оставил бы себе, если бы Ищейки не подтирали все улики против Данзо. Отличное получилось шоу.

– Хватит. Я знаю, почему она сделала это. Разговор был не о том.

– Верно. Дейдара пытался добиться от тебя чего-то силой. Я не стану. Ты сам этого захочешь.

– Ну и что же? Что я могу тебе дать? Не деньги же, – мне довольно быстро удается побороть в себе бурю эмоций, связанную с этим чертовым тортом и чаем. – Тело?

– Почти, – он прищелкивает кольцом в губе и вдруг начинает заинтересованно гладить пальцем нож для десерта. – Я хочу загипнотизировать тебя.

Странно, но ощущение такое, что Хаку сам смущен этим фактом – на секунду, всего на мгновение, он дает эмоции вырваться из-под безупречной маски холодной сволочи.

– Есть один нюанс. На время гипноза я буду распоряжаться тобой, твоими мыслями, желаниями и телом так, как посчитаю нужным. И ты не будешь об этом помнить.

Он втыкает нож в сердцевину торта и отвлекается на разделку, давая мне возможность переварить информацию.

– Стать твоей игрушкой? И надолго?

– Мне хватит пары часов. А потом ты получишь все ответы.

Опускаю взгляд на свою руку. Как странно…

Мне совершенно наплевать, что со мной будет дальше. Страшно за Кибу, за Конан, за Гаару, за Саске… за Кабуто. За всех.

За себя – ни капли. Хотя одну вещь все-таки хочется знать.

– Прежде чем я соглашусь, у меня есть еще один вопрос.

– Валяй. И ешь. Всё специально для тебя, – от этой его усмешки мороз по коже.

– Что ты сделал с Итачи? И со мной?

Расслабленное состояние Хаку плавно перетекает в настороженно-пугающее. Он встает, обходит свое кресло по кругу, ведя тонкими пальцами по шее, затем складывает руки на груди.

– У тебя нет платы за эту информацию – она ценнее твоей жизни. Конечно, пока я сам не решу ею воспользоваться. Не переживай, это скоро произойдет, Бонни. Ты все узнаешь и прочувствуешь достаточно… ярко.

– Я могу умереть?

– Можешь. Ты мог умереть уже сегодня, но жив ведь, правда?

Странно. Это очень странно, потому что складывается ощущение, что ему не нравится то, что приходится говорить. Не нравится говорить со мной так – на дурацкие шутки и ехидство Хаку спровоцировать намного легче.

Что это? Мои галлюцинации, очередной спектакль? Или что-то действительно изменилось с той постановки на седьмом этаже?..

Пока рациональная часть меня пытается победить шоковое облако в голове, я беру маленький кусок торта. И правда, вкус один в один. Все повторил, до мелочей.

Откуда он может это знать? За нами следили уже тогда? Кто и зачем? Конечно, друзей, людей и посторонних в моем родном доме всегда было очень много. Но можно ли сейчас найти место утечки?

Черт…

– Вкусно. Кто его приготовил?

– Я. Десерты – это мое хобби. Видишь, мы уже немного больше знаем друг о друге.