Туманная река 4 - [41]
Главный судья встречи в полосатом свитере резко бросил шайбу на лёд. И Крутов с какой-то звериной скоростью мигом выгреб её на Курдюмова. Курдюм быстро отпасовал на Малкова, который сместился к правому борту. И Стас прокинул резиновый диск по борту на высоченного Корнеева. «Гренадёр», недолго думая, запустил шайбу ещё дальше в зону атаки. Она ожидаемо проскользила по закруглению хоккейного борта, далее просвистела за воротами ленинградцев и вылетела, миновав второе закругление, точнёхонько на клюшку Севы Боброва.
«Сейчас «дылда» Корнеев полезет на пятак, а Крутов откроется справа», - мелькнуло в голове Виталия Петровича.
И тут же тренерская мысль неведомым образом материализовалась на ледовом поле. Однако после паса Боброва на открытого партнёра, бросить в касание по воротам реактивному Крутову не дали, и поэтому он, положив корпус налево, пронесся, контролируя шайбу за воротами. Не понимая, откуда ждать решающего броска, вся пятёрка «Кировца» сбилась в кучу перед своим голкипером. Этим и воспользовался Сева, который незаметно сместился с левого карая на правый. Тут же пошёл обратный пас от Крутова и Бобров одним касанием как будто рукой поразил открытый угол.
- Да-а-а! – Заорал Костарев на своей скамейке запасных, вскинув два кулака вверх.
- Го-о-ол! – Закричали хоккеисты «Молота».
- Бобёр! Бобёр! Бобёр! – Заголосили на трибунах болельщики со стажем.
***
- Ну, как я на пятаке потолкался? – Пристал ко мне Корнеев, когда мы топали в подтрибунное помещение на первый пятнадцатиминутный перерыв. – Всю пятёрку на себя собрал.
- Это ты что ли был? – Удивился я. – Сев, это же Курдюм на пятак полез? А Корней вообще где-то в стороне скользил. Балет на льду «Спящий красавец».
Я подмигнул ветерану хоккея.
- Да нет, это Малков отвлёк на себя ленинградцев, - улыбнулся Бобров.
- Идите вы в баню! – Обиделся хоккеист-баскетболист.
Однако когда мы вошли в раздевалку «Молота», то там нашего веселья никто не разделял. Пермяки со скорбными лицами потягивали из гранёных стаканов с железными подстаканниками, как в поездах, горячий сладкий чай. Посередине комнаты прохаживался с недовольным лицом главный тренер Костарев. Я тоже взял кружку с горячим напитком с общего стола и уселся на лавку около своего одёжного шкафчика. Рядом бухнулись Корнеев и Бобров.
- Как дальше играть будем? – Спросил всю команду Виталий Петрович, при этом выразительно посмотрев на меня. – За первый период три шайбы получили в контратаках при позиционном нападении.
- Не помогла наука, - криво усмехнулся нападающий Фокеев.
- Фока прав, - поддержал партнёра по тройке Лёня Кондаков. – Продолжим в том же духе, набросают нам «целую авоську».
- Да, голову за две тренировки не перестроишь, - неопределённо высказался Сева Бобров. – Слишком привыкли вы играть в откат.
- Бей-беги, - короткое, но ёмкое определение дал пермскому хоккею Юра Корнеев.
- Да! Б…ть! – Вспыхнул как вулкан, Костарев. - Вам здесь в Москве хорошо рассуждать! Кто всех хороших игроков с периферии переманил?! Квартирами, машинами, сборной? Вот мы и играем, как попроще, да понадёжней.
- Хорошо, - сказал я, отставив в сторону чай. – Наша тройка играет по науке, с которой можно побеждать. А вы по привычке.
- Беги и бей, - хохотнул Корней.
- И ещё одно, - добавил Бобров. – Во втором тайме ленинградцы уже «подсели». Так что нашу тройку можно выпускать через смену. Постараемся сейчас с мужиками сделать задел. А в третьем периоде - всем будет тяжко, там уже от обороны поиграем.
- Добро, - буркнул Костарев.
На выходе из раздевалки, когда команда громко топая коньками по резиновому коврику, шла на вторую половину встречи, главный тренер пермяков меня тормознул.
- Ты зачем свою вторую вратарскую маску, этот «кошачий глаз», отдал «Кировцу»? – Зло прошептал он.
- Я как советский человек не могу позволить себе побеждать не честно, - я застегнул на голове мотоциклетный шлем. – В спорте, Виталь Петрович, есть соперники. В спорте – нет врагов.
- Тьфу, б…ь! – Махнул на меня рукой Костарев.
Начала второго тайма вышло немного сумбурным и безрезультативным, хоть наша тройка Бобров – Крутов – Корнеев, и выходила через смену. Наставник пермяков слишком нервничал и накручивал остальных игроков, бесконечно повторяя три слова: надо дожать и давай.
- Корней, - я толкнул в плечо партнёра по команде. – Помнишь, на тренировке сыграли скрещивание, когда ты ушёл от борта в центр, увёл за собой защитника, а я ворвался по твоему краю в зону атаки?
- Хочешь сейчас так же сделать? – Понял меня с полуслова Юра Корнеев.
- Да, - кивнул я. – А ты Сева войди в зону по левому краю параллельным курсом.
- Только дай на крюк, - пробурчал Бобров.
- Смена! – Крикнул нам в ухо Костарев. – Давай! Давай! Мужики, надо дожать!
Мы всей тройкой перемахнули через бортик и поехали на точку вбрасывания, которое было в нашей зоне. Вратарь Витя Родочев поёрзал коньками на пяточке и принял соответствующую стойку. Судья матча бросил шайбу и дунул в свисток. Ленинградский центрфорвард обреченно махнул клюшкой уже по пустому месту. А мы тем временем понеслись в атаку. Я обыгрался с Севой, ушёл от силового приёма, и отдал направо черный резиновый диск Корнею.
Если вы случайно попадете в прошлое и увидите, что кто-то поёт песни не соответствующие конкретной исторической эпохе, то перед вами 100 % попаданец. Пожалуйста, не стучите на него куда следует, ему и так не просто.
Музыка, девушки, баскетбол! На дворе 1960 год. Никита Хрущёв провозгласил лозунг: «Догнать и перегнать Америку». Вся спортивная общественность готовится к летним Олимпийским играм в Риме. Творческая интеллигенция опьянённая воздухом свободы, мечтает о великом. Владимир Высоцкий, с которым столкнула судьба главного героя, только что устроился в театр имени Пушкина, где он как не пришей кобыле хвост. А жизнь самого главного героя, Богдана Крутова, висит на волоске. Что принесёт ему ветер неизбежных перемен?
Главный герой невидимой рукой судьбы заброшен из нашего времени в СССР, в 1960 год, в тело 15 летнего парня. Из плюсов, есть верные друзья, кое-какой жизненный опыт, знания и спортивная подготовка. Из минусов, детский дом, никаких связей и полная неопределенность в будущем. От автора: На написание произведения вдохновила работа Сапарова Александра Юрьевича «Вовка-центровой». В данный момент готово 3 части первой книги и 2 части второй.
Работал на заводе простой парень, Иван Тафгаев. Любил, когда было время, ходить на хоккей, где как и все работяги Горьковского автозавода в 1971 году болел за родное "Торпедо". Иногда выпивал с мужиками, прячась от злого мастера, а кто не пьёт? Женщин старался мимо не пропускать, особенно хорошеньких. Хотя в принципе внешность - это понятие философское и растяжимое. Именно так рассуждал Иван, из-за чего в личной жизни был скорее несчастлив, чем наоборот. И вот однажды, по ошибке, в ёмкости, где должен был быть разбавленный спирт в пропорции три к одному, оказалась техническая жидкость.
Тревожный Олимпийский 1972 год. За свою свободу и независимость бьются люди во Вьетнаме, Северной Ирландии и Родезии. Американская киноиндустрия бомбит мировой прокат «Крёстным отцом», и лишь «Солярис» Тарковского удачно отстреливается от мафиозного батяни на Канском кинофестивале. И в это самое время в советских деревнях и сёлах жить стало лучше, жить стало веселей. Как призналась заезжему московскому корреспонденту одна бабушка: «Хорошо живём сынок, прямо как при царизме». Даже американский президент Ричард Никсон посещает СССР, где почти 42 часа общается с Леонидом Брежневым.
Жил-был на свете Иван Тафгаев, Играл в хоккей, гонял разгильдяев. Дрался за клуб, лихо бил по воротам, Хоть и в команде прослыл сумасбродом. Правда, у Вани был крупный изъян, Который в мозгах правил местный шаман. Но что-то в заклятье пошло по-иному, Читает Иван теперь Ленина Вову. И бойся «Торпедо» приезжий бугай! Есть в городе Горьком хоккейный тафгай! И треснул мир напополам, парам парам. И льётся кровь, идёт война, тара тара. В хоккее бьются все, не зная полумер, Во славу сборной бесподобной СССР!
Двое наших в другом мире. Все в шоколаде, и чем это может грозить новому миру. Выложена первая книга.
Из-за эксперимента по открытию портала, в иной мир переносятся десять землян. Каким путем им следовать? Попытаться устроиться в деревне, которая их приняла? Завести семью, изучить профессию, освоиться? Попробовать найти путь домой, теряя надежду с каждым годом? Или стать частью банды, пытаясь заглушить боль наркотиками? Путей бесчисленное множество и у каждого решения есть причины, у всех событий есть последствия, а у разных мнений есть свои аргументы. И что бы уцелеть, больше всего нужно единство…В тексте использованы стихи группы «Мельница».
Пожар меняет Кэтрин Коллинг: селит в её душу сомнение, недоверие к окружающим и глубокий потаённый страх к огню. Но настоящие испытания ждут её впереди. Что можно почувствовать, когда узнаёшь, что твои лучшие подруги обладают невероятными магическими способностями? Каково же узнать Кэтрин, что она — обычная девушка? Но тогда зачем её ищут и почему хотят избавиться от неё? Кэтрин Коллинг придётся во всём этом разобраться и попутно с подругами найти три Артефакта, которые помогут им остаться вместе в магическом мире.
Некоторые тексты затягивают. Притом – буквально. Я убедилась в этом, когда прошла по ссылке на сетевой бестселлер «Битва за розу» и… оказалась в одном из Призванных миров. Здесь вместо Библии – «Божественная комедия» Данте, вместо икон – картины Иеронима Босха. Здесь ангелы зубасты и рогаты. Здесь цветёт Роза Эмпирея. Теперь мне предстоит сочинить концовку этой истории, сразиться за сердце бесстрастного инспектора Пресветлой S.A.L.I.G.I.A. и узнать: мы пишем книги или книги пишут нас? Содержит нецензурную брань.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.