Тройка - [26]

Она слышала, как бормотание Алекса становится все громче и громче. Громче, чем выстрел, громче, чем взрыв, казалось, оно распространяется на весь мир.

Небеса разверзлись над ней, словно отверстие темного сырого колодца. Джип неподвижно стоял на асфальте. По пустыне пронесся порыв ветра. Но Евы уже не было.

Наоми лежала на земле и не могла пошевелиться. Голова раскалывалась, словно ее сдавливали тисками.

— Папа, помоги! Мне нужна вода! Мне нужна медицинская помощь! Мне нужна молния, хаос и заботливое лечение! И шелковая лестница, чтобы взобраться на крышу мира. Я так устала от дыма и грязи…

Наоми падала в бездонный черный колодец.

— Прячется от меня, — думал Алекс о Еве, — всегда прячется, и посмеивается надо мной. Зарою в землю и посмотрю, что из нее вырастет!

Алекс завалился на бок. Теперь колодец был полон.

А Родео, штат Нью-Мексико, снова опустел.

На бензоколонке тихо, прерывисто дыша, лежал на боку бронтозавр. Одним незрячим глазом он смотрел в сторону гор Чирикахуа на запад, другой глаз был направлен на восток, к Пелонкильосу.

Старуха лежала на тротуаре, открыв рот и уставившись невидящими глазами в небо. Лицо ее было пустым и плоским, черты казались высеченными из камня. Ветер, шевеливший ветви деревьев, бросил одну из прядей светлых волос на глаза. Казалось, что она упала на землю с небес, — оглушенный древний испанский ангел.

Джип стоял посреди восьмидесятой автотрассы. Брошенная неподвижная машина, каких много.

Солнца начали бессмысленно летать по небу. Вот взошло четвертое, затем пятое и шестое. И все — холодные, как луны, и слабые, как звезды. Около двадцати солнц столпились над городом и реяли над ним стаей москитов. Небо потемнело и стало почти черным. Солнца собрались группкой и поплыли вместе, как стайка мелких рыбешек. Некоторые из них закружились вокруг центра, как листья в водовороте. Мириады солнц всходили над горами, бесцветные и искусственные, как нарисованные картинки в планетарии.

А выше солнц, выше неба маялись бездельем формы и устройства для будущих снов троицы. Там, в вышине, полуразрушенный и заброшенный пластмассовый завод дымил серо-зеленым дымом над пустынным городом. А еще выше, над вершиной зиккурата майя, кружили канюки, привлеченные человеческими жертвоприношениями.

А еще выше, среди вечнозеленых деревьев, приютился небольшой боулинг.

И где-то еще выше, надо всем этим, где-то совсем в другом месте, по березовой роще, припорошенной снежком, прогуливался молодой человек с длинными светлыми волосами. Он был облачен в форму, похожую на морскую, однако не принадлежавшую ни одному из известных государств. Форма включала также фуражку с козырьком, эполеты и белые шелковые перчатки. В руках юноша держал кожаный портфель. На ногах у него были блестящие черные туфли, скользящие по осенним листьям и свежевыпавшему снегу. Стройный и высокий, он быстро шел вперед под кружащимися снежинками.

Когда он подошел к краю рощи, опять, будто из дырявого сита, на землю посыпался снег. Молодой человек вышел на открытое пространство — перед ним простиралось овсяное поле. По зимнему небу плыли облака. Он направился к узкому столбу света. Снежинки падали с тихим шелестящим звуком, похожим на радиопомехи. Юноша движением головы отбросил назад волосы и прищурился от налетевшего ветра.

Заметив следующий столб света, он направился к нему. Прошел сквозь и пошел к следующему. А потом к следующему.

Березовая роща давно осталась позади. Человек в морской форме шел по тундре, покрытой мхом, прогибавшимся под его весом. Он пересек гигантский бильярдный стол зеленого сукна. Каблуки туфель гулко стучали по дереву. Он не замедлял шага. Затем он вошел в павильон с мраморными колоннами и вышел с другой стороны.

Теперь он оказался на длинном зеленом ковре, шириной метров пять. Ковер тянулся до горизонта, сколько хватало глаз. Лейтенант Винг ступил на ковер. Он шел навестить доктора Мейзера, который, как и он сам, был ангелом.

По совести говоря, лейтенанта Винга не очень-то радовал этот визит.

Белый шум. Белые муравьи в ледяных белых песках. Снежная слепота. Переключение внимания.

Далеко внизу в небе над Родео сияли три солнца.

В какой-то момент, собравшись над городом, они сошлись в одну линию, и тройные тени телеграфных столбов превратились в одинарные. Затем они начали медленно вновь расходиться.

Ева очнулась и заморгала от ослепительного света. Она перестала быть машиной. Она лежала на жесткой земле в крайне неудобном положении. Перекатившись на живот и приподнявшись на четвереньках, она почувствовала, как в ладони вонзились острые камешки. Да, она снова стала сама собой. Где же Наоми?

Ева пошла по городу, громко зовя Наоми.

Вскоре она увидела джип, приближающийся к ней по шоссе, джип издавал звуки, по тембру очень похожие на речь Наоми. Было очевидно, что Наоми не на шутку испугана.

Ева на мгновение задумалась. Если Наоми стала джипом, тогда Алекс…

О нет, только не это.

Змеиная шея, извивающаяся, словно кобра, поднялась из-за дома. Глаза чудовища были налиты кровью, пасть с мелкими щербатыми зубами обнажена в ухмылке.

Взревев, бронтозавр попытался залезть на крышу дома, однако провалился передними ногами сквозь толь. Освободив ноги, он, щелкая челюстями, зашаркал по улице. Ева уже бежала прочь. Повернувшись, Алекс быстрым ударом, как игрушку, отбросил с дороги джип. От удара у машины отлетело крыло. Алекс поднял голову к небу и победоносно взревел.