Тропа Кайманова - [54]
— Так вот оно что! — радостно воскликнул Кайманов. — А я-то думаю, знакомое лицо, а вспомнить никак не могу, где видел. На портрете, значит, в газете.
— Точно! Портрет в газетах печатали, — подтвердил Астоян.
— Как дело-то было, рассказал бы подробнее.
— Ну как? Очень просто. Было нас четыре водителя. Трое до Ашхабада, как пять тонн нагрузят, так и везут до места. А я только до Даугана — туда-сюда, туда-сюда: срок загранпаспорта кончался, надо было успеть.
— Вижу, ты уж и повоевать успел, — показал Яков на шрам, видневшийся на шее Астояна из-под воротника его расстегнутой гимнастерки.
— А это еще с тридцать третьего года. Мобилизовали в первый стрелковый полк по борьбе с басмачеством, на Серном руднике базировался. Басмачи у нас четырнадцать машин сожгли... Ну а когда в тридцать третьем ликвидировали их, ездил в Иран по переброске «экспорт — импорт». Возили туда листовое железо, сахар, сахарный песок, мануфактуру, проволоку... Железа в Иране мало, проволоку, что борта закручиваешь, и ту оставлять нельзя, тут же унесут. Ну а оттуда — урюк, сабзу, орехи, кожу, овчину, верха на сапоги... Туда еще возили фарфоровые чайники, наши, русские. Они хоть не шибко красивые, зато не разбиваются...
Астоян разговорился, теперь надо было только направлять беседу. Кайманов по опыту знал: стоило затронуть любимое дело — и человек постепенно раскроется.
— Ну а когда в тридцать седьмом торговля с Ираном прекратилась, работал на автобусе здесь, в Ашхабаде.
— А в этой автороте давно ли?
— С первого дня войны... Мне еще командир дивизии вопрос задавал — ездил ли я в Иран?.. Ездил, отвечаю, товарищ генерал. Ну вот, говорит, будешь возить воду в Дауган. Заполнять резервуары. Для дивизии много воды надо будет... Ну я вместо одного рейса по два и по три делал. Там, в десяти километрах от границы, есть местечко, сколько хочешь чистой воды бери, оттуда и возил... А когда перешла дивизия Лучинского в Иран, остановились мы в одном городишке в немецких казармах. Иранские солдаты шмутки под мышки и кричат «ура!». Домой их совсем отпустили!..
Яков решил, что пора перевести разговор в нужное ему русло.
— Ну а как там, в Иране? Что видел, что узнал? Как к нашим относятся?
— А что в Иране? Сейчас полный порядок. Раньше, бывало, и меня мурыжили. Вот как раз когда три дня оставалось до срока загранпаспорта, а мне надо было кунжутное семя вывозить... В Мешхеде останавливают: арбаб[18] говорят, есть телефонограмма, что вы везли иранского пассажира, он у вас упал и попал под колеса... Никакого, конечно, пассажира у меня не было, предлог придумали... Привели в жандармерию, сняли сапоги, ремень, забрали загранпаспорт. Спрашивают, сигар надо? Нет, говорю. Кушать будешь? Нет. Чай? Нет... В девять вечера входит европеец, говорит по-азербайджански, на лбу синие круги — банки ему ставили. Спрашивает, какого года, откуда я родом, зачем приехал... Я говорю, десять лет езжу, паспорту еще три дня сроку осталось, никакого пассажира у меня не было, никто под колеса не падал. Ладно. Записали, что я им сказал, потом говорят: «Распишись». Оставили чистую бумагу после моих ответов, а расписаться показывают в самом низу. «Не пойдет, — говорю, — такой номер. Почему задержали меня и не предупредили наших дипломатов?..» А тут как раз останавливаются шесть машин советского посольства. Кто-то передал, что меня здесь мурыжат. Ну, вернули паспорт, деньги. Сдал я груз. Жандарм останавливает, говорит, все-таки давай машину в таможню, ты, говорит, меня куска хлеба лишишь, если я не выполню приказ своего раиса. Я еду к нашему консулу, товарищу Елинцеву. Говорю ему, так и так. Он звонит: «Господин губернатор, что это вы делаете? К вам едут англичане, индусы без паспортов, а нашего вы и с паспортом задерживаете?» Вызывают и меня к губернатору. Приезжаю... Принял он меня и говорит: «Садитесь. Господин Елинцев мне все рассказал. Буду разговаривать с военным губернатором, чтобы на неделю продлил вам визу». Ну поблагодарил я его, за визу двадцать риалов заплатил, даю расписку, обязуюсь десять дней ездить, потом прекратить, вот так и возили мы кунжутное семя...
Сколько раз Яков убеждался: увидишь человека, вроде ничего особенного он собой не представляет. А почувствуешь в нем живую струнку, разговоришься, и оказывается, что не так-то он прост. Таким, как Астоян, приходится подчас и важные государственные дела решать.
— В Иране все больше бедные: латаные, пыльные... — продолжал Астсян. — Просят, дай хоть один шай, — значит, копейку. Как-то вижу, два курда катают ногами бочку, ссорятся, ругаются. А это какой-то купец подъехал в фаэтоне и стравил... Как-то смотрю, в маленькой лавчонке айсор сидит. Ну, айсоры все хорошие сапожники — из обрезков кожи мяч выкраивает, как апельсиновые дольки. Чего делаешь, спрашиваю. Мяч, говорит, делаю. Богатые в магазине дорогой мяч купят, а я для бедных делаю... Или вот помню, в Баджигеране в столовой духанщик стонет. Заходит курд, а у него на поясе кузнечные щипцы. Посадил духанщика, ка-ак дернет зуб! И кричит: «Дус! Дус!» Соль, значит. Засыпал солью и пошел дальше: может, где народ его позовет, еще выдернет... Если в карты играют, обязательно между делом вшей бьют... Ну, ребята меня предупреждали, чтоб осторожней был, машину осматривал: есть там такие, за премией охотятся — кусок терьяка подбросят, на машине незаметно отметку сделают, по этой отметке в таможне терьяк найдут, премию пополам делят...
«Кара-Курт» — «Чёрная смерть» — самый ядовитый паук Средней Азии. Так в годы Великой Отечественной войны называли в наших южных республиках фашистскую свастику.Гитлеровская агентура проделала гигантскую работу в Иране с целью, подготовив фашистский переворот, нанести Советскому Союзу смертельный удар с юга.Советское правительство вынуждено было (исходя из пункта 6 договора с Ираном о сотрудничестве и взаимопомощи, заключенного в 1921 году) срочно ввести в Иран регулярные части Красной Армии. Эта мера не только обезопасила нашу страну от вторжения фашистских орд с юга, но и оградила территорию Ирана от разрушений, сохранила независимость сопредельного государства, сотни тысяч жизней молодых иранцев, курдов, русских, туркмен, фарсов, азербайджанцев.Основной сюжет романа «Кара-Курт» (второй книги романа «Чёрный Беркут») подчинен показу сложной и острой борьбы Среднеазиатского пограничного округа с агентами немецко-фашистской разведки, непрерывно организовывавшей военные диверсии, политические провокации до и после перехода через границу наших войск.Автор, участник Отечественной войны, А.
В сборник Виктора и Анатолия Чеховых вошла остросюжетная повесть «Пароль — „Сталинград“», посвященная работе советской контрразведки и уголовного розыска в канун и во время Сталинградской битвы. Повести «Мертвая зона» и «Плата за жизнь» рассказывают о буднях современных пограничников. Книга рассчитана на массового читателя.
Первые месяцы Советской власти в Туркмении. В пограничный поселок врывается банда белогвардейцев-карателей. Они хватают коммунистов — дорожного рабочего Григория Яковлевича Кайманова и молодого врача Вениамина Фомича Лозового, уводят их к Змеиной горе и там расстреливают. На всю жизнь остается в памяти подростка Яши Кайманова эта зверская расправа белогвардейцев над его отцом и доктором...С этого события начинается новый роман Анатолия Викторовича Чехова.Сложная судьба у главного героя романа — Якова Кайманова.
Две повести Анатолия Чехова и два очерка посвящены пограничникам. В повести «Белое пламя пустыни» рассказывается о борьбе пограничников с бандами басмачей в Средней Азии. Вторая повесть «Передаю цель» знакомит читателя с тревожными буднями воинов границы в наши дни…
Никто не услышит, как по мягкой болотной траве пробирается враг. Пограничник услышит… Темной зимней ночью трудно увидеть на снегу белый маскхалат нарушителя. Пограничник увидит… Чей след? Кто здесь прошел? Почему сдвинут камень, сломан куст? Почему вдруг метнулась на дальней поляне косуля? Пограничник все разузнает. Об этой интересной, полной тревог и волнений жизни на границе рассказывает книжка Анатолия Чехова «У самой границы».Анатолий Викторович Чехов опубликовал уже не одну книгу на эту тему: «Пять шагов до горизонта», сборники рассказов «Командир корабля», «След в пустыне», роман «Черный беркут»Военной темой А.
Анатолий Викторович Чехов родился в 1921 году в станице Попутной, Краснодарского края. Окончив десятилетку, был призван в армию. Участвовал в Великой Отечественной войне. Награжден орденом Красной Звезды, орденом Славы III степени и медалями. Член КПСС с 1949 года.После войны Анатолий Чехов окончил Литературный институт им. Горького. Опубликовал повесть «У самой границы», сборник рассказов «Командир корабля», очерки «Север зовет».Сборник «След в пустыне» посвящен преимущественно пограничникам. Пограничная служба, как и фронт, проверяет качества человеческого характера.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
В очередной книге издательской серии «Величие души» рассказывается о людях поистине великой души и великого человеческого, нравственного подвига – воинах-дагестанцах, отдавших свои жизни за Отечество и посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза. Небольшой объем книг данной серии дал возможность рассказать читателям лишь о некоторых из них.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В центре повести образы двух солдат, двух закадычных друзей — Валерия Климова и Геннадия Карпухина. Не просто складываются их первые армейские шаги. Командиры, товарищи помогают им обрести верную дорогу. Друзья становятся умелыми танкистами. Далее их служба протекает за рубежом родной страны, в Северной группе войск. В книге ярко показана большая дружба советских солдат с воинами братского Войска Польского, с трудящимися ПНР.
В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.
Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896–1957) — представитель древнего аристократического рода, блестящий эрудит и мастер глубоко психологического и животрепещуще поэтического письма.Роман «Гепард», принесший автору посмертную славу, давно занял заметное место среди самых ярких образцов европейской классики. Луи Арагон назвал произведение Лапмпедузы «одним из великих романов всех времен», а знаменитый Лукино Висконти получил за его экранизацию с участием Клаудии Кардинале, Алена Делона и Берта Ланкастера Золотую Пальмовую ветвь Каннского фестиваля.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Спецназовцев из подразделения `Черные беркуты` пули не берут... Такая ходит про них легенда. Но их нынешние противники — группа особого резерва организации `Щит` — профессионалы высочайшего класса. Захват заложников, продажа их чеченцам, выкуп — в общем,конвейер из заложников и денег — вот сфера их деятельности... Обманчива тишина за мощными стенами монастырского подворья... Приказ уже отдан. Скоро здесь загремят выстрелы, засвистят пули — `беркуты` начнут стремительную и последнюю атаку...
Полковник спецназа Орешин отдает себя в руки таджикских боевиков в обмен на жену и сына. Но спецназовцы своих не бросают... Десять бойцов из отряда Орешина спешат на выручку командиру. Горные тропы, засады, ловушки — все это ерунда по сравнению с тем, что начинается после освобождения Орешина...