Туда, где ждут тебя... - [82]

3

Связь наладилась. Сергей сообщил службе безопасности, что с ними всё в порядке, определил, где находится, и неторопливо пошел за ребятами, показав им направление. За вечер сидения в куполе отношения между ними как-то изменились. Сергею никак не удавалось прочувствовать — что же стало иным. Может, то, как они идут? Молчат, не болтают, как обычно, каждый о своем. Устали, наверно. Да и сам Сергей устал. Кружилась голова, ломило спину. Дойти до дома и прилечь. И не проводить сегодня занятий. Да, точно, решено!

Сергей вынужденно остановился, наткнувшись на спины учеников.

Они стояли молча. Как шли, так и смотрели.

От поселка осталась груда чадящих досок. Пожарная система всё же кое-где сработала, хотя роботы расстреливали домики почти вплотную. Здесь же валялись искореженные обломки нападавших и защитников. Два подъемника деловито собирали металлический и деревянный мусор и грузили его в кузов небольшого самосвала на воздушной подушке.

Всегда больно видеть разрушенным дом, где жил, пусть и недолго. Дом грел тебя, и ты отдавал ему свое тепло. Вы оба влияли друг на друга, становились другими, подлаживались, в чем-то уступали, в чем-то оставались твердыми. Вы — сосуществовали в едином пространстве, в едином времени. Вместе.

А теперь одного из вас нет.

— Где нам жить-то теперь? — Ника устало села на мокрую траву.

Этот вопрос мог задать каждый, но теперь они искали на него ответ. И нашли. Радостным голосом среди уныния Миша сообщил:

— Эх, вы! А еще строители! Сами и построим! Правда, Сергей Викторович? — Миша аж загорелся этой идеей. Он нетерпеливо подпрыгивал на месте, пачкая штанины в пепле.

— Правда-правда. Заодно посмотрим, чему вы всё-таки научились, — поддержал ученика Сергей. Конечно, это реальный выход: и учеников отвлечет, и его. Польза и в физическом смысле, и в духовном — для самосовершенствования и обретения уверенности в своих силах. Идея жить в доме, который сам построил, вдохновляет.

— О! Мы научились, — Арсений щелкнул себя по рукаву, сметая хлопья сажи, — Сейчас такое забацаем, что самим тошно станет. Один на окнах навострился, другой — по крыше на столбах мастер, а третий — по крыльцам специалист. Так что в итоге получим шесть разных частей домика, которые потом будем собирать, как детский конструктор. Не хочу.

— А чего мы всё по отдельности? Давайте, вместе, а? Сергей, и вы тоже! Не отказывайтесь, это нечестно! — Полина посмотрела в глаза наставнику.

Как устоишь перед таким взглядом? Сергей кивнул. Он подошел к пепелищу своего бывшего дома, остановил уборщика, покопался среди черных досок и выволок мешок. Вытряс на землю из мокрого мешка грязные камни, выбрал один и понес его на расчищенное место.

Ученики встали плотной кучкой. Ничто не заставляло их жаться друг к другу — места хватало. Может, им было необходимо чувствовать тепло и локоть соседа в буквальном смысле? Знать, что ты не один, что рядом есть люди, которые поддержат тебя, стоит ошибиться и ступить в сторону. А дом? Что, дом? Он будет таким, каким они захотят его видеть. Именно таким. Навыки есть у всех, наработаны. Теперь дело за реализацией. Сейчас зурм начнет рост. Несколько секунд…

Поверхность камня поплыла. Зурм растекался и впитывался в грунт, создавал невидимые связи, проникал глубже и глубже.

Начали подниматься стены. Толстые, мощные, тяжелые, способные не только хранить тепло, но и держать долгую осаду. Прорезывались окнами, чем выше, тем более широкими. Над проемами львиными и драконьими мордами вспучивались маскароны. Проступал рисунок кирпичной кладки.

Дом рос не спеша. В этой неторопливости чувствовались основательность и опытность уже пожившего человека, застигнутого бурей в дороге. Можно спешить, успеть сделать укрытие до начала урагана и ошибиться с прочностью. И тогда налетевший ветер сметет шаткую конструкцию. Можно не рассчитать сил, попытавшись выстроить непробиваемую защиту, и не успеть, оставшись под открытым небом. Опытный человек точно знает, сколько у него времени до начала бури, и будет создавать только то, что действительно поможет ему к тому времени, когда ветер начнет крушить всё вокруг.

Этот дом не разрушит и тропический циклон. Выбьет два-три стекла в окнах — и всё. Дом вздрогнет, встряхнется, сбросит со стен соленую влагу и будет стоять дальше, до скончания времени…

В доме было от каждого. Никто не остался в стороне, вплетая свою толику труда в общее дело. Невозможно было провести границу, где начинал один, продолжал другой, а заканчивал третий. Что делали ученики, а что — их наставник.

Здание казалось сложенным из разноцветного кирпича: от натурального красного до белого, желтого и даже кое-где зеленого. Кирпичи укладывались прихотливо, образуя стрельчатые и круговые арки над окнами, фигурные разноцветные карнизы, кронштейны под балконами, геометрический орнамент по плоскости стен.

Дом был цельным. Пожелай убрать или добавить что-нибудь — и не сможешь. Нет излишеств, но нет и чрезмерной сухости. Гармония. Радость для всех, для каждого. Не только для создателей, но и для тех, кто будет жить в нем потом, когда ученики перестанут быть учениками и разъедутся по планетам, строя свои дома. Нет ничего проще, чем построить дом. Нет ничего сложнее.