Троглобионт - [8]
– Ворон – это не муж вороны. Это совершенно разные птицы.
– Бог с ними, с птицами. Пойдем, Ольга ждет.
Пока Ольга приводила себя в порядок, ребята успели уже опрокинуть по паре стопок под огурчик. Они оба были возбуждены и от драки, и от встречи, только по-разному: Игорь суетился, пытаясь что-то поставить на стол из посуды, достать чего-нибудь из холодильника, при этом, болтая без умолку и подхихикивая, что обычно ему было не свойственно, а Егор его практически не слышал; он смотрел сквозь это всё улыбающимися глазами, отвечал односложно и кивал невпопад.
Ольга появилась в ярком замысловатом халате, больше напоминающем бальное платье. Она подкрасилась и как-то хитро не до конца распустила свои красивые светлые волосы и получилась вроде бы и по-домашнему, а с другой стороны – палец в рот не клади. Егор залюбовался – он давно не видел европейских женщин в домашней обстановке, да собственно, и домашней обстановки в нашем понимании тоже. Егор любил азиаток, но любил появляться к ним на один вечер, максимум до утра. Они были тихие и ласковые как кошки в своих комнатах без мебели, даже вместо кровати чаще всего было что-то среднее между матрасом и одеялом, постеленное прямо на пол, одним словом – «половая жизнь». А тут была добрая, домашняя, довольно высокая натуральная блондинка, с прозрачной кожей и голубыми глазами.
– Ты что хихикаешь? – сразу наехала она на мужа, – жену чуть было не изнасиловали, а он хихикает.
– Ее все пытаются насиловать, то в такси, то в метро…
– Да! Один ты только…
– Этот вряд ли стал бы… это делать, – Егор решил вмешаться в этот скользкий для супругов разговор, – это были скинхеды… так называемые, – он повернулся к Игорю, – они тебя за иностранца приняли.
– Точно! Он мне французские стихи читал.
– Для них – что французский, что арабский, что еще какой, – они русским-то не владеют, – говоря это, Игорь наливал водку, – Ну!…
– Подождите немножко, не гоните, я сейчас уже, – Ольга за разговором успела привести стол в полный порядок: кроме салата и нарезок, появились дымящиеся котлеты с хитрым овощным гарниром и горячим соусом, – Двигайтесь ближе…
– Мне ближе некуда.
– Я не тебе – я гостю…
– Тогда, слишком официально…
– Мы брудершафт не пили.
– Сейчас и выпьем. Ну… за встречу! Теперь целуйтесь.
Ольга, еще не успевшая сесть за стол, подошла и смачно поцеловала Егора в губы. Губы у неё были мягкие, неинтересные. Егор сразу уткнулся в тарелку. Какая ему разница, какие у кого губы. И вообще, он не ел уже часов двенадцать – шоколадка под коньяк в самолете – не в счет.
– Ты насовсем прилетел?
– Не… – у Егора был полный рот и он просто покачал головой.
– Ты ешь, ешь, мы-то только из гостей… я молчу.
Однако, молчать он долго не смог.
– И куда, если не секрет?
– Наверное, в Карелию, еще точно не знаю.
– «Особенности национальной границы»? Кстати, ты как вообще, в пограничники попал? ты же, вроде, десантником был?
– Знаешь что, Игорь, давай не будем о грустном, – Егор отложил вилку в сторону, – Мне многое не нравится, что сейчас происходит, но я дал присягу и должен служить этой стране…
– Дай поесть человеку! – вмешалась Ольга.
– Нет, я всё… спасибо.
– А по рюмочке?
– Конечно!
– Давай… Ты меня прости, это не мое дело, как бы… а что у тебя квартира пустует? Сдавать бы мог… деньги бы получал хорошие.
– Тысячи две или три… баксов, – подала свой голос Ольга.
– Ну, это если евроремонт сделать…
– Еврейский ремонт? Это, как у вас примерно?
– А что, плохо?
– Хорошо… хорошо вы перегородку убрали – столовая получилась…
– Гостиная.
– Вам видней.
– Я серьезно – могу тебе помочь клиента найти.
– Ты что? как это сейчас называется? риэлтор?
– Нет, мы с Оленькой работаем в одной крупной турфирме…
– Это вы зря. Работать вместе – последнее дело. Я из-за этого развелся.
– Типун тебе на язык… А насчет квартиры, всё просто – есть у меня знакомый, хороший мужик, квартиру ищет.
– Нет.
– Тебе что? Деньги не нужны?
– Денег мне хватает… ты вряд ли поймешь… я офицер, а не ростовщик… или там рантье какой-нибудь. У меня из вещей-то вон – сумка да гитара, и больше мне не нужно. Не Шакьямуни, конечно…
– Извините, в целях повышения образованности – шакья-что? Игорь ответил сладеньким голосом:
– Шакьямуни, Оленька, это одно из имен Будды, которому вообще никаких вещей было не нужно.
– Так… я пошла спать.
– Подожди, завтра ж воскресенье – выспимся. Горыныч возьми гитару, будь другом.
– Уговорил.
Егор вышел в прихожую, где оставил свои вещи. Он с удовольствием на короткое время остался один. Разговор не складывался. Причем, это явно чувствовали все трое. Какими бы друзьями вы не были раньше, но разойдясь в стороны, и встретившись через длительный промежуток времени, вы так или иначе почувствуете, что встретились, собственно, с чужим человеком. Умом вы готовы к радости и избытку чувств, а слова не сходятся не смыслом не интонацией. Егор с удовольствием вообще бы ушел к себе, однако, он вернулся с уже расчехленной гитарой и большой среднеазиатской дыней.
– Я совсем про неё забыл. Вот эта дыня в вооруженных силах называется – торпеда. Оля, помой, пожалуйста… а ты наливай… а я буду играть.
Он довольно быстро подстроил гитару. Это была хорошая испанская гитара с мягким и сочным звуком. Играть он действительно умел. Гитара в его руках запела что-то тревожное, сначала тихо, потом все громче и громче. Потом от форте опять вернулась в пиано и снова поток звуков стал нарастать и так продолжалось достаточно долго и не хотелось, чтобы это заканчивалось, но последний аккорд прозвучал и струны стихли.
«…я вернулся к писательству в какой-то степени даже против своей воли после того, как со мной произошло событие перевернувшее, в буквальном смысле, мои представления о жизни. Это было похоже на частичное разрушение личности, было болезненно и неприятно. Я тогда чуть было не дошел до самоубийства.Поздней осенью 2008 года я „увидел жизнь с другой стороны“. В этом выражении нет ни грамма преувеличения. Моё тогдашнее впечатление сродни тому, как если бы человек всю свою жизнь провел внутри дома, ни разу не выходя из него, и вдруг вышел на улицу и увидел свой дом снаружи.
Любая человеческая жизнь построена по законам классической трагедии, в ней всегда можно увидеть некоторую экспозицию – это условия жизни, родители и ближайшее окружение. Имеется много сюжетных линий: карьерная, любовная, духовная, наконец. Причем этих линий много. Однолюбы попадаются редко.А конец всегда трагичен. Конец у всех один, как говорят. А я в этом сомневаюсь. Пойдемте со мной, мой читатель, и я вам покажу, что степень трагичности конца зависит от развязки, которую мы сами себе устраиваем…
Андрей Виноградов – признанный мастер тонкой психологической прозы. Известный журналист, создатель Фонда эффективной политики, политтехнолог, переводчик, он был председателем правления РИА «Новости», директором издательства журнала «Огонек», участвовал в становлении «Видео Интернешнл». Этот роман – череда рассказов, рождающихся будто матрешки, один из другого. Забавные, откровенно смешные, фантастические, печальные истории сплетаются в причудливый неповторимо-увлекательный узор. События эти близки каждому, потому что они – эхо нашей обыденной, но такой непредсказуемой фантастической жизни… Содержит нецензурную брань!
Это роман о потерянных людях — потерянных в своей нерешительности, запутавшихся в любви, в обстановке, в этой стране, где жизнь всё ещё вертится вокруг мёртвого завода.
Самое начало 90-х. Случайное знакомство на молодежной вечеринке оказывается встречей тех самых половинок. На страницах книги рассказывается о жизни героев на протяжении более двадцати лет. Книга о настоящей любви, верности и дружбе. Герои переживают счастливые моменты, огорчения, горе и радость. Все, как в реальной жизни…
Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.
Книга известного политика и дипломата Ю.А. Квицинского продолжает тему предательства, начатую в предыдущих произведениях: "Время и случай", "Иуды". Книга написана в жанре политического романа, герой которого - известный политический деятель, находясь в высших эшелонах власти, участвует в развале Советского Союза, предав свою страну, свой народ.
Книга построена на воспоминаниях свидетелей и непосредственных участников борьбы белорусского народа за освобождение от немецко-фашистских захватчиков. Передает не только фактуру всего, что происходило шестьдесят лет назад на нашей земле, но и настроения, чувства и мысли свидетелей и непосредственных участников борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, борьбы за освобождение родной земли от иностранного порабощения, за будущее детей, внуков и следующих за ними поколений нашего народа.