Туманная река 4 - [2]
- Так вот вам зачем мотоциклетный шлем! – Весело заголосили девчонки, кроме той, что больше всех испугалась. – Вы, видать, пока не разобьетесь, не успокоитесь!
- Первый день на коньках, ещё не стоится, как следует, - пробормотал я.
«Хорошо, что на рынке купил полный комплект хоккейной защитной амуниции», - мелькнуло в голове.
- Ты чего так резко тормозишь? – пробурчал вставая и отряхиваясь Корнеев.
- Ой, а я вас знаю! – вскликнула курносенькая со смешным круглым личиком девушка. - Вы баскетболист из «Динамо».
- Поехали, Настя, - дёрнула её за руку самая пугливая и недовольная из всех подруг. - Мы здесь не для этого!
И девушки в потешных толстых шерстяных шароварах покатили дальше по искусственному льду катка под открытым небом в Сокольниках.
- Командирша, - высказался коротко Юра.
- Председатель комсомольской ячейки, - поддакнул я.
«Да, в том моём времени, девчонки бы такое не надели, - хохотнул я уже про себя, - скорее всего стройные ножки обтягивали бы легинсы, а сверху красовалась короткая яркая курточка. Вмиг забудешь, для чего пришёл на каток!»
- Ты не забыл, зачем мы здесь? – толкнул меня в бок Корней.
- Поехали, покажу, как моя клюшка стреляет, - сказал я и покатил к трибунам, где у меня в сумке была припрятана одна самопальная, но очень полезная для всех вратарей вещь.
И тут в радиорубке «Катка «Сокольники» что-то громко чафкнуло, прохрипелось и зазвучала приятная ретро-мелодия, а потом сквозь потрескивания голосом Майи Кристалинской полилась песня:
Ночь была с ливнями,
И трава в росе,
Про меня «счастливая»
Говорили все…
- Чё-то здесь ваше творчество не в почёте, - поддел меня Юра.
- Отстаёт пока общество от научно-технического прогресса, - отшутился я, хотя некоторые старые песни о главном и уважал. – Я пока всё это дело покупал у спекулянтов, - я постучал себя рукой по свитеру и хоккейным шортам. – Наткнулся на нашу пластику.
- Ну? – насмешливо глянул на меня Корней.
- Пятьсот рублей просили, вражины, - важно ответил я. – Я им говорю – это моя музыка! Скиньте рублей сто! Ни е…ёт.
Я ждала и верила,
Сердцу вопреки:
Мы с тобой два берега…
- продолжала рассказывать в песне свою интимную историю на весь каток Кристалинская.
- Совсем берега попутали, - пробухтел Юра Корнеев.
На трибунах, где бабушки кормили совсем юных фигуристов холодными пирожками и горячим чаем из термоса, я раскрыл свой баул. Вынул из него ещё один мотоциклетный шлем, жёлтого цвета и сваренную решётку из толстой проволоки. В том моём мире эту маску назвали «кошачий глаз». Именно в ней, на супер серии с канадскими профессионалами, в 1972 году появился Владислав Третьяк. Как назовут «кошачий глаз» в этом 1960, лично меня не волновало, лишь бы вратари были целы. А то я в своё время читал, что в 1962 году травму глаза получит Анатолий Рагулин вратарь «Химика», а позднее ЦСКА. И когда он первым в стране вышёл на лед после травмы в маске, некоторые не умные болельщики ему кричали, что он «трус». Я помню, что ту защитную конструкцию для лица ему сделали из металлического бюста товарища Жданова, революционера и государственного деятеля. Теперь надеюсь, после хоккейного турнира памятник не пострадает, да и глаз останется целым.
- Что за хреновина? – Корней повертел в руках «кошачий глаз».
- Это чтобы не повредить шайбой морду лица, - я показал, как надеть маску. – Чтобы незнакомые девушки на коньках продолжали ахать. Ой, а я вас знаю, вы баскетболист Московского «Динамо»!
- Ерунда, - Юра сунул мне в руки хоккейный лайфхак, - все вратари в мире стоят без масок. А полевые игроки катаются без мотоциклетных шлемов, - Корнеев брякнул рукой по моей «моргуновке».
- Аха, в хоккей играют настоящие мужчины, трус не играет в хоккей! – Хохотнул я, - пошли сейчас увидишь, что ждёт вратарей, когда все будут играть такими клюшками.
Мы прокатились на ту половину поля, где на одни ворота гоняли шайбу пионеры без красных галстуков.
- Я – «Альметов»! Разойдись! – орал один шкодный худой парень, который ловко обыграл защитника и низом катнул шайбу мимо вратаря в сетку. – Вынимай «Пучков»!
- Мужики, - обратился я к пацанам, - дайте нам с «Дядей Стёпой – милиционером», пять минут по воротам побросать.
- Это, Корнеев из «Динамо», - услышал я перешёптывания юных спортсменов. – Аха, Олимпийский чемпион!
- Если хотите, я могу постоять, - пискнул «Пучков» с вратарской клюшкой, выточенной из толстой фанеры.
- Вот стоять здесь, как раз и не стоит, - хохотнул я.
Я откатился примерно на восемнадцать метров от ворот, почти к самой синей линии и вывалил на лёд четыре новенькие черные резиновые шайбы.
- Юра, отведи юных строителей коммунизма в сторону! – Крикнул я. - А то в светлое будущее попадут не все! И сам отойди от греха!
Я немного поёрзал на коньках и так как имел левый хват клюшки, медленно подкатился к первой шайбе с правой стороны, потом пару раз переложил её на крюке с одной стороны на другую. И наконец, кистевым броском как из пращи, зашвырнул хоккейный снаряд в сторону ворот.
- Шух! – Разрезал воздух резиновый диск. – Дзяу! – Брякнула перекладина, от которой шайба влетела в сетку.
Я тут же запустил следом вторую шайбу, она также камнем просвистела по воздуху и, зацепив уже штангу, с громким бряцаньем попала в цель. Третий резиновый диск ушёл чуть выше и врезался в сетку-рабицу, которая крепилась к бортику хоккейной коробки и защищала зрителей на трибунах от таких стрелков, как я. Последней четвёртой шайбой я опять, вскользь зацепив перекладину ворот, забил гол.
Если вы случайно попадете в прошлое и увидите, что кто-то поёт песни не соответствующие конкретной исторической эпохе, то перед вами 100 % попаданец. Пожалуйста, не стучите на него куда следует, ему и так не просто.
Музыка, девушки, баскетбол! На дворе 1960 год. Никита Хрущёв провозгласил лозунг: «Догнать и перегнать Америку». Вся спортивная общественность готовится к летним Олимпийским играм в Риме. Творческая интеллигенция опьянённая воздухом свободы, мечтает о великом. Владимир Высоцкий, с которым столкнула судьба главного героя, только что устроился в театр имени Пушкина, где он как не пришей кобыле хвост. А жизнь самого главного героя, Богдана Крутова, висит на волоске. Что принесёт ему ветер неизбежных перемен?
Главный герой невидимой рукой судьбы заброшен из нашего времени в СССР, в 1960 год, в тело 15 летнего парня. Из плюсов, есть верные друзья, кое-какой жизненный опыт, знания и спортивная подготовка. Из минусов, детский дом, никаких связей и полная неопределенность в будущем. От автора: На написание произведения вдохновила работа Сапарова Александра Юрьевича «Вовка-центровой». В данный момент готово 3 части первой книги и 2 части второй.
Работал на заводе простой парень, Иван Тафгаев. Любил, когда было время, ходить на хоккей, где как и все работяги Горьковского автозавода в 1971 году болел за родное "Торпедо". Иногда выпивал с мужиками, прячась от злого мастера, а кто не пьёт? Женщин старался мимо не пропускать, особенно хорошеньких. Хотя в принципе внешность - это понятие философское и растяжимое. Именно так рассуждал Иван, из-за чего в личной жизни был скорее несчастлив, чем наоборот. И вот однажды, по ошибке, в ёмкости, где должен был быть разбавленный спирт в пропорции три к одному, оказалась техническая жидкость.
Тревожный Олимпийский 1972 год. За свою свободу и независимость бьются люди во Вьетнаме, Северной Ирландии и Родезии. Американская киноиндустрия бомбит мировой прокат «Крёстным отцом», и лишь «Солярис» Тарковского удачно отстреливается от мафиозного батяни на Канском кинофестивале. И в это самое время в советских деревнях и сёлах жить стало лучше, жить стало веселей. Как призналась заезжему московскому корреспонденту одна бабушка: «Хорошо живём сынок, прямо как при царизме». Даже американский президент Ричард Никсон посещает СССР, где почти 42 часа общается с Леонидом Брежневым.
Жил-был на свете Иван Тафгаев, Играл в хоккей, гонял разгильдяев. Дрался за клуб, лихо бил по воротам, Хоть и в команде прослыл сумасбродом. Правда, у Вани был крупный изъян, Который в мозгах правил местный шаман. Но что-то в заклятье пошло по-иному, Читает Иван теперь Ленина Вову. И бойся «Торпедо» приезжий бугай! Есть в городе Горьком хоккейный тафгай! И треснул мир напополам, парам парам. И льётся кровь, идёт война, тара тара. В хоккее бьются все, не зная полумер, Во славу сборной бесподобной СССР!
Прогулка двух подруг по катакомбам мистического Зеленого театра заканчивается в …Шотландии XVIII века. Здравствуй, новая жизнь. Не так сложно выжить в лесу, как устоять перед загадочными братьями Кемпбелл. Приспособятся ли современные девушки к жизни в прошлом? Смирятся с тайнами братьев? Победит любовь или желание вернуться в свое время?
Из-за эксперимента по открытию портала, в иной мир переносятся десять землян. Каким путем им следовать? Попытаться устроиться в деревне, которая их приняла? Завести семью, изучить профессию, освоиться? Попробовать найти путь домой, теряя надежду с каждым годом? Или стать частью банды, пытаясь заглушить боль наркотиками? Путей бесчисленное множество и у каждого решения есть причины, у всех событий есть последствия, а у разных мнений есть свои аргументы. И что бы уцелеть, больше всего нужно единство…В тексте использованы стихи группы «Мельница».
Продолжаются приключения Васьки Василькова, героя нашего первого романа. Совершенно случайно простой деревенский парень становится носителем двух человеческих разумов — сельского парня и немецкого офицера, прожженного разведчика и диверсанта. Эта уникальность вытворяет с Васькой черт знает что…
Что будет, если игровым миром будут управлять супер компьютеры ? Где граница мира игрового и реального ? Насколько разумен искусственный интеллект и к чему это все приведет ? Именно на эти вопросы попытается найти ответы главный герой, который не собирался играть в виртуальные игры. Он – тестер, профессионал своего дела, его призвание – это поиск ошибок в виртуальности. Но квантовые системы Искинов, заменяющие обычные компьютеры, стирают грань между нашим миром и миром выдуманным. Играя и живя в двух мира главный герой начинает понимать, как тонка и иллюзорна это грань…
Двое наших в другом мире. Все в шоколаде, и чем это может грозить новому миру. Выложена первая книга.