Трижды заслуженная вдова - [25]
Дома Люська засунула меня в ванну, выпроводила Левку и принялась терпеливо дожидаться, когда я перестану трястись.
— Подожди! — неожиданно воскликнула она. — Я сейчас!
Вернулась она довольно быстро. В одной руке Люська держала стакан, в котором мой неопытный глаз определил жидкость типа водки, а в другой — вилку с насаженным на нее соленым огурцом.
— Вот, — радостно сказала подруга, — от Сани припрятала: мало ли что! Компресс какой поставить, растирание сделать... Стресс тоже снять можно! Пей!
— Люсь, я умру от такой дозы, — жалобно проскулила я, глядя круглыми от страха глазами на полный стакан.
— Вот еще! — фыркнула мучительница. — Я знаю приличное количество людей, которые употребляют водку декалитрами на квадратный килограмм тела, и ничего. Живы... пока. К тому же ты не просто так, ты с закуской! Пей!
Я взяла стакан и понюхала. Отвратительный запах! Ну и ладно, решила я, умру так умру!
— Без тебя не буду! — заявила я подруге. — Я не алкоголик, чтобы пить в одиночку, а у тебя, между прочим, тоже стресс!
— Это точно, — согласно кивнула она. — Я еще в машине, когда ты на взлет пошла, два раза «Отче наш» прочитала. Я мигом!
Через минуту Людмила вернулась с таким же стаканом и еще одним огурчиком.
— Ну, старушка, будем здоровы!
Люська выдохнула и в несколько глотков осушила стакан, а затем смачно захрустела огурцом. По правде говоря, я сильно сомневалась, что мое здоровье восстановится после такой лечебной процедуры, но, зажмурившись, последовала предписанию более опытной подруги.
Водка обожгла горло, дыхание сбилось, а из глаз брызнули слезы.
— Огурчик, огурчик откушай! — засуетилась Люська.
Я бы, конечно, и откушала, да только с пищеварением у меня наметились кое-какие проблемы. Мне казалось, что теперь я смогу принимать только жидкую пищу. Недолго думая, я зачерпнула тепленькой водички прямо из ванны и залила пожар, бушевавший в желудке. Стало заметно легче. Теперь можно и огурчика тяпнуть. Задумчиво похрустев корнишоном, я завернулась в махровый халат, предоставленный мне Люськой, и протопала в комнату. Усевшись с ногами на диван, я неожиданно заявила:
— Соню убили!
Подруга громко икнула и уставилась на меня.
— Да, — кивнула я, — убили! Мне кажется, у нее были испорчены тормоза. Понимаешь, как бы человек ни спешил, перед выездом на трассу он обязательно остановится... Она же промчалась, как ракета.
— Но... Ведь сами по себе тормоза не могут сломаться! — сделала глубокомысленный вывод Людмила. — Значит...
— Правильно! — похвалила я ее. — Зна-чит, их кто-то испортил! Нам с тобой только остается выяснить, кто этот таинственный вредитель, — и, считай, дело о наследстве раскрыто!
В этом месте я захлюпала носом и пустила большую крокодилью слезу.
— Люсь, Соня хоть и стерва, но ведь тоже человек! Мне ее почему-то жалко! А тебе?
— И мне, — согласилась Люська. — Не быть ей четвертый раз замужем...
Она перебралась ко мне на диван, мы обнялись и на два голоса заревели. Потом успокоились и затянули «жалостную» песню:
Что стоишь, качаясь,
Тонкая рябина?
Головой склоняясь
До самого тына...
Упражнения по вокалу прервал настойчивый звонок в дверь.
— Кого это черт несет? — проворчала подруга и, слегка пошатываясь, поплелась открывать.
Черт принес Вовку Ульянова. Честно говоря, его участившиеся визиты стали мне порядком надоедать.
— Чего приперся? — сфокусировав взгляд в районе его переносицы, любезно поинтересовалась я. — Вот нажалуюсь Дуське, что вместо работы ты по бабам мотаешься. Она тебе живо хвост прищемит!
Ульянов потянул носом воздух и заявил:
— Что-то у вас тут спиртным попахивает!
— Это мы с Евгенией Андревной компрессом балуемся! — заплетающимся языком пояснила Люська. — Растираниями опять же... Лечимся мы!
— Что же за хворь такая с вами приключилась? — ехидно поинтересовался Вовка, уже поняв, что мы с Люськой пьяны, как сапожники.
— А вот это — не твое ментовское дело! — огрызнулась я. — Топай домой, и нечего к чужим бабам приставать!
— Да какие ж вы бабы? — искренне удивился Вовка. — Так... суслики пьяные.
Люська возмущенно хватанула ртом воздух и закашлялась. Я же почувствовала, что закипаю, как большой тульский самовар.
— А ну, встать! — рявкнул Вовка.
От неожиданности мы с Люськой вскочили, но равновесия не удержали, тюкнулись лбами и снова рухнули на диван. Улья-нов рывком поставил нас на ноги и по очереди растащил в разные углы комнаты.
— Стоять! — приказал он, заметив, что я начала заваливаться набок. — В глаза смотри, ну!
Вот урод, прости господи! Если этот, с позволения сказать, следователь и к подследственным применяет такие методы допроса, то я не удивляюсь, что он так быстро дорос до подполковника. У него, наверное, стопроцентная раскрываемость! Даже мне захотелось в чем-нибудь признаться, что же говорить о несчастных преступниках?! Огромным усилием воли я подавила в себе желание покаяться.
— Господи! — пробормотала я, вжавшись в стену. — И как это мою Дусеньку угораздило за такого придурка замуж выскочить? И чем ей, сестренке моей любимой, в девках плохо жилось?! Наградила, зараза африканская, родственничком, чтоб ему брюхо его ментовское разорвало!
Великий сыщик земли русской Женька Зайцева уверенно шла по следу преступной группы, занимающейся «левой» добычей и сбытом якутских алмазов. Помощь следствию оказывали многие, в том числе и известный в районе преступный авторитет Кузя со своими боевиками. Даже заграница протянула руку помощи: к делу приобщился гость Женькиной семьи – настоящий американский коп Рассел Доуэрти. И все было бы хорошо, и преступники должны быть вот-вот пойманы, но злая судьба в лице родственника – старшего следователя прокуратуры Вовки Ульянова, – как всегда, все испортила…
Могут ли детективные истории начинаться на... традиционной встрече одноклассников? Оказывается, могут — потому что в жизни Евгении Зайцевой еще и не такое бывало. Евгения и Вячеслав Ковалев случайно перепутали фотоаппараты, которыми снимали друзей. Через несколько дней, обнаружив ошибку, Слава пришел к Женьке меняться, но... живым из ее квартиры уже не вышел. Вскрытие констатировало — отравление ядом замедленного действия. Понятно, что отравили его гораздо раньше, но Женька оказалась в числе подозреваемых. Согласитесь, граждане, кому это приятно? Надо начинать собственное расследование, и немедленно!..
Как бы вы поступили, если бы на условленном месте свидания обнаружили не своего потенциального жениха, а… сидящий на скамейке труп? Бежали бы, куда глаза глядят, — и правильно! А вот Афанасия и ее сестра Клава решили, что их долг — доставить тело бедняги поближе к его дому. Девушки загрузили бездыханного жениха в машину и поехали…
Совать нос не в свои дела, ввязываясь в криминальные разборки — вот любимое занятие неугомонной Женьки! Не отступает она от своих правил и на отдыхе в Крыму. Правда, заботливый муж приставил к Женьке ее двоюродную сестрицу Дусю, чтобы культурный отдых не превратился в одно сплошное расследование. Но и это не помогло! Совершенно неожиданно Женька становится свидетельницей разговора двух субчиков, которые собираются ограбить богатого питерского ювелира. Вот и начинается приключение! Но ведь Женька давала обещание мужу не ввязываться в криминальные авантюры.
Тот день у Афанасии явно не задался! Сестра Клавка — тиранка и иждивенка — с самого утра выгнала ее из теплой постели в сберкассу оплатить счета. Бедняжка покорно стояла в километровой очереди и тихо злилась, пока не стала заложницей зашедшего ограбить сберкассу бандита. Впрочем, трагическая роль Афоне даже понравилась: преступник — красавчик хоть куда, да и агрессивные бабки враз присмирели, освободив вожделенное окошко оплаты коммунальных платежей. А вот дальше дело пошло хуже! Парень, восхитившись смекалкой и невольным содействием девушки, с радостью взял ее в напарники…
Хотите узнать о себе что-то новенькое? Совершите, например, ограбление, а затем попросите свидетелей описать внешность преступника, то есть вас, и... масса свежих впечатлений гарантирована. Афанасия Брусникина — счастливая обладательница модельной внешности, увидев, как из иномарки выбросили гражданина в кашемировом пальто, а затем сама машина влетела в фонарный столб, то ли от страха, то ли от наваждения прихватила кейс с места аварии. Несмотря на поздний час, оказалось, что впечатляющий сюжет наблюдало несколько человек.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Аберистуит – настоящий город грехов. Подпольная сеть торговли попонками для чайников, притоны с глазированными яблоками, лавка розыгрышей с черным мылом и паровая железная дорога с настоящими привидениями, вертеп с мороженым, который содержит отставной философ, и Улитковый Лоток – к нему стекаются все неудачники… Друиды контролируют в городе все: Бронзини – мороженое, портных и парикмахерские, Ллуэллины – безумный гольф, яблоки и лото. Но мы-то знаем, кто контролирует самих Друидов, не так ли?Не так.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может получиться у дамы с восьмизарядным парабеллумом в руках? Убийство, трагедия, детектив! Но если это рассказывает Далия Трускиновская, выйдет веселая и суматошная история середины 1990-х при участии толстячка, йога, акулы, прицепа и фантасмагорических лиц и предметов.
«Иронический детектив» - так определила жанр Евгения Изюмова своей первой повести в трилогии «Смех и грех», которую написала в 1995 году, в 1998 - «Любовь - не картошка», а в 2002 году - «Помоги себе сам».