Туманная река 2 - [20]

— А что, у меня такое бывает, — пришла на выручку мне Наташка, — вот что-нибудь присниться, а я думаю, что это было на самом деле.

Молодец девчонка, хорошая жена будет, мысленно улыбнулся я.

— Доставай Толик, свою волшебную тетрадь, — обратился я к Маэстро, — первый куплет такой. Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. Они до сей поры с времён тех давних, Летят и подают нам голоса, Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем, глядя в небеса.

Потом я этот первый куплет сыграл на гитаре.

— Ну и силен ты, во сне сочинять! — Санька выбил дробь на рабочем барабане, — что ж я с этой крыши твоей не брякнулся?

— А кто сегодня эту песню споет? — задал разумный вопрос Толик.

— Сегодня? — задумался я, — пойте ее вместе с Наташей на два голоса.

Начало бесплатного концерта для фронтовиков, было объявлено на восемнадцать часов. Но так как многие в это время еще могут задерживаться на работе, мы начали с инструментальной части концерта. И пока народ подтягивался, над площадью перед ДК Строителей прозвучали «Смуглянка-молдованка», «Синий платочек» и «Землянка». И когда уже яблоку не было места упасть. С приветственной речью выступила директор ДК Галина Сергеевна. Она сказала, что близка страшная дата начала войны, что мы, как и прежде помним и чтим память отцов и матерей.

— Расцветали яблони и груши, — запели «Катюшу» брат с сестрой на два голоса, — Поплыли туманы над рекой…

Не прошло и минуты, как любимую фронтовую песню поддержали сотни голосов благодарных зрителей. Буквально с самого начала концерт превратился в битву хоров, где сидевшие справа соревновались с сидевшими слева.

— А теперь, — я вышел к микрофону, — выступит мой хороший друг, выпуски школы студии МХАТ, талантливый начинающий актер…

— Давай три танкиста! — крикнул какой-то мужичок с первого ряда.

— Три танкиста выпили по триста, а четвертый выпил восемьсот! — ответил я под общий смех фронтовику, — встречайте Владимир Высоцкий!

Однако Володя застрял от испуга за боковой колонной, где у нас прятался микшерский пульт, и куда ушли передохнуть мои ребята. И выходить на сцену не рвался. Я показал глазами Вадьке, чтобы тот придал Высоцкому начальное ускорение.

— Тоже, наверное, выпил восемьсот! — под хохот толпы выкрикнул противный мужичок.

— Владимир Высоцкий! — еще раз я обратился к публике, пока Вадька не вытащил будущую звезду, метра на два из-за бетонной белой колонны, — поддержим начинающего артиста!

Народ со смешками и похохатыванием все же выдал жидкие непродолжительные аплодисменты.

— Песня «Он не вернулся из боя», — коротко сказал Владимир Семенович в микрофон и заиграл на своей семиструнке в темпе вальса, — Почему всё не так? Вроде всё как всегда: То же небо — опять голубое, Тот же лес, тот же воздух и та же вода, Только он не вернулся из боя.

Буквально за минуту волшебный хрипловатый голос барда околдовал бывших фронтовиков, и никто уже не требовал трех танкистов. Я протиснулся между колонн и спрыгнул на землю с высокой лестницы. Потом обошел первые ряды слушателей и пристроился с краю, чтобы посмотреть на выступление Высоцкого из зрительного сектора. Да, песен пока нормальных он еще не пишет, но харизма уже чувствуется. Песню о двух бойцах фронтовики слушали очень внимательно.

— Крутов, — мне на руку легла огромная и широченная ладонь, — здаров.

— Здравствуйте, Анатолий Константинович, — поздоровался я с бывшим своим учителем физкультуры, который еще успел поиграть за сборную СССР по баскетболу.

— Хороший концерт, — кивнул он головой в сторону Высоцкого, — а меня, с твоей легкой руки, пригласили тренировать команду Московского горного института.

— Поздравляю, — я пожал руку физруку.

— Только Степан Суренович недавно предложил мне место ассистента, сборную готовить для Олимпийских игр в Риме.

Высоцкий закончил первую песню и под громкие аплодисменты объявил, что сейчас исполнит «Песню о звездах».

— Соглашайтесь, о чем речь! — я снова пожал огромную ладонь бывшего центрового сборной Советского союза.

— Уже неделю работаем, — усмехнулся Конев, — не получаются твои комбинации. Ну, Суренович и предложил тебя привлечь в сборную.

— Даже не смешно, — улыбнулся я, — с моим-то ростом метр семьдесят четыре играть за сборную, это же умора.

— Да не играть, — тренер махнул рукой, — над бросками поработать со сборниками.

— Анатолий Константинович, у меня вон своя музыкальная сборная, — я показал на Высоцкого, — мне работать надо, деньги на жизнь зарабатывать. Один микшерский пульт в шесть тысяч обошелся!

— Да ты что! — взревел Конев, так что на нас оглянулись несколько человек, — для тебя честь страны пустой звук!

— Разве честь страны измеряется количество спортивных наград? — я посмотрел Коневу в глаза, — может быть, честь страны заключается в том, чтобы народ жил по-человечески? Чтоб у каждого была своя квартира или дом, чтобы у каждой семьи был свой автомобиль и дача. Чтобы детей в каждой семье было минимум четверо, и чтобы каждый из них качественно питался. Почему мы, живя в богатейшей стране Мира, должны постоянно выживать?