Трупам каратисты не страшны, или Зомби в новолуние - [4]

Гости не замедлили явиться. На этот раз в тупик, после особо яростной серии взрывов, воплей и пальбы, забежали двое. Оба в светлых гражданских костюмах, не скрывавших, однако, армейской выправки. Тот что помоложе — бритоголовый негр с чеканным римским профилем, стал у самого выхода, держа револьвер обеими руками и стволом вверх. Время от времени он высовывался за угол, делал выстрел—другой и тут же укрывался в тупике. Второй, постарше, светлокожий, с ежиком коротко стриженных седых волос, стоял спиной к Такэде, он тоже был вооружен, но ствол его револьвера смотрел в землю.

Этих двоих Перегрин не видел среди «торговцев» фруктами, поэтому заключил, что они из другого лагеря. Во всей этой заварушке Такэда был фигурой приблудной, но в силу обстоятельств приходилось определяться — на чьей он стороне. Эти двое казались гораздо симпатичнее «торговцев». Такэда уже принялся обдумывать, как ему поделикатнее выдать свое присутствие, да так, чтобы его при этом не пристрелили, но тут какой—то бесшумный отблеск, скользнувший по тупику, заставил его поднять глаза. Он увидел как медленно, осторожно открывается единственное окно в стене напротив и из него выглядывает некто с еще более отталкивающим лицом, чем у всех «торговцев» вместе взятых. Вслед за лицом из оконного проема высунулся ствол автомата Калашникова. Незнакомец, изогнувшись и опершись локтем на подоконник, с жестокой улыбкой на ярко накрашенных губах целился в спины двоим, стоявшим у выхода из тупика.

У Такэды были доли секунды для принятия решения, перевернувшего всю его жизнь, и он его принял. Оп поднял свой пистолет и нажал на спусковой крючок…

… у проклятой штуковины оказалась сильнейшая отдача, подбросившая руку Такэды вверх, так что большая часть пуль ушла в небо, а грохот выстрелов просто оглушил его. Но две или три пули цели достигли.

От шока Такэда впал в состояние, которое уже приключалось с ним несколько раз в жизни — все в критических ситуациях — и которое он называл «объемным зрением». Он схватывал всю картинку как бы со стороны и сверху, и события в охватываемом таким зрением объеме развивались в замедленном темпе.

Вот он сам стоит, отчаянно пытаясь удержать в руке дергающееся оружие… вот медленно переваливается через подоконник тело убийцы с «Калашниковым»… вот оборачиваются на грохот выстрелов двое, стоящие у выхода из тупика и стволы их револьверов поворачиваются в сторону Такэда и, возможно, пальцы уже начали давить на спусковые крючки…

Выпавшее из окна тело с глухим стуком ударилось о землю рядом с трупом негра. Объемное зрение пропало и время помчалось с обычной скоростью. Реакция у тех двоих оказалась хорошей — они мгновенно оценили ситуацию и придержали пальцы на спусковых крючках. Но Такэду это не утешило, ибо обнаружился еще один свидетель, которого этнограф меньше всего хотел бы здесь видеть. В оконном проеме, из которого выпал тип с помадой на губах и с «Калашниковым» в руках, на секунду возник персонаж из ночного кошмара Перегрина — мулат с яхты. Мулат цепким взором белых глаз зафиксировал общее положение дел и сгинул во мраке проема, прежде чем Такэда принялся по нему палить. На этот раз этнограф держал свою пушку обеими руками и пули пошли более кучно, хотя и бесполезно — у мулата реакция тоже была хорошей. Такэда, однако, жал на курок, пока не закончились патроны.

— Ну хватит, хватит, успокойтесь, дружище!

Этнограф, продолжая целить в окно, резко повернул голову на голос.

К нему обращался тот, что постарше, неслышно подошедший близко к Такэде. Негр остался удерживать позицию у выхода из тупика.

— Хорошее у вас оружие, — сказал подошедший, внимательно разглядывая пистолет в руках Такэды.

Такэда опустил руки, так что ствол глядел в землю.

— Это не мое, это вот его… — он ткнул стволом в труп негра. — А что — действительно хорошее?

— М1О, «Ингрем», — пояснил незнакомец. — Серьезная машина. Запрещена к продаже частным лицам. Но, разрешите представиться — полковник Хиткот Элгертон, отдел по борьбе с наркотиками, ФБР.

Полковник слегка наклонился и даже, кажется, каблуками прищелкнул.

— Перегрин Такэда, этнограф. Я тоже американец…

Полковник произнес что—то дежурно—вежливое и склонился над трупами. Сначала осмотрел негра.

— Этого не знаю, — заметил он и перешел к лежащему ничком автоматчику. — Вы мне не поможете?

Вдвоем они перевернули застреленного Перегрином типа на спину. Все пули Такэды попали ему в грудь и живот, лицо оказалось нетронутым.

— «Голубой», что ли? — спросил Такэда, брезгливо разглядывая толстый слой пудры, ярко накрашенные губы, накладные ресницы, умело наложенные тени на веках и серьги в ушах.

Полковник не ответил, а только как—то странно посмотрел на Такэду и сам задал вопрос:

— В кого вы только что палили? Там еще кто—то был? — он махнул рукой в сторону окна.

Перегрин кратким, но исчерпывающим образом описал ему облик мулата.

Полковника как будто током ударило. Он, ни слова не говоря, метнулся к негру и бросил ему несколько фраз. Негр как бы даже с испугом оглянулся на Такэду и, козырнув, исчез за углом. Полковник занял его позицию и временами высовывался из за стены на площадь, но не стрелял. Пальба на площади к этому времени почти затихла. Издали донеслось завывание полицейской сирены.