Троица. Будь больше самого себя - [29]

Тактильные анализаторы, расположенные в постцентральной извилине[16], у разных людей имеют, так сказать, разные настройки (то есть разные люди по-разному воспринимают одни и те же тактильные раздражите-ли).

Отчасти эти «настройки», конечно, формируются у нас в процессе жизни, вследствие того тактильного опыта, который мы приобретаем.

Но поскольку уже младенцы, ещё не имеющие никакого жизненного опыта, всё-таки весьма по-разному реагируют на тактильные воздействия, то очевидно, что и генетическая предрасположенность имеет здесь большое значение.

Можно, конечно, думать, что всё дело в каком-нибудь загадочном фрейдовском бессознательном… Но зачем «умножать сущее без необходимости» (как завещал нам Уильям из Оккама)?

В основе любых наших поведенческих паттернов лежит множество нехитрых, незамысловатых, а зачастую почти невидимых глазом, индивидуальных психофизиологических особенностей, которые, сплетаясь вместе, и создают всю эту нашу «неповторимую уникальность», в том числе и в области пола.

Как говорят про большинство катастроф – они являются фатальным стечением не фатальных по существу обстоятельств.

Чтобы самолёт рухнул, в нём вовсе не обязательно должна быть заложена бомба. Как правило, всё куда проще: механик где-то гайку не докрутил, диспетчер что-то на своем мониторе прошляпил, датчик высоты какой-то завис, пилот зевнул – и всё, прилетели.

Ни одно из этих обстоятельств, само по себе, не способно привести к катастрофе – то есть, оно не фатально. Но вот как сложатся они все вместе во времени и пространстве, и всё – здравствуй, Фатум, и поминай как звали. Хотя, вроде бы, и на ровном месте.

Так и с нашей психикой: она порождается работой множества мельчайших нейронных структур, каждая из которых имеет свои особенности. Более того, все они «живые», то есть всё время находятся в каком-то своём «настроении-состоянии», «фазе возбуждения», на каком-то индивидуальном «уровне развития» и т. д.

А есть ведь ещё и их взаимодействие – то есть взаимное потенцирование, или подавление. То есть, это динамический процесс, который, с одной стороны, приводит к формированию каких-то определённых паттернов поведения, но с другой – чрезвычайно чувствителен к воздействию внешних факторов, приводящих к переключению между разными нейронными паттернами.

Всё это я к тому, что «половой вопрос» – это отдельная и большая тема. Пазлов тут очень много, так что у меня нет возможности осветить даже самую малую часть этой «злободневной темы». Впрочем, главную, на мой взгляд, вещь мы должны уяснить…

Особенность полового чувства в его двойственности, оно как бы сплетено из двух разнонаправленных интенций, которые я называю «обладанием» и «принадлежанием» (звучит, может быть, и не слишком изящно, зато очень по существу)[17].

• «Обладание» – это преимущественно «мужская» интенция. Она характеризуется желанием завладеть объектом страсти.

«Пришёл, увидел, победил!» – вот подходящий слоган для этого переживания, то есть в нём заключено желание схватывания, удержания, подчинения, повелевания.

• «Принадлежание» – это, напротив, преимущественно «женская» интенция. В ней есть желание отдаться силе другого существа, ощущать увлечённость собой со стороны другого человека, его чувственную силу, страсть.

«Отдаться, забыться, раствориться в чём-то большем и значительном, чтобы потерять себя» – вот как звучала бы эта интенция, если бы её можно было высказать.

Определяя эти интенции, я говорю о «мужской» и «женской», но принципиальным здесь является другое слово – «преимущественно».

В каком-то смысле и мужчина покоряется, отдаётся своей страсти, теряет себя в момент переживания оргазма. Да и женщины, в свою очередь, стремятся к обладанию своим мужчиной, испытывая ужас от осознания, что он может бросить её и уйти к другой.

Так что знаменитый символ Дао, в котором мужское «Ян» содержит капельку женского «Инь», а женское «Инь» содержит толику мужского «Ян», очень точно отражает единство и взаимодополнительность этих противоположных, казалось бы, психологических интенций.

Впрочем, «принципы» и «интенции» – это не какие-то действительные метафизические сущности (ничего такого, на самом деле, в природе не существует). Нет, это лишь понятийные концепты, которые помогают нам свести воедино тот самый огромный комплекс нейронных активностей, гормональных факторов, психофизиологических состояний и прочий «сор», «рождающий стихи».

Очевидно, что ребёнок, стремящийся к ласковой неге, и ребёнок, жаждущий напора и телесной схватки, в последующем сформируют в себе соответствующее сексуальное ожидание: кто-то будет искать чувства «принадлежания», кто-то будет движим желанием «обладания».

Впрочем, должен сказать, здесь много путаницы – весьма досадной и сбивающей с толку. Например, попробуйте ответить на такой вопрос – почему в природе самцы, как правило, обладают более яркой внешностью (и активно ею пользуются именно во время реализации своей половой потребности), нежели самки?

Разумнее, казалось бы, предположить, что тот, кто хочет принадлежать, отдаваться, как раз и должен привлекать внимание партнёра своей яркой внешностью.