Трудная книга - [35]

Говорят, что человек без мечты как птица без крыльев. Но мечта мечте рознь. Я тоже мечтал, но достиг далеко не всего, что мог бы в свою эпоху. Сосредоточившись на практически нужной и увлекательной работе по освоению Арктики, я упустил возможность стать образованным человеком.

Когда ты стал подрастать, я стал утешать себя тем, что моя жизнь теперь не кончается на мне. Ее мечты, несвершившиеся желания, неосуществленные возможности найдут воплощение в тебе.

Дети не выбирают своих родителей. Отец мой дал мне в наследство пролетарское происхождение потомственного москвича, но он же оставил мне не очень благозвучную фамилию. Я переменил ее. Я принял фамилию, обагренную праведной кровью комсомольца, который отдал жизнь за то, чтобы ваше поколение могло учиться и строить жизнь, не боясь кулацких обрезов, от которого погиб он сам.

Но, приняв эту фамилию, я как бы принял знамя, которое нес ее обладатель на фронте классовой борьбы тридцатых годов. Всей своей жизнью я пронес это знамя, не запятнав, не уронив его. Вначале это была борьба за Арктику. Я горжусь тем, что у меня хватило патриотической настойчивости вырваться из брони военного времени и стать в ряды активных защитников Отчизны против ее поработителей. Я воевал, не щадя жизни, для того, чтобы ты не стал рабом и принял наше знамя как боец, когда придет твое время сражаться.

К этому, к воспитанию в тебе гордости рабочего человека, бойца, строителя, стремился я, когда писал тебе большие (серьезные, поучительные) письма. Но, видимо, я опоздал или они оказались слабее той брони эгоизма, которой ты уже был укрыт к тому времени.

Очевидно, письма эти ты воспринимал как оторванное от жизни морализирование. Вряд ли ты перечитывал и вряд ли ты сохранил их как отцовские завещания.

Не скажу, что жизнь для меня оказалась мачехой. Трудностей и опасностей было много, но в основном моя жизнь прошла в завидных преодолениях. И достигнуто немало. Я первым прокладывал воздушные тропинки над местами, недоступными до тех пор человеку, я обеспечивал жизнь и безопасность коллектива дрейфующей станции, я был в Арктике и Антарктике, мне посчастливилось видеть четыре полюса мира и участвовать в их исследовании. Все страны света прошли перед моими глазами, и планету я видел со всех боков. И в то же время я оставался человеком своего времени, во многом еще зараженным родимыми пятнами капитализма. Выросши в нужде и в трудное время, я свои высокие заработки обращал на комфорт, каким не могли еще пользоваться люди моего поколения. Начиная жизнь без лишней пары белья, я имею сейчас дачу, первоклассную машину, квартиру, заставленную дорогой мебелью и набитую вещами. И теперь я начинаю думать: не много ли это для одного человека? И нужно ли все это мне для счастья? Быть может, именно благодаря этим низменным заботам я не дал заслуженного счастья своим близким и не сумел воспитать бойцом и строителем своего сына?

И я очень виню себя, что не удалось мне осуществить свою главную мечту: воспитать из тебя человека большой цели и щедрого для всех таланта. Пользуясь чужим образом, скажу, что мне хотелось бы сделать из тебя клинок для войны за счастье всех, а боюсь, что может получиться из тебя прозаический консервный нож для открывания своих банок.

Я заметил у тебя наличие мечты. Но невысокого роста эта мечта. Потребительская мечта о «чайке», о нейлоновой шубе, о возможностях «красивой» ресторанной жизни. Все для себя! Ничего для всех!

Я хотел бы, чтобы ты, вырастая, не только понимал, а каждой клеточкой своего существа ощущал, что есть в жизни человека ценности, за которые и на смерть он пойдет, как на праздник. А я все больше боюсь сейчас, что в тебе угрожающие размеры принимает скептик и даже циник, для которого нет ничего святого.

Зная в тебе немало по-настоящему хороших качеств: доброту, отзывчивость, развитое чувство товарищества и другие, я с удивлением наблюдал, как это совмещалось с самодовольством и гордыней. Не вижу я признаков того благородного беспокойства, неудовлетворенности собой, какие свойственны людям поиска, а вижу много всяческой коросты: болезненного самолюбия, пустого тщеславия и мелких желаний. Много ошибок сделает человек и много раз ушибется, пока отшлифуется его характер, пока зрелостью и обдуманностью окрасятся его поступки. Я хорошо это знаю по личному опыту. Но все же очень важно, чтобы человек смолоду знал цель и смысл своей жизни. И не ошибки страшны. Ошибки даже неизбежны. Но настоящий человек сам критикует себя больше всех, если ошибается дважды на одном и том же. Он учится на ошибках и поправляет себя.

Мне хочется, для наглядности, прибегнуть к запомнившемуся мне образу. Вот перед тобой в отличном переплете лежит книга с чистыми страницами. На тисненой обложке красивая надпись с твоим именем и фамилией. В этой книге заполнены лишь первые страницы. Что же будет написано на следующих? Что станет с героем? Каким будет его конец?

И если меня не обманывает предчувствие, ты должен стать человеком труда! Творческого труда! Твое неровное отношение к труду я хочу объяснить тем, что ты в работе, как и во всем остальном, разбросан и недисциплинирован. Твое отношение к работе пока определяется степенью интереса к данному конкретному труду. Если работа увлекает, у тебя появляются и трудолюбие, и настойчивость, и страсть, и творческий поиск.