Тропой дружбы - [53]

Я сказал ему, что хотел бы взглянуть на его лошадей и посмотреть, не смогу ли подобрать себе что-нибудь по вкусу. Он повернул голову, осмотрел меня, дотронулся в знак почтения ко мне до своей шляпы и тут же спрыгнул с забора.

— Да, сэр!

В первый раз в моей жизни кто-то приветствовал меня таким образом! У меня сразу поднялось настроение, хотя стало и немножко грустно, что теперь я такой важный и все остальные должны мне кланяться. Даже было немного жалко Дженкинса. Я видел, как он внимательно посмотрел на мое пальто и перчатки. Правда, потом я понял, что это именно они сыграли со мной шутку.

Дженкинс спросил, что я желаю видеть, и я ответил, что самых лучших лошадей.

— Да, сэр, конечно, — отозвался он и свистнул.

Из конюшни появился блестящий от пота негр со скребницей в одной руке, курительной трубкой — в другой и поинтересовался:

— Да, сэр?

Никакого вкуса, как я мог заметить, у этого негра не было. Впрочем, они обычно не умеют прилично одеваться.

— Выведи того золотистого мерина, Джордж, — попросил Дженкинс.

— Зачем? — удивился Джордж. — Поразвлечься?

— Нет. Для этого джентльмена.

— Для этого — кого? — переспросил негр.

— Иди и делай то, что тебе говорят, — сердито приказал Дженкинс.

Мне было приятно услышать, как он поставил на место этого невежду. И еще больше порадовался тому, что откуда ни возьмись вокруг корраля собралась целая куча бездельников, пришедших поглазеть, как человек покупает себе лошадь. В таких случаях каждый из них становится знатоком и всезнайкой, хотя эти лодыри раньше лошадей и в глаза не видели.

Но тут негр вывел под уздцы золотистого мерина. Вот это был конь! Грива длинная, пушистая, схваченная в пучки резинками, чтобы не путалась. Его темно-каштановый густой хвост спускался почти до самого пола. И ростом он был что надо, может, всего на дюйм или два меньше пятнадцати ладоней.

Я поглядел на мерина спереди, потом обошел и взглянул на него сзади. Но не выразил внешне никакого восторга, нет!

Наконец полюбопытствовал:

— Сколько же вы за него хотите, Дженкинс?

— Эта лошадь дешевая, — сообщил он. — Она будет вам стоить всего двести пятьдесят долларов.

Я не упал, но был очень близок к этому. Было время, когда можно было купить целую кучу убогих мексиканских кляч за тридцать или сорок долларов, а лошадь, которая твердо стояла на ногах, стоила не больше сотни.

Двести пятьдесят долларов!

Я чуть не заплакал, но потом увидел, как солнце отражается в моих красивых желтых перчатках, и спросил:

— А ничего нет получше этого мерина?

Я слышал, как толпа вокруг тихонько ахнула. И еще кое-что услышал. Там на заборе висел веснушчатый курносый мальчишка, который крикнул:

— Да этот франт по горло набит деньгами!

Я хотел пойти и сделать из его курносого носа лепешку, но бессмысленно лезть в драку, если вы не одеты в дешевую и свободную одежду. Поэтому сделал вид, будто не обратил на него внимания.

— Вы желаете что-нибудь получше, сэр? — переспросил Дженкинс.

— Да, посмотрел бы еще какую-нибудь лошадь, — небрежно взмахнул я рукой.

Ему это не очень понравилось. Я понял, что он хотел сбить меня с ног видом и ценой этого мерина. И все-таки резко и грубо Дженкинс потребовал:

— Джордж, приведи гнедую кобылу!

Глава 31

По тому, с каким видом Джордж вернулся и схватил за повод мерина, я почувствовал, что приближается самый ответственный момент.

— Кобылу? — усомнился он. — Гнедую кобылу, босс? Вы же не имеете в виду Кейт, верно?

— Да, я говорю именно о Екатерине Великой! — подтвердил Дженкинс.

Негр внимательно поглядел на босса, потом на меня, затем не торопясь отвел мерина в конюшню. Мне не понравилось, что этого коня увели, но я мог его вернуть позже, правда, было немножечко страшно, что его успеют продать какому-нибудь другому покупателю, пока я буду смотреть новых лошадей.

Потом вышла темно-гнедая Кейт. Она шла мягко и легко, слегка опустив голову, повод провисал между рукой Джорджа и недоуздком. Ее шкура, как у леопарда, была испещрена пятнами, только побледнев. И сначала она мне не понравилась. Я не понимал, для чего нужно было устраивать такой шум, чтобы привести ее или назвать Екатериной Великой. Эта кобыла вовсе не была такой округлой и гладкой, как золотистый мерин, а ее грива и хвост в сравнении с ним выглядели просто крысиными, так что, по-моему, смотреть было не на что. Спереди Кейт была узкой и тонкой, кости на пояснице и холке прямо-таки выпирали из-под шкуры. Ее шея не изгибалась горделиво, а торчала вверх, худая и невзрачная. Морда тоже была костлявой.

Затем негр повернул ее, и она встала ко мне боком, не сделав никакого усилия, чтобы покрасоваться, только медленно, как-то постепенно подняла вверх голову, насторожила маленькие ушки и посмотрела вдаль на горизонт, как бы интересуясь, что там происходит на другой стороне света. Черт возьми! И вдруг сразу стала такой, будто могла оказаться там одним прыжком!

Да, я сказал, что ее костлявая поясница и худая холка бросались в глаза, но в ней можно было увидеть и все мускулы, гладкие и длинные, которые струились под шкурой, подобно воде, когда она ровно и быстро течет вдоль отвесных скал. Ростом гнедая была не больше пятнадцати ладоней и не казалась длинной, хотя занимала порядочный кусок земли, и под ней на пыли корраля было полно солнечного света.