Тропою Данте - [18]
Равнодушные
Пройдя через врата ада, Странник и Вергилий видят души, исступленно шагающие за знаменосцем, несущим пустой стяг. Слепни и осы роятся вокруг шагающих душ и жалят. Наши духовные путешественники вступили в царство Равнодушных. Вергилий говорит Страннику:
Равнодушные настолько боялись, что их сокрушит сознание собственной уязвимости, что защищали себя, отказываясь соприкасаться с жизнью. Теперь их постоянно «касаются» жалящие слепни и осы, показывая, что в конечном счете невозможно прожить жизнь, ничего не чувствуя. Кровь стекает с лиц и капает на землю, где ее глотают «мерзостные скопища червей».[23]
Равнодушие, как попытка избежать человеческой уязвимости, может проявляться несколькими способами. Вы можете либо надеяться, что сарказм и цинизм притупят вашу чувствительность, либо постоянно отвлекать внимание, чтобы вообще не пустить неприятные стороны действительности в свое сознание. Вы можете постоянно осуждать страдающих людей, чтобы вам не приходилось даже думать о том, что нужно для них что-то сделать или как-то им посочувствовать. Равнодушие может также проявляться в постоянном отказе принимать решения или в пассивной покорности желаниям других людей. Вы можете ощущать хроническую нехватку энергии и частую утомляемость. В своем крайнем проявлении такое поведение может привести к похожему на транс состоянию отстраненности, цель которого — забытье. Помимо всего прочего, равнодушие стремится к забытью как способу побега от реальности.
Равнодушные не причиняют другим боль умышленно, они слишком заняты самосохранением. И тем не менее они доставляют людям страдания просто потому, что не проявляют о них заботу. Если вы считаете, что жизнь лишена смысла, что ее нужно «пройти» как можно более слепым, вы обесцениваете ее и принижаете до утомительной, бессмысленной борьбы.
Нам не приходилось сталкиваться с равнодушными людьми в терапевтической практике — они слишком равнодушны, чтобы прийти к нам. Но мы видели множество людей, пострадавших от равнодушия других, особенно часто — родителей. Те могли быть эгоцентричными, несчастными, замкнутыми, больными и так далее, но все они относились к своему ребенку безразлично. Результатом становится пожизненное стремление к признанию собственной значимости. Пока мы дети, наше выживание зависит от нашей заметности и от того, насколько хорошо мы вдохновляем родителей на заботу о себе. Когда мы становимся старше, инстинкт выживания расширяется до поиска признания, подтверждения нашей значимости, одобрения любой мелочи, которую мы делаем. Часть нашей личности остается ребенком и во взрослом теле, по-прежнему ожидая элементарных знаков того, что мы не невидимы, что нас любят. В модели Ассаджоли наше социальное «я» привязано к вечному паттерну поиска одобрения.
Равнодушные родители, конечно, ни о чем подобном не заботятся. Они пребывают в изолированном мире, живут на окраине чувств, заботясь только о том, чтобы невредимыми пройти по жизни. Такие люди стремятся жить так, чтобы ничто в жизни их не касалось, тогда как родительские обязательства требуют прямо противоположного — пустить ребенка в свое сердце и разум. Ирония равнодушия заключается в том, что оно становится причиной наших сомнений в собственной человечности и заставляет опасаться, что в глубине души мы холодны и неспособны любить. Мы используем паттерн равнодушия, чтобы оградиться от чувств, и тогда нас пронзает контрапассо — мы боимся, что не способны чувствовать и что с нами что-то не в порядке. В итоге наше равнодушие дает отдачу, причиняя те самые страдания, которых рассчитывало избежать.
Ассаджоли также распознает родственный паттерн — наше недостаточное самовоспитание, наше равнодушие к духовному «я», которое он называет «вытеснением возвышенного». Но он в то же время проницательно обращает внимание на то, что нечто фундаментально важное ожидает нас, если мы освободимся от равнодушия: «Когда мы окончательно разочаровываемся, когда перестаем сопротивляться, мы обнаруживаем, что вместо пугавшего нас уничтожения обретаем более возвышенную жизнь». Далее Ассаджоли описывает озарение, которое приходит вслед за тем, как мы убираем вытеснение духовного: «Нас периодически заливает светом и радостью. Мы чувствуем мощное сердцебиение высшего единого целого во всех вещах и во всех существах».
Эйнштейн тоже говорил об этом вытеснении: «Человек — часть целого, называемого „Вселенной“… но он ощущает себя, свои мысли и чувства как нечто отдельное…»
Дальше он говорит о том, что эта отдельность является «разновидностью оптической иллюзии… сознания. Эта иллюзия — тюрьма для нас, которая замыкает нас в наших личных страстях». Эйнштейн призывал нас «освободиться из этой тюрьмы».
Знакомо ли вам равнодушие? Ведете ли вы себя так? Ведет ли так себя кто-то в отношении вас? Если вы обнаружили равнодушие в себе, знайте, что это не вся правда о вас. Если бы вы были действительно равнодушны, вы бы не читали эту книгу. Любой из нас может ощущать равнодушие или порой притворяться равнодушным, но это всего лишь психологический паттерн самозащиты, основанный на нашем общем человеческом страхе.
Откровенные записки о том, что случилось с автором, когда он отказался от мёртвой пищи и перешёл на живую, настоящую. Это не хвалебная песнь, это искреннее повествование, хотя плюсов тут вышло намного больше, сами понимаете. Зачем нужно переходить на живую еду, как в этом помогут йога и медитация, и что может с вами случиться в пути – обо всём этом читайте записки практика. Администрация сайта ЛитРес не несет ответственности за представленную информацию. Могут иметься медицинские противопоказания, необходима консультация специалиста.
Данная книга представляет собой сборник лекций Геше Джампа Тинлея, которые он прочел в Москве зимой 1995-96 гг. Этот курс лекций был посвящен введению в тантрические практики.В них затрагивается ряд тем, представляющих интерес как для желающих поближе познакомиться с традиционным духовным учением Тибета, так и для тех, кто серьезно практикует тибетский буддизм.
Нет, пожалуй, сегодня темы более актуальной, чем дети индиго, которых мир оказался вынужденным признать. Как, впрочем, и то, что с появлением на Земле детей индиго началась смена цивилизаций.Они не такие, как мы, или мы не такие, как все? О детях индиго впервые заговорили всерьез только в последней четверти XX века, но когда они появились на нашей планете?Разобраться в этом и многом другом, в том числе, возможно, и в себе самих поможет книга самого авторитетного российского исследователя аномальных явлений доктора философии Геннадия Белимова «Дети индиго.
Если бы вы могли встретиться с Далай Ламой и поговорить с ним на любую тему, то о чем бы вы его спросили? Живые и увлекательные беседы Его Святейшества с Фабьеном Уаки, известным французским бизнесменом-буддистом, теперь стали книгой. Здесь затронут широкий круг вопросов - политических, социальных, личностных и духовных; обсуждаются проблемы средств массовой информации, образования, брака и секса; говорится о разоружении и сострадании. Глубокие и ясные мысли Его Святейшества, изложенные в этой книге, помогут читателю увидеть свое место в этом мире.
Эта книга - замечательный сплав двух точек зрения - буддистского подхода к решению внутренних проблем величайшего в мире духовного лидера Далай Ламы и очень точных и важных для западного читателя вопросов, которые задает ему психолог и психиатр Говард Катлер, а также медитаций, предлагаемых Далай Ламой для решения психологических проблем и достижения состояния счастья и мира с собой, и примеров из практики психотерапевта Катлера.Эта редкостная книга не зря стала одним из самых выдающихся бестселлеров в США и других странах.
В «Милезии», модном публичном доме Афин, обнаружен труп влиятельного политика Анита — одного из главных обвинителей философа Сократа, чьи идеи, как принято считать, подрывали сами основы государства. Подозреваемых несколько — скандальный комедиограф Аристофан, врач Диодор, сын покойного Антемион и гетера Необула. У всех — веские причины желать смерти политика. Но кто бы ни совершил это деяние, в проигрыше окажется хозяйка «Милезии» Аспазия, а этого ее друг софист Продик допустить не может — и потому берется за расследование, которое столкнет его с кровавой изнанкой политической жизни Афин.Необычный историко-криминальный триллер испанского писателя Игнасио Гарсиа-Валиньо «Две смерти Сократа» — впервые на русском языке.Предуведомление координатора проектаИдеи могут убивать.
XIX век на исходе. Нью-Йорк, уже ставший вселенским Вавилоном, потрясен чередой неслыханных доселе зверств. В городских трущобах убивают детей, и увечья, которые наносят им, от раза к разу все изощреннее. Исполняется некий кровавый ритуал, а полиция не способна решить эту жуткую загадку. Будущий президент США Теодор Рузвельт собирает группу специалистов, для которых криминальные расследования — дело такое же новое, как и для профессиональных детективов. Так на сиену выходят выдающийся психолог-алиенист Ласло Крайцлер, репортер уголовной хроники газеты «Таймс» Джон Скайлер Мур, первая» истории женщина-полицейский Сара Говард и детективы сержанты братья Айзексоны — сторонники нетрадиционных методов ведения следствия.
Таинственной мумии – 33 века. У нее смяты ребра, сломаны руки, изрезаны ноги, а между бедер покоится мужской череп. Кто была эта загадочная женщина? Почему ее пытали? Что означают рисунки на ее гробе? И почему она так похожа на Нефертити?..Блистательный медицинский иллюстратор Кейт Маккиннон, в которой пробуждается «генетическая память», и рентгенолог Максвелл Кавано, египтологи-любители, вместе отправляются в далекое прошлое на «машине времени» современных технологий – чтобы распутать клубок интриг и пролить свет на загадку, что древнее самих пирамид.
В блистательном продолжении мирового бестселлера «Алиенист» Калеб Карр вновь сводит вместе знакомых героев — Ласло Крайцлера и его друзей — и пускает их по следу преступника, зловещего, как сама тьма. Человека, для которого не осталось уже ничего святого.