Трудная книга - [187]

Пишет девушка, ученица 9-го класса. Отец — работник милиции, недавно назначен начальником районного отделения. Он и раньше был груб, а теперь совсем зазнался, ни с чем и ни с кем не считается, оскорбляет жену, дочь, за всякую мелочь называет ее свиньей. «А я не хочу быть свиньей! — заявляет девушка. — Раньше я хорошо училась, а теперь у меня все мешается в голове, я ничего не понимаю».

Разве ссылка на материализм и законы общественного развития не является в таких случаях только маскировкой нравственной пассивности людей, не желающих сделать над собой усилие? И разве не эта нравственная пассивность, а вернее, элементарная распущенность, грубость, а иной раз и прямая дикость в отношениях людей лежит в основе тех многих и многих трагедий и судеб, которые перед нами прошли? Но разве обязательны трагедии даже при жизненных ошибках и неудачах?

Вот большое письмо из Ставрополя. Пишет муж, который убедился в измене жены. Но у них двое детей, которых он любит и которым не хочет ломать жизнь. Но как жить с женой, доверие к которой разрушено? Отсюда — неизбежные скандалы и драмы, которые, возможно, наносят детям еще большую травму, чем развод.

А вот известный публицист А. Протопопова в одной своей, как всегда интересной, статье рассказывает о том, как супруги, при совершенно такой же ситуации, сумели разойтись мирно и разумно, сохранив человеческое достоинство.

«Когда они под руку пришли в суд, люди подумали, что они ошиблись дверью (рядом был загс). Во имя спокойствия детей — двух мальчиков — они глубоко в сердце запрятали свои переживания. Отец систематически навещал детей, следил за их учением, интересовался их духовными запросами. Когда однажды заболела мать и на две недели легла в больницу, отец переселился к мальчикам, и даже его вторая жена приходила им помочь. Ни мать об отце, ни отец о матери никогда не сказали дурного слова. Самой действенной «угрозой» со стороны матери было: «Скажу папе», и дети делали все, чтобы не огорчать отца. Родителям, несмотря на разрыв, удалось таким образом сохранить любовь и уважение детей»[42].

Вот что могут сделать человеческие отношения. Но то же самое нужно сказать и о разного рода тяжелых судьбах и трудных жизненных путях.

Перед нами прошла судьба Лиды, дочери коммуниста, участника Октябрьской революции. В годы войны она работала во всю меру своей души и сил. Но эту душу и эти силы испачкали и сломили сначала вымогатель-бригадир, потом насильник-комендант, и потерявшая себя, не выдержавшая испытаний девушка нашла утешение там, где ее приютили, — в церкви. Утешение мнимое, иллюзорное, обернувшееся потом ложью и фальшью и многолетней эксплуатацией, но утешение. И только много позднее сердечное участие душевного человека позволило ей вернуться на путь нормальной жизни и честного труда.

Прошла перед нами и судьба Толи Ермолаева, освобожденного из колонии, «трудоустроенного» на Липецкий тракторный завод, но не нашедшего там ничего, кроме голого, лишенного теплоты человеческих отношений труда и снова потянувшегося к колонии, ставшей для него родным домом.

А вот упомянутая выше девушка, которая много работает и учится: «От работы у меня рябит в глазах, но мне хочется понять жизнь».

Вот парень, у которого умерла мать, и он, оставшись один, растерялся, и от растерянности запил, и спьяну попал в дурную компанию и вместе с нею — на скамью подсудимых.

А вот еще: «Я с трудом разбираюсь сама в себе. Очень хотелось быть честной, чистой во всем, но у меня очень плохой характер, хотя человека я никогда не обидела. Правда, я злопамятная, грубая, но грубость я не считаю очень плохой чертой своего характера, потому что грубить начинаю тому, кто обижает человека. Если меня обижают, я тоже очень переживаю. Наверное, поэтому и злопамятна. Мне часто кажется, что я лишняя на этом свете и мне было бы гораздо лучше умереть, чем жить среди людей, которые тебя не понимают, недооценивают. Одним словом, получается так, что я иногда считаю себя отверженной обществом».

Как много, оказывается, нужно человеку, чтобы найти себя и свое место в жизни! Это не рубль, и не пиджак, и даже не крыша над головой, хотя и то, и другое, и третье является, конечно, необходимой материальной основой жизни. Но человек не всегда укладывается в этот матерчатый материализм. Бывают вещи, вовсе не связанные с тем, что есть и что пить и во что одеваться, но без них человеку жизнь не в жизнь и счастье не в счастье, потому что он — человек. Ему нужно разобраться в самом себе и в жизни.

Вот что лежит часто у истоков трагедий и человеческих судеб и вот почему сплошь и рядом терпят неудачу самые искренние воспитательные усилия, если они построены на как будто бы правильных, но упрощенных основах и понятиях.

Девочке было два года, когда отца ее убили на войне, а мать умерла. Девочку взяли в детский дом, где она жила среди таких же обездоленных и искалеченных войной детей и всем своим маленьким, израненным сердцем поняла, что значит война. Но свое горе она глубоко спрятала в душе, росла, училась, и все было хорошо. Но вот во время экскурсии к воспитательнице подошла не в меру сердобольная женщина и соболезнующе сказала: