В платяном шкафу попала на глаза металлическая ложка для обуви; верхние ящики и шифоньер были пусты вовсе. Подумав, он перешел к кровати в углу, аккуратно скатал постель.
Чутье не обмануло.
Под нижним матрацем, на фанере, лежал конверт. Денисов открыл его, вернулся к столу.
В конверте оказалось несколько фотографий одной и той же молодой женщины. Снимки были любительские, разных лет. Денисов обратил внимание на один, сделанный позже, чем другие, — женщина была сфотографирована в шубке, без головного убора, у перил крыльца или балкона, почему-то с открытым зонтиком.
Лицо показалось Денисову сначала незнакомым, но уже через минуту он вспомнил:
«Она и ее муж были в компании, с которой погибший провел последний свой вечер…»
На обороте фотографии округлым почерком было написано: «Любимому…»
Туйчиева Денисов нашел внизу, в баре-«экспрессе». Столик по соседству занимали датчане. Туристы были навеселе — дурачились, играли в «считалочку», «кому платить?».
— Йин! Ту! Трэ! — Туйчиев принимал их за американцев.
— Не жена убитого? — спросил он, рассматривая фотографии.
— Нет.
— Точно?
— Совершенно точно. Я знаю.
— Ну, вот! Теперь, когда подотчетные суммы нашлись и мотив убийства из-за денег отпал…
— И Бахти Истамов оказался ни при чем!
— «Шерше ля фам!» — «Ищите женщину!» Месть, ревность… — Туйчиев сложил фотографии в конверт. — Очень возможно, что она замужем. Так?
Денисов не ответил.
Без необходимости не следовало раскрывать тайну чужих отношений.
— Мне надо на минуту наверх. За бумагами. — Денисов поднялся.
— Не задерживайся.
— Я сейчас.
В холле на девятом этаже никого не было., кроме нескольких командированных. На столике дежурной лежали написанные наспех заявление и расписка. Денисов положил их в карман, вернулся в лифт.
«Есть ли ночной автобус Навои — Ташкент? Завтра к вечеру я мог бы быть в Москве…» Новые обстоятельства требовали их срочной проверки.
Хотя он нажал на нижнюю кнопку, кабина сначала подняла наверх, на обзорную площадку, автоматически открыла дверь.
Наверху было ветрено. За низким карнизом он снова увидел напоминавшие груды перевернутых пиал купола старых бань, квадратный водоем, разбросанные между плоских крыш порталы медресе Сверху они были похожи на обложки выставленных для обозрения гигантских книг. Многим было пятьсот и более лет. С ними рядом толпились люди со всего света, приехавшие, чтобы воочию все увидеть — Арк, Мири-Араб, город-музей — благословенную Бухару.
Денисов вздохнул.
Постояв положенные секунды, лифт закрыл дверь, бесшумно начал скольжение.
