Трудная полоса - [15]
— За блок уплотнения информации я ручаюсь... Застольный разговор мало занимал меня. Я ждал ее до последней минуты, но, видно, придется еще раз к ней сбегать... Не заметила она, наверное, мою веточку, надо писать настоящее письмо. Я отодвинул тарелку, негромко извинился, чтоб не прерывать беседу,— и прошел в комнату, где ночевал. Теперь это был, скорее, склад: тут кучей свалены рюкзаки, ящики, провода... Взял шариковую ручку. Думать особенно некогда, надо сказать суть. «Машенька! Прости, через полчаса выезжаем на аэродром. Ведем эксперимент, ну, о нем вся деревня знает, и ты слышала, конечно. Что ж не приходишь? Я жду тебя все время. Оставил веточку — наш знак, а ты не приходишь...
Может быть, ты думаешь, что я забыл тебя? Это не так. Два года — без отпуска, а в командировку сюда случая не было приехать, хоть и просился. Готовил диссертацию, пропадал сутками в институте. Писал редко — пойми, я закружился в делах. Не обижайся, не надо сердиться на меня. Я помню все — и люблю тебя. Красиво не умею говорить. Только поверь, я пришел к тебе, пришел, как обещал.
И с повинной головой.
Целую тебя. Андрей».
Запечатал письмо и попробовал проскользнуть через кают-компанию. Другой дороги на улицу нет. Не тут-то было.
— Андрей Ильич, куда убегаете? Через полчаса выезжаем.
— Успею, на почту надо,— я помахал в воздухе письмом.
— Вы ж не пообедали.— Это сострадательная Наташа заметила.
— Андрей Ильич, ужо я оставлю вам пирогов малость.
Добрая душа, Полина Михайловна, пережившая здесь не одно поколение сотрудников.
— Спасибо...
Бегом спустился по лестнице. Тявкнула Лялька, потерлась об ноги, мы с ней опять уже успели подружиться...... Потрусила за мной. У ворот я строго сказал:
— На место.
Послушно и уныло побрела она назад под крыльцо. Ну что ж поделаешь, даже Ляльке не следовало знать, куда я иду.
До дома Марии домчал, как на ракете. И застыл у забора. Рядом с моей стояла другая веточка. Поменьше. Побегами своими, как руками, они касались друг друга.
И как-то сразу я успокоился, точно она уже сказала «да», все определено и стало немного будничным. Дом
40
жил. На веревках болтались простыни, полотенца. Зайти? Слишком уж мало у меня времени, только душу травить. Пусть сначала письмо прочтет. Спустил конверт в узкую щель в воротах — почтовый ящик.
Назад шагал весело, напевая старую песенку Визбора: «Как неохота уезжать мне от тебя, Охотный ряд, Охотный ряд».
Во дворе суетились друзья, укладывая приборы в машину.
— Подмоги, Андрей!
Хорош ящичек, будто кирпичами набит... Тут и надсадиться недолго.
— Андрей Ильич, вы покушать обещались! — Это опять Полина Михайловна заботится.
— Некогда!
— Да Петро мой все равно домой еще побег, успеешь, мил человек!
Пришлось подчиниться... Из печи ловко вытащила она горшок с остатками щей. Я глядел на ухват — деревянная ручка потрескалась, потемнела от времени. Надо же, усмехнулся я, спутниковую систему монтируем, а тут печь, ухват...
Впрочем, должное обеду, сготовленному по старинке, я воздал... Хоть и спешил. Ел да нахваливал, так что Полина Михайловна шалью прикрывалась от смущения. Очень меня веселым да галантным вторая веточка сделала... Много ли человеку надо?
— Вас и покормить приятно. Всяк пьет, да не всяк, знаете, крякат.
— А я от чистой души. В городе такого не поешь. А тут пальчики облизываешь...
— А разве жинка вам не стряпат?
Ах, Полина Михайловна, не так она проста...
— Некогда женой обзавестись все, мама готовит мне. Чаще — в столовках.
Полина Михайловна поглядела странно:
— А тут баяли, обженился, мол. Язык без костей, видно, что хочет, то и лопочет. Мирская молва что морская волна...
Откуда слух мог пойти? Разве что наши — часто тут в командировках — что про Галину говорили? Галина — из нашего института — веселая, смешливая девушка, хотела вытащить меня из моей кельи, принялась водить на вечеринки... Человек с гитарой — в любой компании не лишний. Мне все это довольно быстро наскучило. А тут придумали — «обженился»!
Мария, вот о ком надо спросить — как живет она? Знает Полина Михайловна, это точно. Память у нее как машинная.
— А что,— неуверенно начал я,— есть тут одна девушка...
Полина Михайловна присела на стул и ждала. Вбежала Наташа:
— Андрей Ильич, вы всех задерживаете! Вздохнув, что так и не удалось спросить о Марии, я поднялся:
— Спасибо, Полина Михайловна, за обед! Договорим, видно, в другой раз.
Повариха поглядела на меня строго. И не то к тому, что спросить не спросил, не то к чему-то большему, что только ей было известно, наставительно ответила:
— Пожалста, пожалста, только не так живи, как хочется, а так, как бог велит.
Над моралью ее пословицы задумываться некогда. Схватил за руку Наташу:
— А ты разве едешь?
— Нет, просто болею.
— Что ж, пошли, болельщица! Полина Михайловна, вы тоже, наверное, с нами, Петро проводить?
Руководитель эксперимента давал последние указания. Все, кто был на базе, высыпали провожать.
Когда «газик» проезжал мимо школы, мне показалось, что по тротуару идет Мария...
Эксперимент подходил к концу. Буи на земле работали неплохо. Особенно один. Его радиоголос на приемной станции самолета было слышно за сто километров. У другого передатчика послабее — надо доводить электронику... Наземные магнитно-вариационные станции, простые по устройству, честно делали свое дело.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Какие бы великие или маленькие дела не планировал в своей жизни человек, какие бы свершения ни осуществлял под действием желаний или долгов, в конечном итоге он рано или поздно обнаруживает как легко и просто корректирует ВСЁ неумолимое ВРЕМЯ. Оно, как одно из основных понятий философии и физики, является мерой длительности существования всего живого на земле и неживого тоже. Его необратимое течение, только в одном направлении, из прошлого, через настоящее в будущее, бывает таким медленным, когда ты в ожидании каких-то событий, или наоборот стремительно текущим, когда твой день спрессован делами и каждая секунда на счету.
Коллектив газеты, обречённой на закрытие, получает предложение – переехать в неведомый город, расположенный на севере, в кратере, чтобы продолжать работу там. Очень скоро журналисты понимают, что обрели значительно больше, чем ожидали – они получили возможность уйти. От мёртвых смыслов. От привычных действий. От навязанной и ненастоящей жизни. Потому что наступает осень, и звёздный свет серебрист, и кто-то должен развести костёр в заброшенном маяке… Нет однозначных ответов, но выход есть для каждого. Неслучайно жанр книги определен как «повесть для тех, кто совершает путь».
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.