Туман на мосту Тольбиак - [43]

К несчастью для Борено, его выдала шляпа.

– Эй, кончай свои штучки! – крикнул я.– Слезай с…

Выстрел не дал мне договорить. Начавшие было собираться на набережной зеваки бросились врассыпную. Я разъярился. Все шло к черту. К черту так к черту! Я сбросил пальто, которое мешало мне двигаться, сунул пушку в карман и в свою очередь бросился штурмовать опору. Добрался я до верха, как раз когда мимо с грохотом промчался поезд. Меня обдало теплым светом вагонов и чуть вообще не смело воздушным потоком от летящего состава. По виадуку, совсем крошечный в сравнении с огромной его аркой, бежал Борено… в сторону морга. Вот именно, морга. Через несколько мгновений он скрылся в тумане. И почти сразу раздался крик, нечеловеческий крик, поистине адский вопль, а вслед за ним – грохот встречного поезда. К этому моменту я успел сделать несколько шагов вдоль путей. Я почувствовал, как металлический настил виадука задрожал у меня под ногами. Я обернулся и увидел свирепые глазища чудовища. Я рванулся вбок, схватился за одну из стоек, что поддерживает арку, и с энергией отчаяния вскарабкался на верхний ее пояс. Вцепившись в него обеими руками, я мог бы запросто совершить безнравственный поступок и заглянуть за декольте любой пассажирки вагона первого класса, найдись там дамочка с приличным декольте и будь мне сейчас до этого. Грохочущий состав обдал меня ледяным ветром, я почувствовал, как окоченевшие пальцы заскользили по влажному металлу, подошвы поехали вниз, и я рухнул в Сену.

Я пришел в себя в комнатенке, от которой за километр разило полицией, и тут же понял, что нахожусь на станции спасения утопающих. Впрочем, тут была и пара легавых, топчущихся в паре шагов от меня. Как говорится, пара на пару. У меня было ощущение, словно я вернулся с того света. Несколько секунд спустя то же самое мне сказал Флоримон Фару. Да, он был тут, и только я открыл глаза, как он буквально набросился на меня:

– Ну что, Нестор Бюрма? Живы?

– Это как посмотреть,– отозвался я.

– Что? Не успели очухаться и уже издеваетесь?

– И в мыслях не было. Сам-то я жив, но внутри у меня столько всего умерло… Ведь сейчас ноябрь, верно? А ноябрь – это месяц смертей.

– Как бы там ни было, вы должны поставить спасателям самую большую свечу.

– Обязательно. Я подарю им на Новый год яхту и сообщу, когда откроется парк Со[32].

– Выкиньте-ка его обратно в реку! – взревел Фару. В реку они меня не выбросили, но и в покое не оставили.

– Узнав о ваших акробатических упражнениях, я немедленно примчался сюда,– сказал Фару.– Захотелось с вами повидаться, потому что внезапно мне стало известно довольно много всякого.

– Охотно верю,– согласился я.– Этот тип из Армии Спасения не стал ждать целые сутки и сообщил вам о письме Лакора, да? А вы отправились в старый дом, принадлежавший Даниэлю, и обнаружили там труп Лакора, а также белые косточки бывшего владельца. Теперь вам нужно отыскать Камиля Берни и Жана Дезертира, сообщников Лакора по нападению на мосту Тольбиак. Что касается Берни, это просто. Именно с ним я репетировал цирковой номер на виадуке Аустерлиц. Вы найдете его наверху, на путях метро.

– Его оттуда уже убрали,– объявил Фару.

– Ну и прекрасно. А вот разыскать Жана Дезертира вам будет немного труднее. Он, понятное дело, носит теперь другое имя. Но сейчас я больше ничего не могу вспомнить. Быть может, позже… Посмотрим…

– Его зовут Жан Делан. Мы взяли его в Иври, как раз когда он старательно зарывал Лакора рядом с останками Даниэля.

– Гад паршивый. Но это не так уж плохо.

– Во всяком случае, молчать вам теперь нет нужды. Можете подробно рассказать мне обо всем. Наверное, осталось еще кое-что, чего я не знаю.

– Будем считать, что вы меня не так поняли. Попытаюсь вам все объяснить.

И я объяснил, не упоминая, естественно, про инспектора Норбера Баллена. Он мне был нужен в качестве разменной монеты.

– По счастью,– усмехнулся Фару, когда я замолчал,– нападение на Бенуа оказалось вульгарным ночным разбоем.

– Простите, я этого не говорил. Просто вы упорно стоите на своем.

– Ну, более или менее.

– Вот-вот, более или менее. «Может быть» и «более или менее» – два кита, на которых мы стоим.

– Кстати, о ночном разбое…– Комиссар Фару грозно нахмурил брови.– Никак не могу понять, что произошло с Норбером Балленом. Это что, обычный, банальный, классический случай разбоя или же его прикончил кто-то из наших проказников – Лакор, Делан или Борено?

– Не думаю. Его смерть их напугала, и после нее они и начали терять голову, пока не потеряли окончательно.

– Все-таки странное совпадение, вы не находите? Нет, я не хочу сказать ничего плохого об этом своем несчастном коллеге, но то, что мозгами он не особенно шевелил, это точно. Приди ему мысль – я не говорю с самого начала, но позже, ведь он всю жизнь посвятил этому делу,– приди ему мысль поинтересоваться домом Даниэля, выяснить, кто его купил и все такое, у него могла бы появиться ниточка.

– Да, об этом он не подумал,– ответил я.– Как не подумал, что это может быть делом рук какого-нибудь нелегала, скажем анархиста… Опять это «может быть»! Не исключено, что со временем…

– Вот-вот. Поройтесь-ка в своей памяти.