Туннель - [5]
Внезапная буря звуков, словно грохот обрушившейся стены, донеслась до ее слуха; она очнулась, глубоко вздохнула. Симфония окончилась. Мак уже встал с места и потягивался, опершись руками о барьер. Партер бушевал и неистовствовал.
Мод, немного растерянная, тоже встала, чувствуя головокружение; вдруг она принялась аплодировать изо всех сил.
— Хлопай же, Мак! — просила она вне себя от восторга, с пылающим от волнения лицом.
Аллан смеялся над необычайным возбуждением Мод и, чтобы доставить ей удовольствие, несколько раз громко хлопнул в ладоши.
— Браво! Браво! — звонким высоким голосом кричала Мод, перегнувшись за барьер ложи. Глаза ее были влажны от волнения.
Дирижер вытирал худое, побледневшее от усталости лицо и раскланивался на все стороны. В ответ на неумолкавшие аплодисменты он широким жестом указал на оркестр. Эта скромность была явно лицемерной, и она вновь пробудила в Аллане его постоянное недоверие к артистам, которых он не признавал полноценными людьми. Откровенно говоря, он считал, что можно обойтись и без них. Но Мод горячо присоединилась к новому взрыву аплодисментов.
— Посмотри, Мак, у меня лопнули перчатки! Какой артист! Разве это не чудесно? — Ее губы восхищенно улыбались, глаза сияли, как янтарь, и Мак находил ее необыкновенно красивой в этом экстазе. Он улыбнулся и ответил более равнодушно, чем хотел:
— Да, молодчина.
— Это гений! — воскликнула Мод, продолжая восторженно хлопать. — Ни в Париже, ни в Берлине, ни в Лондоне я не слышала ничего подобного.
Она умолкла, обратив взор к двери, в которую вошел архитектор Хобби.
— Хобби! — крикнула ему Мод, не переставая хлопать; ей, как и тысячам других, хотелось еще раз вызвать дирижера. — Хлопай, Хобби, пусть он еще раз выйдет! Гип, гип, браво!
Хобби зажал уши и свистнул, словно озорной уличный мальчишка.
— Хобби! — рассердилась Мод. — Как ты смеешь! — И она возмущенно топнула ногой.
В этот миг дирижер, обливаясь потом, вытирая платком шею, еще раз показался на эстраде, и Мод снова неистово захлопала. Хобби подождал, пока не утих шум.
— Люди совсем обезумели! — сказал он, звонко смеясь. — Слыхано ли подобное! Я ведь свистнул только, чтобы пошуметь, Мод. Как ты поживаешь, girl?[6] And how are you, old chap?[7]
Только теперь они смогли спокойно обменяться приветствиями.
Этих троих людей связывала искренняя и на редкость сердечная дружба. Аллан прекрасно знал о прежних чувствах Хобби к Мод, и хотя о них никогда не упоминалось, обстоятельство это вносило в отношения обоих мужчин особую теплоту и своеобразную прелесть. Хобби все еще был немного влюблен в Мод, но у него было достаточно ума и такта, чтобы не выдавать своего чувства. Однако безошибочный женский инстинкт не обманывал Мод. Любовь Хобби, на которую она отвечала искренней привязанностью сестры, возбуждала в ней тайное торжество, иногда сквозившее в теплом взгляде ее карих глаз. В трудные минуты жизни все трое с радостью оказывали друг другу различные услуги. Аллан чувствовал себя особенно обязанным Хобби: несколько лет назад тот раздобыл для него пятьдесят тысяч долларов на технические опыты и сооружение завода, дав при этом свое личное поручительство. Кроме того, в последнее время Хобби защищал интересы Аллана перед железнодорожным магнатом Ллойдом и содействовал предстоящей встрече. Он готов был сделать для Аллана все, что было возможно, так как ценил его чрезвычайно высоко. Даже в ту пору, когда Аллан не создал еще ничего, кроме алмазной стали «алланит». Хобби обычно говорил своим знакомым: «А вы знаете Аллана, изобретателя „алланита“? Ну, вы о нем еще услышите!» Друзья встречались несколько раз в год. Алланы приезжали в Нью-Йорк, или же Хобби навещал их в Буффало. Летом они из года в год проводили вместе три недели в скромном имении Мод — на ферме среди холмов Беркшира. Каждое свидание было для них большим событием. Они мысленно переносились на три-четыре года назад, и все радостные часы, проведенные вместе, воскресали в их памяти.
Утопический роман немецкого писателя Б. Келлермана (1879–1951) «Братья Шелленберг» рисует мир стяжательства и борьбы за прибыль в условиях капиталистического общества.
Роман известного немецкого писателя-гуманиста Бернгарда Келлермана «Пляска смерти» рисует приход к власти нацистов и события второй мировой войны. С большой достоверностью воссоздает писатель накаленную атмосферу «третьей империи», показывая жестокое подавление демократических свобод и кровавую расправу со всеми недовольными. Роман «Пляска смерти» вошел в золотой фонд немецкой и мировой антифашистской литературы.
В маленьком провинциальном городишке на Балканах нашли нефть. Городок охвачен предпринимательской лихорадкой, смертельной борьбой за прибыли. Крушатся патриархальные устои старого Анатоля (название вымышленное). На смену им приходят все пороки современного индустриального города.
«Гауляйтер и еврейка» (1948) известного немецкого писателя Бернгарда Келлермана (1897–1951) — обличение фашистского государства, его преступных руководителей, резкая критика компромиссной позиции по отношению к нацизму. Роман этот вошел в золотой фонд немецкой и мировой литературы.
Книга «По обе стороны поводка» – сборник увлекательных рассказов о собаках. Авторы – известные зарубежные писатели – показывают различные стороны характера этих животных, их бескорыстную любовь и привязанность к человеку. Большинство рассказов, неизвестных широкому читателю, основано на реальных фактах, и, прочитав их, вы узнаете много нового и интересного о своих четвероногих друзьях.Для широкого круга читателей.
Реальной основой для романа Б. Келлермана «Голубая лента» послужили факты трагической гибели английского парохода «Титаник» в 1912 году.
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ботус Окцитанус, или восьмиглазый скорпион» [«Bothus Occitanus eller den otteǿjede skorpion» (1953)] — это остросатирический роман о социальной несправедливости, лицемерии общественной морали, бюрократизме и коррумпированности государственной машины. И о среднестатистическом гражданине, который не умеет и не желает ни замечать все эти противоречия, ни критически мыслить, ни протестовать — до тех самых пор, пока ему самому не придется непосредственно столкнуться с произволом властей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Камило Хосе Села – один из самых знаменитых писателей современной Испании (род. в 1916 г.). Автор многочисленных романов («Семья Паскуаля Дуарте», «Улей», «Сан Камило, 1936», «Мазурка для двух покойников», «Христос против Аризоны» и др.), рассказов (популярные сборники: «Облака, что проплывают», «Галисиец и его квадрилья», «Новый раек дона Кристобито»), социально-бытовых зарисовок, эссе, стихов и даже словарных трудов; лауреат Нобелевской премии (1989 г.).Писатель обладает уникальным, своеобразным стилем, получившим название «estilo celiano».