Турецкие народные сказки - [155]

В один из дней, когда он сидел дома (а у безбородого был один маленький мальчик), тот мальчик и говорит своей матери: «Мамка, хочу посикать», а женщина говорит: «Ну-ка, кель-олан, своди его посикать». А кель-олан приводит его в отхожее место и говорит: «Не сикай, не какай» — и не дает мальчику сделать. Мальчик от страха ничего не говорит, и они приходят в комнату. Мальчик немного подождал и снова говорит: «Мамка, хочу посикать». Мать снова говорит кель-олану, а тот берет его, ведет и говорит мальчику: «Не сикай и не какай», не дает ему сделать, берет и приводит обратно. Проходит немного времени. Когда мальчик снова сказал: «Мамка, хочу посикать!» — женщина говорит: «Ах, чтоб тебя! Ну-ка, кель-олан, вытряси его!» И кель-олан ведет мальчика, разом отрывает его от своих ног и бросает в отхожую трубу, а сам выходит оттуда и идет обратно. Женщина и спрашивает: «А где же мальчик?» Тот отвечает: «Разве ты не сказала мне: «Вытряси его?» Я его и вытряхнул». И женщина ничего не говорит. Кель-олан спрашивает: «Ханым, ты рассердилась?» И хотя та сказала «Нет, не рассердилась», однако вечером, когда пришел безбородый, женщина и говорит: «Муженек, бежим от этого кель-олана, а не то он убьет и тебя и меня». Они — муж и жена — соглашаются на этом и готовятся бежать в один из дней. Однако кель-олан это слышит; он влезает в сундук, который они должны взять с собой, а они, захватив отовсюду понемногу вещей, уходят в другой дом. Несколько дней живут они там и вдруг, глядь! — кель-олан в сундуке начинает вопить; они открывают сундук и видят, что сами принесли сюда кель-олана. Безбородый и говорит своей жене: «Мы сегодня пойдем на это озеро, что напротив, и там останемся на ночь; постель кель-олана ты сделай со стороны озера; ночью, когда он уснет, мы сбросим его в озеро — была не была!» Они и говорят: «Айда, кель-олан, мы идем к озеру, что напротив, и там нынче будем ночевать; ты пойдешь с нами?» А тот сказал: «Пойду». Но он, оказывается, слыхал весь этот разговор. Не будем затягивать! Они идут на берег озера; в тот день до самого вечера едят и пьют. Наступает вечер, они делают постели, ложатся, но кель-олан ночью не спит. И вот, те муж и жена, думая, что кель-олан уснул, идут и хотят его бросить в озеро, да кель-олан как даст пинка женщине — та свалилась и утонула в озере. Тогда безбородый говорит кель-олану: «Хай, да пошлет тебе аллах беду, ты под конец и жену мою погубил! Хоть и меня бы убил, чтобы мне от тебя избавиться!» Когда он так сказал, кель-олан говорит: «Хозяин, теперь ты рассердился, а?» А тот сказал: «Как же не рассердиться?» А кель-олан схватил безбородого за ноги: «Ах, ты сердиться, так вот тебе!» — и бросает его в озеро. Потом этот кель-олан остается один и без гроша.

Однажды, когда он шел по дороге, он находит бешлик ⁷. «Что бы мне на него купить?» — думает он; потом идет, покупает на эту монетку каленого гороху⁸ и идет, пожевывая его. Глядь! — а на дороге колодец с открытым верхом. Пока он смотрел в глубь колодца, половина каленого гороха просыпалась в колодец; тогда он начинает ныть: «Отдай мне половину моего гороха, отдай мне половину моего гороха!» Вдруг, глядь! — из колодца выскакивает араб — одна губа на земле, другая — на небе. «Чего ты хочешь?»— спрашивает он, а кель-олан говорит: «Отдай мне половину моего гороха!» Араб опускается в колодец, снова выскакивает, приносит скатерть: «Возьми эту скатерть; когда ты проголодаешься, скажи: «Скатерть, раскройся!» — она раскроется; а потом скажи: «Скатерть, закройся!» — она закроется». Кель-олан берет ее, идет в какой-то дом и живет там несколько дней; когда ему хочется есть, он кладет перед собой скатерть. «Скатерть, раскройся!» — говорит он, и скатерть раскрывается: появляется столько блюд, что он не знает, за которое приняться. Он и говорит сам себе: «Пойду-ка я, созову жителей этого махалле на обед». Он идет и зовет всех людей, сколько их ни оказалось. Они приходят в дом кель-олана, и каждый видит, что в доме ничего нет. Они и говорят один другому: «Друзья, этот кель-олан нас созвал, а здесь никакой еды не приготовлено». Пока они так говорили, вдруг кель-олан приносит скатерть. «Скатерть, раскройся!» — сказал он, и скатерть сейчас же раскрывается: глядь! — а там столько еды, что люди не знают, есть им или смотреть. Как бы то ни было, они наедаются досыта и уходят, но подсылают одного человека, который похищает эту скатерть у кель-олана. И вот наступает утро; кель-олану хочется есть; вот он ищет скатерть, глядь! — а скатерти нет. Тогда он опять идет к краю колодца и кричит: «Отдай мне половину моего гороха!» И вот снова выскакивает араб: «Чего ты хочешь?» — спрашивает он, а тот говорит: «Отдай мне половину моего гороха!» — «Что ты сделал со скатертью?» — спросил араб, а кель-олан говорит: «Ее украли». Араб приносит ему мельничку: «Возьми эту мельничку: когда ты повернешь ее направо — посыплется золото, когда повернешь налево — серебро», — говорит он. Кель-олан тотчас берет мельничку и идет домой; крутит ее вправо — сыплется золото, крутит влево — сыплется серебро. Кель-олан разбогател невесть как; все к нему ходят, но все и удивляются, где нашел этот кель-олан столько денег: здесь, мол, что-то неспроста.