Троянская война и поэмы Гомера - [11]

По древнейшему, догомеровскому сказанию Афина, как одно из олицетворений грозных воздушных явлений, родилась прямо из воды. Афродита, также рожденная из морской пены, противополагалась могущественной, мужественной и девственной Афине как воплощение женственности. А у Гомера и та и другая — дочери Зевса.

Два главнейших героя гомеровского эпоса — Ахиллес и Одиссей — оба любимцы Афины, которым она покровительствует в обеих поэмах от начала до конца. В то же время ненависть, которую эта богиня мудрости питает ко всему троянскому, — самая обыкновенная человеческая слабость. Богиня не может простить несправедливого, со ее мнению, суда Париса и, не имея возможности принести ему вред (это исключено велениями судьбы), обрушивает гнев на Трою, на троянцев, на Гектора.

В споре Ахиллеса с Агамемноном о возмещении последнему утрачиваемой им пленницы Хризеиды, причем за счет Ахиллеса, владеющего «на законных основаниях» прекрасной пленницей Бризеидой, в критический момент Афина удерживает порыв ярости своего любимца, уже выхватившего меч. Ведь случись здесь убийство «беспредельно корыстолюбивого» пастыря народов, главнокомандующего Агамемнона, и, осада Трои, скорее всего, прекратится, и ненавистные Афине троянцы избегнут кары. Во втором эпизоде в конце «Илиады», когда Афина снова рядом с Ахиллесом, она «организует» убийство им, вне всяких рыцарских правил, безоружного, оставшегося с одним мечом Гектора.

В «Одиссее» герой поэмы, главный виновник гибели Трои, доставивший этим богине столько удовольствия, а теперь преследуемый Посейдоном, избегает бесчисленных опасностей и не погибает (особенно в конце поэмы — от гнева граждан собственной столицы) только благодаря особому благоволению к нему Афины. В прекрасном своей житейской правдой и наивной простотой мифе о «яблоке раздора» от мудрейшей, самой могущественной и самой мужественной богини можно было бы ждать иного поступка. Почему было бы ей не предложить яблоко с надписью «Прекраснейшей» королеве бала в пещере горы Пелион, где собрались все боги на свадьбу богини Фетиды? Невеста, красавица из красавиц, получила бы яблоко как жест высшей милости мудрейшей богини, в этом случае замысел богини раздора Эриды провалился бы и незачем было бы обращаться за решением спора к непочтительному грубому пастуху Парису. Правда, пришлось бы тут же, на свадьбе, поспорить с Герой и Афродитой, но любимейшая дочь Зевса могла рассчитывать на его поддержку. Всего этого, однако, не произошло. Великая богиня Афина Паллада держала себя как простая, и притом невоспитанная в светских приличиях, покорная своим слабостям женщина. Да ведь тогда и пророчество о гибели Трои, заложенное в вещий сон Гекубы, могло бы не сбыться, а это уж противоречило бы мировому порядку!

Гомер, как и последующие поэты, скульпторы, живописцы, изобразил Афину в виде девы-воительницы в шлеме, со щитом, копьем, статуэткой богини победы Ники. Как богиня воинского могущества и мужества, она отличалась от бога войны Арея, символизировавшего буйство и ненасытную ярость, ясностью ума. В то же время Гомер рисует сцену, где Афина в ярости одолевает взбешенного Арея просто силой:

Щит от рамен и шелом от главы у Арея сорвала,

Пику поставила в сторону, вырвав из длани дебелой…

Илиада, XV, 125

Первый художественный идеал Афины Паллады дал великий греческий скульптор Фидии в своей знаменитой статуе из слоновой кости и золота, стоявшей в афинском Акрополе и имевшей эпитет девственности — Парфенос, откуда и название храма Парфенон.

В «Илиаде» Афина не только мудрейшая и самая мужественная из олимпийских богинь, она покровительствует всем домашним женским работам, искусству врачевания. Но все же ее главный атрибут, кроме доспехов и копья, иногда прялки, — эгида, нечто напоминающее грозовую тучу (первоначально, еще до Гомера, так и считалось), по предназначенное для устрашения и защиты от врагов. В последней роли эгида — щит, которым, кроме Афины, владели Зевс и Аполлон. Отсюда выражение «быть под эгидой», т. е. под защитой. Гомер говорит об Афине:

Бранным доспехом она ополчалася к брани плачевной!

Бросила около персей эгид, бахромою косматый,

Страшный очам, поразительным Ужасом весь окруженный,

Там и Раздор, и Могучесть, и трепет бегущих, Погоня,

Там и глава Горгоны, чудовища страшного образ.

Илиада, V, 737

В другом месте говорится, что все бахромки на эгиде Афины из золота и «цена им — стотельчие каждой».

Так представлялась древним грекам «светлоокая» или «синеокая» богиня, первоначально символизировавшая силы природы, в том числе лунный свет и свет вообще, ставшая в послегомеровское время благодетельной охранительницей и поборницей справедливости. Но в общем контексте «Илиады» Афина выступает как покровительница немногих избранных, как воительница и драчунья, тщеславная, жестокая, коварная богиня, ни в чем не чуждая мелких человеческих слабостей. В этом, особенно в придании своим богам человеческих черт и слабостей, Гомер не колебался.

На втором месте как «участник» событий, описываемых в «Илиаде», стоит Аполлон, один из наиболее древних и почитаемых во всей Эгеиде олимпийских богов. В глубокой древности он, так же как Афина, олицетворял собой стихийные силы природы, отчасти зловредные, главным же образом благостные, такие, как свет, в частности солнечный. Отсюда его второе имя — Феб, т. е. светлый, светоносный. У Гомера он тоже наделен эгидой, способен внушать страх и насылать несчастья. Его постоянные атрибуты — лук и колчан, отсюда эпитеты «стреловержец», «сребролукий». Именно гневом Аполлона начинается первая песнь «Илиады». Своими стрелами он насылает на ахейское войско (прежде всего на мулов и собак!) моровую язву, мстя за оскорбление отцовских чувств своего жреца Хриза. Как и прочие олимпийские боги, Аполлон ни в чем не терпит соперничества со смертными и жестоко наказывает их за дерзость. Вместе с тем Феб — Аполлон среди прочих высших богов-мужчин в наименьшей степени наделен чертами варвара и скорее является носителем и поборником нравственности (как ее понимали древние), справедливости, разумного начала. Его трезвой рассудительности, рационализму древние противопоставляли оргиистическое безумство Диониса.