Тропа Журавушки - [39]
— Мы не сойдем с тропы, а тропа ведет через луг.
— Это ты положила здесь плиты? Где ты достала лошадь?
— Дядя Нэт, должен быть еще один медальон. Их ведь было два, да?
— Тыковка, мне тяжело об этом говорить... — Он не оборачивался.
— Почему? И что значат эти буквы — «ДВТБ»?
— До встречи на том берегу... — его голос дрогнул, словно в глубине горла спряталось эхо.
До встречи на том берегу, до встречи на том берегу... Цирк. Шатер. Яркая скатерть. Два медальона...
Вдалеке начали собираться грозовые тучи. Я пустила Иву легкой рысью.
— Чертово сердце, — пробормотал дядя Нэт, раскачиваясь вправо и влево. — Не желает стучать спокойно.
Тропа Девы позади, вот и Воронья пустошь.
— Дядя Нэт, зачем вы с тетей Джесси сюда поднимались?
Он покачал головой:
— Не могу...
— Почему тетя Джесси перестала ходить с тобой?
— Ноги разболелись.
За Детским Мизинчиком мы остановились. Иве надо было передохнуть. Меж холмами гулял ветер, и я пожалела, что не захватила куртку. Дядя Нэт совсем продрог.
— Холодновато в одной пижаме, — пожаловался он.
— Едем назад, — решила я. — Не нравится мне эта затея...
Он взмахнул палкой:
— Ни за что! Ни за что! Едем вперед!
— Ты там с кем-то встречаешься? — спросила я. Он постучал по моей ноге палкой:
— Какая ты сегодня любопытная.
— Ну так как? — не сдавалась я. — Встречаешься?
— Да, — прошептал он.
Я едва не рухнула. Будто получила по голове пыльным мешком.
— Расскажи мне о ней.
— О ком?
— Об этой женщине — твоей «лапушке», — с которой ты встречаешься.
— Тыковка, не лезь не в свои макароны!
* * *
— Ци-и-нни-и! Ци-и-нни-и!
Крик раздавался из-за заброшенных рельсов; мне стало нехорошо. Кажется, дядя тоже решил, что завывает призрак. Ива прижала уши.
— Ци-и-нни-и! Ци-и-нни-и!
— Ну что, ответим? — спросила я. Дядя Нэт крепче стиснул палку.
— Нам тут все равно не спрятаться.
— Ау-у... — робко откликнулась я. Расцарапанный, весь в колючках, на тропу вывалился Джейк.
— Цинни, Цинни!
— Что с тобой?
Глядя на него, можно было подумать, что он кого-то убил.
— Цинни, где ты была? Я искал тебя всю ночь. Я боялся, что ты заблудилась... или встретила медведя... или бог знает что! Почему ты вернулась домой? Прошла всего неделя!
Так это Джейк звал меня прошлой ночью?
— Мама просила посидеть сегодня с дядей Нэтом. А ты что тут делаешь?
— Эх, Цинни, Цинни... — Он положил ладонь мне на руку. — Ничего не мог с собой поделать. Так за тебя боялся.
Память услужливо напомнила мне слова Мэй: «Уж поверьте, от меня у него секретов нет». Я оттолкнула его руку.
— Пусти. Нам надо ехать.
— Тогда я с вами.
— Шумноватая вечеринка намечается, — хмыкнул дядя Нэт.
— Слушай, Цинни, где ты достала лошадь?
42. Хижина
Дядя Нэт не проронил ни слова, пока Ива брела по лиственничному лесу. Джейк шагал рядом.
— Вон там я и видела тетю Джесси. У подножия холма.
— Да она у вас путешественница, — сказал Джейк. Впереди показалась хижина, и я натянула поводья.
Больше я не знала, что думать и чего ждать. Дядя Нэт жадно разглядывал хижину.
— Это я ее построил! Я сам! — Он начал ерзать и извиваться, пытаясь сползти на землю.
— Что?! — только и вымолвила я. — Что?!
— О чем речь? — не понял Джейк.
Больше всего мне хотелось развернуться и умчаться домой.
— Сердце так и скачет, — простонал дядя Нэт.
— Цинни, что с ним? Нэт?..
* * *
Дядя Нэт лежал на кровати в хижине, а мы с Джейком пытались привести его в чувство. Это Джейк ногой выбил дверь и внес дядю внутрь. Я боялась, что дядя Нэт умрет. Еще одна смерть на моей совести.
— Джейк, он ведь не умрет, правда? — прошептала я. — Он поправится, да?
Джейк не отвечал. Он пытался нащупать дядин пульс.
— Нэт! Нэт!
Все вертелось перед глазами — кровать, дядя Нэт, Джейк... Фотографии на туалетном столике, подушки на стульях, игрушки, тетино пальто...
Я сжала дядину ладонь:
— Только не смей умирать, слышишь? Поговори со мной. Он пробормотал что-то невнятное.
— Слышал? Он пытается говорить. Он ведь не умрет, да?
Дядя Нэт прошептал:
— Наш дом...
— Чей? Кто тут живет? Он моргнул:
— Роза... Джесси... и я...
Я отпрянула, не веря своим ушам.
— Вот черт! — сказал Джейк. — Вот черт! Дядя Нэт снова моргнул.
— Только не в ящик... — Он похлопал меня по запястью. Он так хотел, чтобы я поняла.
— Ящик, дядя Нэт?.. Почему тетя Джесси забралась в ящик? Я ее до смерти напугала, да? Это все змея?
Он молчал.
— Или медальон? Да? Потому что она дала его Розе с собой?..
— Там, в амбаре, — выдохнул он, — она приняла тебя за Розу...
— Но... Я не... Я же не Роза!
— Решила, что Роза пришла за ней... Я не могла это больше слушать.
— Ужас, какой ужас...
Он снова похлопал меня по запястью.
— Да нет же, она ждала Розу... так хотела ее увидеть...
— Вот черт! — не выдержал Джейк.
— Три ночи, — продолжал дядя Нэт, — три ночи подряд она слышала Розин голос. «Готовься», — сказала Роза...
— Вот черт! — повторил Джейк.
— Доктор сказал, она впала... впала...
— В кому?
— Вроде так... Она забыла вколоть инсулин... или вколола, но забыла сразу поесть... точно не помню... и впала в эту, как ты говоришь, кому. — Его веки затрепетали. — Много эти доктора понимают. Она просто нашла Розу... — Дядя Нэт закрыл глаза.
Значит, я ни в чем не виновата. Это не я. Спасение обрушилось на меня гигантской волной, увлекло за собой и выбросило на берег. И все же было немного обидно слышать, что с ней была я, живая и теплая, а она предпочла бы быть с мертвой Розой.
Шарон Крич стала первым автором, одновременно обладающим двумя престижнейшими литературными премиями в области детской литературы: медалью Ньюбери (США) и медалью Карнеги (Великобритания).Тринадцатилетняя Зинни Тейлор живёт с тремя братьями и тремя сёстрами на ферме в Кентукки. Когда Зинни обнаруживает позади дома заросшую загадочную тропу, то решает во что бы то ни стало расчистить её и выяснить, куда же она ведёт. Наконец-то Зинни нашла что-то принадлежащее только ей! Зинни Тейлор день и ночь проводит за расчисткой тропы, подальше от семьи, подальше от хаоса звуков их большого дома, там, где можно услышать свои собственные мысли.
Шарон Крич стала первым автором, одновременно обладающим двумя престижнейшими литературными премиями в области детской литературы: медалью Ньюбери (США) и медалью Карнеги (Великобритания).Учитель английского дал на каникулы ужасно скучные задания: ежедневно вести дневник и читать «Одиссею»! Поэтому тринадцатилетняя Мэри Лу и подумать не могла, что этим летом произойдёт хоть что-то интересное… Но приехавший из другого штата кузен перевернул и так всегда ходящий ходуном дом семьи Финни с ног на голову!«Хаос – это нормально» – летний дневник Мэри Лу Финни.
Шарон Крич стала первым автором, одновременно обладающим двумя престижнейшими литературными премиями в области детской литературы: медалью Ньюбери (США) и медалью Карнеги (Великобритания). Тринадцатилетняя Саламанка, или просто Сэл, переезжает вместе с папой в другой штат. И тут всё не так: нет заводи для купания, клёнов и лугов. Тоска, да и только. Но знакомство с Фиби Уинтерботтом, девочкой с очень богатым воображением, заставляет Саламанку передумать! У Фиби пропала мама, будто бы внезапно появился собственный… псих и вообще всё идёт наперекосяк! Сэл готова помочь новой подружке в поисках мамы, ведь она точно знает, как это горько: привыкать к тому, что мама уже никогда не вернётся.
Море, море, море… Оно волновалось, колыхалось и манило меня. «Приди, приди», — окликало оно…Какими-то непостижимыми узами связана Софи с океаном. Она грезит им во сне и наяву, учится морскому делу и готовится пересечь Атлантику на парусной яхте «Странница». Океан сулит ей открытия и приключения.Но у Софи есть тайна, и в глубине души она боится того, куда может вынести ее «Странница». Плавание в штормовом океане — это и путешествие в раннее детство Софи. Чтобы избавиться от мучительного страха, заново пережив забытое прошлое, она должна выдержать это на редкость жестокое испытание.
Повесть «Голоса океана» была удостоена серебряной медали Джона Ньюбери (США) и вошла в шорт-лист медали Карнеги (Великобритания)! Тринадцатилетняя Софи и её двоюродный брат Коди пересекают Атлантический океан на «Страннике», паруснике, который везёт их в Англию, в гости к дедушке. Ребятам предстоит долгий водный путь через Коннектикут, Новую Шотландию и Ирландию, во время которого им нужно будет учиться договариваться друг с другом ради выживания в разбушевавшейся стихии. И кто бы мог подумать, что на пути в далёкую Англию они раскроют семейный секрет…
«Это не близнецы, а сплошная головная боль», – обычно говорили про нас взрослые. Большинство из них были вспыльчивы, нетерпеливы и скоры на расправу. Поэтому мы, Даллас и Флорида, решили: доверяем только друг другу и воспользуемся первой же возможностью сбежать на ночном товарном поезде из этого сырого, пропахшего плесенью приюта Бокстон-Крик. И тут как раз нас отправили пожить в Рубиновую Долину, к Сейри и Тиллеру, им около шестидесяти, и они захотели усыновить нас на время. Ладно уж, где наша не пропадала! Но странное дело: эти взрослые вкусно нас накормили, не отругали за разбитое окно, и мы спим в отдельной комнате в тёплых постелях.
Америка начала XX века и Россия наших дней. Двое друзей-авантюристов (если не сказать шарлатанов) не хотят «работать на дядю». Их мечта – заниматься любимым делом и зарабатывать много денег. Благодаря смекалке и редкому дару убеждения друзья становятся рекламщиками и без зазрения совести проворачивают одну авантюру за другой, обдуривая доверчивых людей. Куда заведут их приключения?
Мать Эсбена, умевшую лечить больных, обвиняют в сговоре с дьяволом и сжигают на костре те же самые люди, которым она облегчала страдания. Не помня себя от ужаса, мальчик бросается прочь от пылающего костра, пока, обессиленный, не падает на берегу фьорда. Здесь его и находит Ханс Силач, или как его иначе называют местные крестьяне, Ханс Голова, потому что он, как и мать Эсбена, лечит больных.
Аннотация:Однажды у Незнайки сломался самокат, он пошел к механикам Винтику и Шпунтику и попросил их сделать ему новый. Механики сказали, что у них сейчас нет времени, потому что они отправляются в город Змеевку на собрание механиков. Так как кататься Незнайке очень хотелось, то он решил…
Писатель Ладо Мрелашвили живёт в столице Грузии — городе Тбилиси.Он автор нескольких сборников стихотворений, многих рассказов и романа «Кабахи», изданного в русском переводе в Москве, в издательстве «Советский писатель» (1966).Повесть «Мальчишки из Икалто» — одно из первых произведений писателя. На протяжении многих лет повесть пользуется заслуженной популярностью у грузинской детворы.В повести много увлекательных страниц, рассказывающих о таинственных подземельях древней академии Икалто, о смелых мальчишках, обнаруживших столь нужное их родному селу водохранилище, о ребячьей вольнице, вершащей справедливый суд над трусливыми и заносчивыми товарищами.Ладо Мрелашвили сам родом из старого кахетинского села Икалто, потому-то так убедительны страницы, рассказывающие о жизни и быте сельчан.Большинство героев повести имеют реальных прототипов.
Борис Бондаренко известен читателю романами «Пирамида», «По собственному желанию» и другими книгами. Герои повестей, вошедших в настоящий сборник, наши современники – физики одного из научно-исследовательских институтов Москвы, рыбаки Сахалина, жители глухой сибирской деревин, разные по возрасту и образованию. Но все повести объединены неизменным интересом автора к внутреннему миру своих героев, его волнуют вечные нравственные проблемы, которые не могут оставить равнодушными и нас, читателей.