Грудек попросил удочку и начал вместе с нами думать, как бы это устроить, чтобы я сегодня наверняка поймал настоящую рыбу.
Стемнело. Самое время для рыбалки. Вскоре все петипасские ребята уже сидели около нас, и все давали советы, предлагали крючки, тесто для наживки, мотыля и дождевых червей.
– Тонда, насади вот этого – не пожалеешь!.. Наконец Грудек сказал:
– С рыбой всегда неясно. Рыба она и есть рыба! Ребята пообещали, что все будут держать палец мне на счастье. Приятно, когда о тебе так заботятся, правда?..
Только Индра Клоц спросил меня:
– Почему это ты должен поймать рыбу именно для Анчи?
Руда постучал пальцем себя по лбу и крикнул Индре:
– Почему? Почему? Потому что она наш друг. Ясно?
У мостика зазвенела цепь. Это пан Людвик отвязывал лодку. На берегу нас ждали Генерал и петипасскии учитель. Они уже сложили удочки и кивнули нам с Рудой – мол, поторопитесь.
– Где будете ловить? – спросил Грудек.
– Под Казином!
– Ребята, пошли! – скомандовал Грудек и повел ребят по берегу к казинской скале.
Мы с Рудой побежали к мостику, и каждый сел в свою лодку.
– А где же Анча? – спросил я пана Людвика.
– Она ждет нас у ольхи, Тоник. Там ей ближе, – ответил пан Людвик.
Лодки плыли вниз по реке. Я сидел на носу, вдыхая запах смолы и свежей воды. С мостика нам махал перевозчик Роучек:
– Без рыбы лучше не возвращайтесь!
Мы плыли мимо высоких скал; за день они нагреваются, а вечером от них веет теплом. Березы, растущие на склонах, розовели от солнца, которое медленно опускалось за мельницу. Деревья словно замерли – ни одна ветка не шелохнется.
– Вот это погода! Как раз для рыбалки! – сказал пан Людвик и повернулся ко мне.
А у меня на душе было по-прежнему неспокойно. Чем больше я любовался рекой, тем больше волновался: а вдруг ничего не поймаю?
Вторая лодка плыла рядом с нашей. Генерал и петипасскии учитель вспоминали прошлые свои рыбалки, разговаривали о рыбах. Едва они упоминали какую-нибудь рыбу, как раздавался голос Руды:
– Тридцать пять… Двадцать пять… Пятьдесят!..
Петипасскии учитель то и дело посматривал на него и утвердительно кивал головой.
Там, где на левом берегу реки стоят домики с садами, мы увидели петипасских ребят. Они шли гуськом по тропинке, высоко поднимая руки. Это они показывали, что держат мне палец на счастье.
У ольхи нас ждала Анча с Пецкой. Пан Людвик подъехал к берегу, и я помог Анче сесть в лодку. Пецка вскочил сам.
Теперь Петипасы казались мне самым красивым местом в мире. Наверное, нигде, никогда не было такой Красивой реки, таких зеленых деревьев и такого розового горизонта. Даже тучи на небе были какими-то необыкновенными.
Все было бы хорошо, если б не мысль о карпе для Анчи. Но Анча ни о чем не догадывалась. Она сидела с Пецкой на задней лавке и рассматривала мою удочку.
Потом она завертела катушку, спиннинг затрещал, и Пецка на него залаял. Я подумал, что это неважная примета.
Пан Людвик повернулся ко мне:
– Тоник, бросай якорь!
Я бросил в реку камень на веревке, затем побежал к тому месту, где сидела Анча, и бросил второй. Пан Людвик сказал, что у меня получается, как у заправского рыбака.
Другую лодку остановил Руда.
Справа над нами поднималась казинская скала. Солнце освещало только её вершину. Вода под скалой была чёрная и глубокая.
На другом берегу я увидел петипасских ребят. Они стояли среди высоких верб и забрасывали удочки.
– Ну, Тоник, начнем! – сказал пан Людвик и показал мне, где я должен сесть.
На другой лодке тоже готовились. Генерал хотел одолжить одну удочку Руде, но петипасский учитель сказал:
– Ему ещё рановато!
Чтобы Руде не было скучно, петипасский учитель достал из своих вещей складной метр и подал его Руде.
– А что с ним делать? – шепнул мне Руда.
– Будешь измерять рыбу, понятно?
Я попросил Анчу подать мне коробку с крючками. Но сначала я прикрепил на леску поплавок и оловянное грузило, а потом уж привязал крючок. И наконец насадил на крючок червяка. Пан Людвик, Генерал и петипасский учитель уже забросили свои удочки. Я торопливо бормотал про себя свое заклинание:
– Река, река, дай мне рыбу!
Грузило легко опустилось в воду. Я посмотрел на Анчу: не скажет ли она мне что-нибудь на счастье? Она взяла лапу Пецки и помахала мне ею. В тот же миг Генерал подсек леща.
– Для начала не так уж плохо, – похвалил петипасский учитель.
– Лещ, тридцать семь, наша лодка выигрывает! – заявил Руда и сунул рыбу в ведерко.
– Ну, Тоник, теперь очередь за нами, – шепнул мне пан Людвик.
На левом берегу что-то плеснулось.
– Я тоже поймал! – послышался голос Грудека.
Я увидел, как все ребята сбегаются к нему.
– А ты, Тонда? – пропищал через реку Лойза Салих.
– Я ещё нет!
– Насади тесто! – посоветовал через реку Индра. – Сегодня клюет на тесто!
– Тихо! – крикнул петипасский учитель, и на реке стало тихо-тихо, как в школе во время урока.
Я следил за поплавком так внимательно, что в глазах у меня рябило. Но он не шевелился.
Внезапно с другой лодки послышался голос петипасского учителя. Он звал Генерала:
– Карел!
Я повернулся. Петипасский учитель стоял в лодке, а его удочка согнулась до самой рукоятки. Много ему пришлось повозиться, прежде чем он вытащил рыбу из воды.
