Трудный ребенок - [21]
Я отнесла Киру в комнату сестры, а сама направилась к Владу. Надо рассказать о жилище Тана, а заодно и выспросить о том, что Влад собирается со всем этим делать дальше. Почему-то в голову лезли всякие мысли о проникновении в спальню Чернокнижника ночью с ножом... Бррр! Думаю, свой дом колдун защитил получше, чем мы свой от древнего. У него там целая армия «антуанов» с ножами.
Да уж, мы влипли.
Я открыла дверь машинально, не постучав. Застыла на пороге, раскрыв рот от удивления, а затем смутилась и отвела взгляд.
– Извини.
– Ничего. – Алина быстро натянула шелковый халатик. – Ты искала Влада, да? Они на охоте, но он звонил, сказал, что скоро вернутся.
– Да, это... Я потом зайду, – выпалила я и вышла.
Щеки полыхали, словно это меня застукали почти голой.
Черт-черт-черт! И кто меня дернул войти без стука? Теперь придется объясняться. Расслабилась я только у себя. Прислонилась к двери спиной, зажмурилась.
А с чего собственно мне объясняться? Я ведь пришла говорить о деле, верно? Мне все равно, с кем он спит. Вот абсолютно. У меня своя жизнь.
Да, вчерашний разговор выбил из колеи, но я сразу знала, что Влад врет на счет того, что я дорога ему – это же бред! Если у него и были причины прогнать меня, то этой явно среди них не было. Возможно, он испугался кена сольвейга. Или не хотел втягивать в противостояние с Таном, так как оружие из меня то еще. Ненадежное, вот.
Да, все что угодно.
Успокаивала я себя долго – около получаса. Затем легла на кровать и поджала колени.
Почему я не могу относиться ко всему проще? Даже на обычную интрижку не способна – сразу вспомнились угрызения совести после той ночи с Глебом. А ведь нам было хорошо вдвоем. Без мыслей о будущем, без сожалений и обещаний. Просто быть рядом. И я тогда чувствовала себя умиротворенной.
Ага, зато потом жестоко поплатилась. Я машинально потерла шрамы на запястьях.
Интрижка мне сейчас меньше всего нужна. Необходимо думать о дочери и о том, как уберечь ее от Тана.
Но все равно не покидало ощущение, что я больна. Смертельно отравлена ванильным ядом. Впрочем, смерть как раз может это вылечить...
Они вернулись ближе к вечеру – Влад, Кирилл, Филипп и Лара. Я старалась не думать о том, сколько человек пострадало, относиться к этому проще. Но не могла. Переломить себя никак не получалось, и я вообще перестала думать об охоте. Словно они просто съездили в магазин за продуктами и отобедали в бистро. Так проще – по крайней мере, сейчас.
Вместе с атли в дом вошла неприметная худенькая женщина. Она держала за руку светловолосого мальчика лет семи. Он хмурился, смотрел исподлобья и, казалось, был недоволен. Женщина выглядела испуганной, на грани паники. И чужой.
Она не хищная, подумала я. Человек.
Зачем она здесь, в этом аду?
Лара поднялась к себе, даже не поздоровавшись. Ладно со мной, но с остальными... Подозрительно. Защитница явно была не в духе. Интересно, ей что, не досталось ясновидца?
Влад посмотрел на меня и что-то шепнул на ухо незнакомке. Рита улыбнулась ей и повела наверх. Мальчик последовал за ними, настороженно осматриваясь. Что-то было в нем неуловимо-знакомое, словно мы встречались раньше, а я все никак не могла припомнить. То ли черты лица – немного заостренные, аристократичные, то ли осанка – горделивая и уверенная, то ли...
Глаза.
Я подумала об этом и зажмурилась.
Вспышка была яркой, тут же отозвалась болью в висках и затылке. Я попятилась и ухватилась рукой за спинку дивана, чтобы не свалиться.
В моей комнате темно. Окно открыто, и летний ветерок теребит занавеску. Свежо. Наверное, дождь прошел недавно. Дышится свободно. Я делаю шаг вперед – скорее неосознанно, чем специально. Все это уже на уровне рефлексов: кормление по расписанию, ночные подъемы, смена подгузника, контроль.
Я не закрыла окно с вечера, и Кира может простудиться. Как я могла быть такой беспечной? Как я...
Ветер рвет занавеску, словно пытается достать до моего лица, погладить. Я замираю, застигнутая оцепенением. А передо мной – пустая кроватка. Смятая простынь, сдвинутое набок одеяльце – розовое с рюшами. Глеб купил его, когда еще жил на Достоевского.
– Кира... – шепчу, словно она может услышать. Словно спряталась и ждет, что я найду ее.
Шелест листьев за окном звучит зловеще. А за ним приходит тишина – разрывающая внутренности пониманием, что...
– Кира! – Теперь я кричу. Истошно. Словно этот крик может вернуть ее.
Словно...
Я захлебнулась слезами и открыла глаза на полу, в гостиной. Напротив – совсем близко – зеленые глаза. В них тревога и страх. Секунду я еще соображала, затем перевела взгляд на радионяню, лежащую рядом со мной. Она молчала – обычный кусок пластика. Я вскочила на ноги, оттолкнула Влада и понеслась вверх по лестнице.
Вот она – моя комната. Распахнула дверь, преодолела два метра и выдохнула.
Уселась на кровать, закрыла лицо руками. Старалась сдержать рыдания, чтобы не разбудить дочь, мирно спящую в кроватке.
Как я устала бояться! Как устала…
Надо же: сколько времени прошло, а меня еще не разорвало от напряжения. Наверное, человеческий организм может выдержать больше, чем кажется на первый взгляд.
Сильная рука прошлась по волосам, сжала плечо. Осторожно, словно боясь поранить. Но мне уже было плевать – и на прошлое, и на обиды. Никогда еще не было так страшно.
В жизнь Полины врывается прошлое, сминая, разрушая, причиняя боль. Планируемое будущее рухнуло, как карточный домик, а на улицах поджидает убийца, способный отлично маскироваться под знакомых. Но на самом деле бояться нужно совсем не этого, а человека которого любишь всем сердцем. Но что если он единственный, кто знает правду о тебе, и единственный, от кого зависит твоя жизнь? .
Полина, влюбленная в жестокого тирана, убившего ее не рожденного ребенка, узнает, что она является пророчицей древнего племени хищных. Ей придется пройти массу испытаний, чтобы понять истинную сущность своей любви и своего предназначения.Все имена и названия улиц выдуманы. Любые совпадения считать случайными.
Когда рушатся стены родного дома, когда умирают близкие, сложно оставаться в стороне. Боги давно мертвы, но оружие, которое они создали, стремится уничтожить привычный мир. Чем придется пожертвовать, чтобы сохранить хотя бы крупицы этого мира?Чаши весов качаются, выбор почти сделан.Но что, если кто-то уже сделал выбор за тебя?
Он пугающий, сильный, таинственный. И все, что ему нужно – ее дар.Ее прошлое – череда испытаний, после которых сложно остаться прежней. Враги не дремлют, и теперь ей предстоит лишиться главного – семьи.Они встретились на обломках прошлых жизней, исковерканных войной и предательствами. Совершенно чужие друг другу, объединенные общей целью. Его целью.Что принесет Полине эта встреча – радость или разочарование? Ведь в конце пути он покинет ее, но, даже зная это, она не перестает надеяться.Потому что каждый имеет право на счастье!
Нельзя жить прошлым, оно никогда не повторится. Нельзя жить будущим, оно еще не наступило. Иногда будущего лучше вообще не знать, Полина — пророчица и уяснила это твердо. Однако ясновидец Гектор считает, что имеет право влиять на будущее хищных. И то, что казалось незыблемым вчера, ломается под воздействием его разрушительного кена. В моменты отчаяния иногда на выручку приходят те, от кого ты совершенно не ждешь помощи. У подножья тибетских гор Полина откроет в себе новый дар, а давно погасшее чувство вспыхнет вновь.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.