Туннель времени - [39]

Стоял великолепный солнечный день. На голубом небе не было ни облачка. В него выстрелили ещё раз. Но Мастерсон уже руководил людьми, чтобы отразить нападение со стороны холмов. Конную атаку. Он расставлял людей по местам, объясняя каждому, что ему делать. Тони чувствовал восхищение к этому человеку, который и в бессмыслице умудрился найти свой смысл.

Было примерно двенадцать часов дня. Охотники решили перекусить, Тони присоединился к ним. Ожидание было невыносимым. Ему было легче, если бы он мог пойти защищать Елену. Но в магазине Харнаана было не так уж много защитников, и ему лучше было остаться.

Вскоре после двенадцати снаружи послышался какой-то звук, напоминающий сигнал охотничьего рога. Этот серебряный звук ясно и отчётливо прозвучал в тихом, спокойном воздухе. Охотники бросили все свои дела, вслушиваясь, но ни один из них не подумал о том, что это был сигнал, по которому кавалерия раньше атаковала индейцев. Это никому не пришло в голову. Рожок прозвучал ещё раз. И это был приказ коннице индейцев атаковать.

С обеих сторон холма появились движущиеся точки. Они быстро росли. Краснокожие с раскрашенными лицами и перьями в головных уборах неслись к домам. Копыта лошадей барабанной дробью отражались от земли.

Сначала они находились вне пределов выстрела, хотя тяжёлые охотничьи ружья били на семьсот ярдов. Но они приближались. Такой картины наверняка не видел никто и никогда раньше и вряд ли увидит после. Более тысячи всадников неслись на Эдоб-Уолз. Качались перья… Лошади всевозможных расцветок несли на себе диких всадников. Ещё раз прозвучал сигнал рожка. Самые нетерпеливые из индейцев, сломав строй, вырвались вперёд и приближались к зданиям.

13

Из бревенчатых домов раздались выстрелы, не они были неточными. Краснокожие приближались к ним в клубах дыма от мокрой соломы, которую они держали в протянутых руках. Более тысячи воинов команчей, арапаго, шиенов и киова скакали к Эдоб-Уолзу за занавесами дыма, который скрывал за собой всех, кроме скачущих впереди всадников. Это была старая индейская тактика, применяемая ещё за полвека до того, как белые додумались использовать её в войнах. Стрельба усилилась. Охотники стреляли сквозь эту дымовую завесу из дверей, окон домов. Некоторые из них находили даже время сунуть в рот кусок жевательного табака.

Они целились и стреляли исключительно аккуратно, жуя табак и сплёвывая на землю. Часть индейцев с горящей соломой была уничтожена. Охотники стреляли пока только из индейского оружия, приберегая своё на потом. Падали лошади и люди. Но индейцы не обращали внимания на потери. Барабанная дробь копыт, приближаясь, становилась всё громче и громче, заглушая даже выстрелы. Слышались воинственные крики.

К зданиям катилась волна с подымающимся из-под ног облаком пыли. Затем эта волна ударила по зданиям. Дома были сотрясены до самого основания. С крыш посыпалась пыль. С сумасшедшей настойчивостью воины пытались сломать забаррикадированные двери телами своих лошадей, поскольку им не удалось сломать их своими собственными. Промежуток между домами был полностью заполнен человеческими и лошадиными телами.

И индейцы задумали новый трюк. При свете дня, когда их косила смерть, они пытались разобрать здания голыми руками. Одно бревно в магазине Райта и Райта немного отошло в сторону, но на чём-то застряло. И сейчас они накидывали на бревно лассо, тащили их в разные стороны, буквально стремясь разобрать их по брёвнышку.

Но именно к этому и готовились защитники. Они убивали людей и ранили лошадей. Раненые животные поднимались на дыбы, брыкались, пытаясь высвободиться из окружающей их массы тел и сбивая индейцев с ног. Отовсюду неслись стоны и крики раненых, ржание лошадей. Грудами валялись мёртвые.

И индейцы не выдержали. Они откатились прочь. Опять наступила необычная тишина.

Включая Тони и Дуга, перед первой атакой индейцев на факторию в ней находилось двадцать восемь человек^ Кроме того, были ещё братья Шайдлеры и несколько мексиканцев, но они были убиты сразу же. К концу второй атаки осталось в живых всего восемнадцать человек. И каждый из них был ранен. И сражение ещё не окончилось. В течение всего времени индейцы продолжали стрелять. На заходе солнца они пустили зажжённые стрелы, некоторые из которых упали на крыши домов. Индейцы подползли ближе, чтобы стрелять, когда белые выбегут из домов тушить пожар.

Но крыши были покрыты дёрном. Они просто не загорелись. В худшем случае они немного дымились, и это легко можно было исправить изнутри.

Ночью защитники попали в более тяжёлое положение. Луны не было видно, а при свете звёзд невозможно было разглядеть индейца, особенно если он лежал спокойно на земле и ничем не отличался от мертвого воина. Некоторые именно таким образом пробрались к окнам.

В доме Райта и Райта пулей, пущенной почти в упор через окно был убит ещё один человек. И с этим ничего нельзя было поделать. Ночами индейцы использовали другую атаку, чем днём. И положение белых было таково, что они должны были держаться, пока всех их не перебьют. Но и у индейцев положение было не из лёгких. Они не могли оставить позади себя Эдоб-Уолз, не уничтожив его. Они не должны оставить в живых ни одного белого. Сохранение техасского стада бизонов и их собственная свобода зависела от выполнения этой задачи. И Гвана Паркер напряжённо искал решение этой проблемы.