Троица. Будь больше самого себя - [27]

Такому человеку реально сложно поверить, что другие люди стремятся проводить время друг с другом не из-за недостатка ума и не по принуждению, и не поскольку «традиция такая», а просто потому, что им это нравится.

Как это может нравиться? – «мыслителю» непонятно. Если «по делу», если ради какой-нибудь новой интересной информации, или обязательств ради, то – да, он готов потерпеть всех этих людей вокруг себя.

Но «просто так», а если ещё у них какие-то «дурацкие проблемы» – нет: это, как ему видится, немножко попахивает безумием, пусть даже и лёгким.

То есть буквально один фактор, связанный с отношением к физическому контакту[15], способен радикальным образом повлиять на выраженность нашего социального инстинкта (или, как его ещё называют, иерархического инстинкта, инстинкта самосохранения группы).

В результате, мы получаем реально разные типы людей. В каком-то смысле, это люди и правда с разных планет:

• у тех, у кого иерархический инстинкт выражен сильнее, будет больше социальных навыков (способность к взаимопониманию, эмпатии, чувственному сопереживанию, потребность в социальной поддержке и признании, уважении; они будут тяготиться, если другой человек в их присутствии расстроен или обижен и т. д.);

• у тех, у кого социальный инстинкт (или инстинкт самосохранения группы) выражен еле-еле, отношения с другими людьми будут носить больше формальный характер, в их отношении к отношениям (прошу прощения за тавтологию) будет куда больше «рациональности», «здравого смысла», «чёткости», что внешне может восприниматься их антагонистами по данному инстинкту как безразличие, чёрствость, холодность, безэмоциональность, высокомерие и т. д., что не так.

Впрочем, обо всех этих особенностях и нюансах поведения разных нейрофизиологических типов мы поговорим чуть позже.

ДОЧКА КАК ПАПА

Сейчас мне вспомнилась одна программа из цикла «Всё решим! С доктором Курпатовым» на телеканале «Домашний».

Тогда ко мне в студию пришла достаточно молодая женщина (буду называть её Татьяной), которая только что пережила тяжёлое расставание с мужем, а теперь стала постоянно срываться на свою двухлетнюю дочь.

Муж, по словам Татьяны, был тем ещё типом… Заводила, балагур. Напьётся с друзьями, где-то полночи пропадает, а потом заявляется домой и смотрит так виновато и ласково, что чуть нимб над ним не светится. Просит прощения, сыплет нежностями, пытается обнимать, целовать.

Татьяна же – человек строгий и чёткий. Все эти объятья и причитания ей абсолютно безразличны, а когда от мужа пахнет алкоголем (хотя бы чуть-чуть) – то и вовсе отвратительны.

Она с ним договорилась, что он больше так делать не будет, и он, значит, должен слово держать. Обещал больше не выпивать с друзьями – не должен выпивать.

В общем, воспитывала его Татьяна, воспитывала… И вдруг он сник окончательно и загулял. Выяснилось, что у него появилась другая женщина, и Татьяна приняла решение незамедлительно – собрала его вещи и выставила их за дверь.

Спрашиваю её:

– Переживаете?..

– Нет, – отвечает она. – Слава богу, что ушёл. Все нервы мне истрепал, я бы больше сама не выдержала.

– Хорошо, – говорю я. – А проблема тогда в чём?

– Проблема в том, что я больше не могу доверять своей дочери!

– В смысле? Ей чуть больше двух лет, правильно?

– Правильно, чуть больше двух, а ведёт себя как профессиональная обманщица! Чуть нашкодит, поймёт, что плохо поступила и сразу бежит ко мне – глаза такие круглые-круглые, жалостливые: «Мамочка, мамочка!», и давай меня за шею хватать, жаться, в глаза заглядывать, целовать…

– В общем, прямо как ваш муж, – продолжаю я.

– В точку! Один в один! – свирепеет Татьяна. – Всё это подлизывание, уси-пуси! Отвратительно. Я смотрю на неё и думаю: ну как такое может быть, что ребёнок ещё совсем маленький, а уже знает, как врать, обманывать и подлизываться?!

Поскольку это не имеет особого отношения к делу, не буду пересказывать эту историю дальше. Перейдём сразу к выводам.

Татьяна никогда не испытывала потребности в объятьях, ей никогда не нравились проявления нежности. Да и не было никогда этого в её родительской семье.

Страдала она от алкоголизма отца и от его рукоприкладства (поэтому такая реакция на запах алкоголя), а вовсе не из-за отсутствия объятий и поцелуев.

Муж ей, наоборот, попался такой, который очень в этих ласках нуждался. Ему всегда нужно было установить близкий эмоциональный контакт с другим человеком, чувствовать, что рядом компания родных людей.

Этот дефицит (а в отношениях с Татьяной соответствующий дефицит был налицо) он возмещал своими загулами – и с друзьями, и с женщинами. В общем, находил с кем поласкаться.

Татьяне всё это, понятное дело, было совершенно чуждо и даже дико. И то, что другие, возможно, сочли бы за счастье, у неё кроме напряжения и негодования не вызывало.

То есть, сошлись в одной «ячейке общества» два предельно разных типа, выросших с разной психофизиологией и ориентированных, соответственно, на абсолютно разные форматы социального взаимодействия.

В общем, развод этой пары был, по сути, предрешён. Оба супруга, помыкавшись, пошли в отрыв и об этом уже не сожалели. Но Татьяна оказалась в своего рода ловушке, потому что их дочь унаследовала от отца ту же потребность в телесном и эмоциональном контакте, в обнимашках и ласке.