Тропа Кайманова - [28]
Невольно он вспомнил госпиталь, в котором лежал после схватки с Шарапханом... Выжил Яков только потому, что выходила его Светлана, став бессменной добровольной сиделкой. Позже он узнал, что Светлану нашел и привел к нему в госпиталь Барат. Где он сейчас? На каком фронте? Жив ли верный друг детства? Куда его забросила фронтовая судьба?
Яков, замедляя шаг, невольно вспомнил все, что происходило с ним самим тогда, в госпитале. Вспомнил белые стены, окно, тутовое дерево, собственную немощь, одолевавшие мучительные кошмары. Словно наяву снова возник в ушах непрерывный, наплывающий волнами томительный звон. Это по раскаленной пустыне один за другим шли и шли багровые от зарева заката верблюды, гремели на их шеях колокола, раздавались крики погонщиков, не прекращался ни на минуту изнуряющий звон, от которого все больше охватывало мучительное желание понять, где ты и что с тобой...
Яков тряхнул головой, поежился, пытаясь отогнать нахлынувшие видения, невольно вздрогнул, услышав крик горлинки, который почему-то только тогда и замечал, когда ему было особенно трудно: «У-ху-ху-ху-ху... у-ху-ху-ху-ху...»
...Идут и идут через раскаленные, как жерло печи, пески багровые, с изогнутыми шеями, с густой шерстью на груди и верхней части ног, с презрительно оттопыренными губами и полузакрытыми глазами, неумолимые, как сама судьба, верблюды... На шее у каждого колокол. Колокола задевают Якова, бьют по голове, наполняя ее тягучим, мучительным звоном. И нет ему никакого спасения от этого огненно-красного гула. Яков знает, что звуки не могут быть цветными, но кроваво-красный звон застилает глаза, обволакивает, душит...
Видение было настолько ощутимым, что Яков лишь с большим усилием отогнал его от себя. Выплыло из глубин памяти бледное, как стена, лицо Ольги, появились испуганные глазенки детей — Гришатки и Катюшки, робко стоявших возле койки.
Яков снова ощутил щемящее стеснение в груди при виде ребячьих лиц. И до войны и во время войны — дома он, как говорит Ольга, только гость, да и то очень, очень редкий...
«А я знаю, кто ты, — храбро сказала дочка, — ты мой папа...»
Это открытие Катюшки совсем доконало Якова: собственные дети и то не сразу узнают...
«Спасибо, Оля, что детишек привела, силы прибавила», — сказал он тогда.
Ответ Ольги поразил его:
«Так ведь сильные, Яша, без слабых не могут. От слабых-то и сила у вас...»
Светлана пришла к нему, когда он, пытаясь подняться с помощью самодельных костылей, принесенных Баратом, попал на повторную операцию.
Увидев прямо над собой ее чистый лоб, темную прядь волос, выбившуюся из-под белой косынки, внимательный и озабоченный взгляд, он не поверил, что все это наяву. Чтобы убедиться, хотел взять ее за руку, но сил не хватило... Правда, тогда Светлана хоть и отодвинула от него все заботы и волнения, но очень точно указала ему его место.
«Верно, Яша, — сказала она, — встречаемся мы с тобой только тогда, когда ты болен. Но я пришла не ради тебя, а просто к больному. Я очень хорошо помню и, наверное, всю жизнь буду помнить наш разговор в гавахе...»
...Распахнулась застекленная дверь, из кабинета с табличкой «Главврач» в коридор в сопровождении целой толпы вышел сутуловатый худой человек в белом халате, надетом поверх командирской гимнастерки.
Дорогу ему загородил невысокий толстяк, то ли завхоз, то ли какой-то администратор, тоже в белом халате.
— Товарищ майор, где разместить вновь прибывших?
— Сколько?
— Двадцать семь. Все с костными... — В столовой.
— Все не поместятся.
— Сваривайте койки в два яруса, разберите ограду, конструируйте из столов! Думайте, изобретайте?..
— Есть изобретать! — потерянно повторил завхоз.
— Начальник, подпиши! — оттесняя его, преградил дорогу главврачу кряжистый солдат с удивительно знакомым могучим торсом, на котором, казалось, вот-вот лопнет гимнастерка. Яков глазам своим не верил: это был он, друг детства, о котором думалось всего несколько минут назад, все тот же верный, неизменный Барат... Тот, да не совсем: рука у Барата в гипсе на перевязи, лицо, видно от потери крови, бледное.
Барат протянул начальнику госпиталя бумагу, тот коротко взглянул в нее.
— Пусть сначала хирург подпишет.
Барат взвился:
— Бюрократия, да? Хирург — к начальнику, начальник — к хирургу? Военком меня на границу пустил, а ты не подписываешь, да?
— Тебе кто руку резал? Хирург? Он и должен подписать!
— Вы что шумите, товарищ боец? — подойдя к Барату сзади, строго спросил Яков.
Тот резко обернулся, готовый кому угодно дать отпор, и расплылся в радостной улыбке:
— Ёшка-а-а!.. Ай, джанам! Ай, дорогой Ёшка-а-а-а!..
Забыв, что у него рука в гипсе, Барат раскинул было объятия, но тут же сморщился, бережно опуская раненую руку.
— Вот! Видишь? — Барат, торжествуя, повернулся к начальнику госпиталя. — За мной уже пограничный комендант приехал! А ты не подписываешь!
— Вы что, и в самом деле за ним? — не скрывая удивления, спросил военврач.
— Конечно!.. — не моргнув глазом, соврал Яков... Попробовал бы он сказать, что приехал из-за Нурмамеда Апаса, Барат не простил бы ему до конца жизни.
— Расскажи лучше, — попросил Яков, — как воевал, где тебя ранило?
«Кара-Курт» — «Чёрная смерть» — самый ядовитый паук Средней Азии. Так в годы Великой Отечественной войны называли в наших южных республиках фашистскую свастику.Гитлеровская агентура проделала гигантскую работу в Иране с целью, подготовив фашистский переворот, нанести Советскому Союзу смертельный удар с юга.Советское правительство вынуждено было (исходя из пункта 6 договора с Ираном о сотрудничестве и взаимопомощи, заключенного в 1921 году) срочно ввести в Иран регулярные части Красной Армии. Эта мера не только обезопасила нашу страну от вторжения фашистских орд с юга, но и оградила территорию Ирана от разрушений, сохранила независимость сопредельного государства, сотни тысяч жизней молодых иранцев, курдов, русских, туркмен, фарсов, азербайджанцев.Основной сюжет романа «Кара-Курт» (второй книги романа «Чёрный Беркут») подчинен показу сложной и острой борьбы Среднеазиатского пограничного округа с агентами немецко-фашистской разведки, непрерывно организовывавшей военные диверсии, политические провокации до и после перехода через границу наших войск.Автор, участник Отечественной войны, А.
В сборник Виктора и Анатолия Чеховых вошла остросюжетная повесть «Пароль — „Сталинград“», посвященная работе советской контрразведки и уголовного розыска в канун и во время Сталинградской битвы. Повести «Мертвая зона» и «Плата за жизнь» рассказывают о буднях современных пограничников. Книга рассчитана на массового читателя.
Первые месяцы Советской власти в Туркмении. В пограничный поселок врывается банда белогвардейцев-карателей. Они хватают коммунистов — дорожного рабочего Григория Яковлевича Кайманова и молодого врача Вениамина Фомича Лозового, уводят их к Змеиной горе и там расстреливают. На всю жизнь остается в памяти подростка Яши Кайманова эта зверская расправа белогвардейцев над его отцом и доктором...С этого события начинается новый роман Анатолия Викторовича Чехова.Сложная судьба у главного героя романа — Якова Кайманова.
Две повести Анатолия Чехова и два очерка посвящены пограничникам. В повести «Белое пламя пустыни» рассказывается о борьбе пограничников с бандами басмачей в Средней Азии. Вторая повесть «Передаю цель» знакомит читателя с тревожными буднями воинов границы в наши дни…
Никто не услышит, как по мягкой болотной траве пробирается враг. Пограничник услышит… Темной зимней ночью трудно увидеть на снегу белый маскхалат нарушителя. Пограничник увидит… Чей след? Кто здесь прошел? Почему сдвинут камень, сломан куст? Почему вдруг метнулась на дальней поляне косуля? Пограничник все разузнает. Об этой интересной, полной тревог и волнений жизни на границе рассказывает книжка Анатолия Чехова «У самой границы».Анатолий Викторович Чехов опубликовал уже не одну книгу на эту тему: «Пять шагов до горизонта», сборники рассказов «Командир корабля», «След в пустыне», роман «Черный беркут»Военной темой А.
Анатолий Викторович Чехов родился в 1921 году в станице Попутной, Краснодарского края. Окончив десятилетку, был призван в армию. Участвовал в Великой Отечественной войне. Награжден орденом Красной Звезды, орденом Славы III степени и медалями. Член КПСС с 1949 года.После войны Анатолий Чехов окончил Литературный институт им. Горького. Опубликовал повесть «У самой границы», сборник рассказов «Командир корабля», очерки «Север зовет».Сборник «След в пустыне» посвящен преимущественно пограничникам. Пограничная служба, как и фронт, проверяет качества человеческого характера.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Спецназовцев из подразделения `Черные беркуты` пули не берут... Такая ходит про них легенда. Но их нынешние противники — группа особого резерва организации `Щит` — профессионалы высочайшего класса. Захват заложников, продажа их чеченцам, выкуп — в общем,конвейер из заложников и денег — вот сфера их деятельности... Обманчива тишина за мощными стенами монастырского подворья... Приказ уже отдан. Скоро здесь загремят выстрелы, засвистят пули — `беркуты` начнут стремительную и последнюю атаку...
Полковник спецназа Орешин отдает себя в руки таджикских боевиков в обмен на жену и сына. Но спецназовцы своих не бросают... Десять бойцов из отряда Орешина спешат на выручку командиру. Горные тропы, засады, ловушки — все это ерунда по сравнению с тем, что начинается после освобождения Орешина...