Трио на фоне бури - [12]

То тут, то там, попадались открытые магазины. В городе имелось три отеля, два оказались переполненными. Они остановились возле круглосуточной аптеки, чтобы у кого-нибудь узнать дорогу к третьей гостинице. Лоис купила сигареты, а Беверли выкопала «Анну Каренину» в издании «Книжного клуба», и с радостью схватила книгу, уверяя, что давно хотела ее прочесть.

В третьем и последнем отеле остался лишь двойной номер с ванной.

Служащий кивнул. Янси посмотрел на Лоис, но та опустила веки. Он бросил взгляд на жену. Беверли сказала:

— Почему бы и нет? Мы с тобой поместимся в одной кровати. Я не особенно крупная.

Да, Бев, подумал он, не особенно…

— Беверли, — начала Лоис.

— Тсс, — прервала ее Беверли. — Берем, — заявила она портье.

* * *

Лоис снова повернулась. Теперь они оба смотрели на потолок. Вот, оказывается, что нас объединяет, стерильно-холодный лунный свет, мелькнула злая мысль.

Он ненадолго отвлекся. Потом сердце снова забушевало. Каждый его удар сотрясал все тело. Сотрясал кровать, стены, здание отеля, истерзанный утес, так что тот с еще большим упорством отбрасывал океан, посылавший на приступ волну за волной.

Его груди коснулся своими хрупкими, нежнейшими крылышками мотылек: Беверли открыла глаза. «Господи, точь в точь одно из бессмысленных спряжений для тех, кто начинает учить французский, — в бешенстве подумал Янси. — Я смотрю в темноту, ты смотришь в темноту, она смотрит в темноту…»

Беверли шевельнулась. Немного поерзала, забираясь повыше, подсунула руку под его голову, притянула к себе. Прикоснулась теплыми губами к уху. Он почувствовал ее жаркое дыхание.

Едва слышный шепот:

— Что ты, милый? Чего ты хочешь?

Чего он хочет? Да ничего! Ничего из того, что может получить. Во всяком случае, из того, что уже принадлежит ему.

Беверли сползла ниже и снова опустила голову ему на плечо. Она замерла, лишь рука ее скользнула на грудь и невесомым грузом легла на яростно бьющееся сердце.

Лоис тихонько вздохнула и перевернулась на другой бок, спиной к ним. Снаружи не переставая визгливо хохотал ветер. Еще одна гигантская волна с грохотом разбилась о скалы, превратилась в потоки воды и стекла с камней, чтобы вернуться в океан. В комнате на миг потемнело, затем ее снова залил лунный свет.

Беверли порывисто села.

— Мне не спится, — отчетливо произнесла она.

Лоис молчала, Янси не отрывал глаз от жены. В холодных серебристых лучах все выглядело как передержанная фотография. Но плоть Беверли казалась розовой. Единственный объект в этом бешено пульсирующем мире, состоящем из разных оттенков черноты, наделенный цветом.

Беверли спустила ноги на пол, встала и потянулась, освещенная луной. Маленькое, крепкое тело. Маленькое, крепкое, и… молочно-розовое? Это на самом деле так, или он просто помнит цвет ее кожи?

Как прекрасно дополняют они друг друга! Как сбалансированы составляющие уравнения, которое выражает этот хаос, восторженно размышлял Янси. Беверли — маленькая, белокурая, открытая, простодушная, прямая. Лоис — высокая, очень стройная, темноволосая, изменчивая сложная. И каждой явно недостает качеств, с избытком имеющихся у другой.

— Надо прочитать девятнадцать глав «Анны Карениной». Займет где-то час, не больше. — Беверли оперлась коленом о кровать, перегнулась через мужа и что-то взяла со столика. Потом подошла к комоду, вытащила книгу. Прошла в ванную. Под дверью засияла полоска света.

Янси долго не шевелился, глядя на эту желтую полоску. Наконец перевернулся набок и посмотрел на Лоис. Приподнявшись в постели, опираясь на тонкую руку, она, казалось, тоже глядит на него.

— Что она взяла со столика, Янси?

— Свои часы.

— А! — Лоис медленно опустилась на локоть.

Теперь она уже точно пристально рассматривала его.

Знает ли Лоис, как бешено стучит его сердце? Вероятно, да. Скорее всего, Беверли тоже хорошо слышит его через дверь. Он вдруг задал себе совершенно идиотский вопрос, сам поразившись его неуместности.

Нравятся ли Беверли красные шторы?

Лоис едва заметно приподняла голову, указывая на ванную, и шепнула:

— Я бы не смогла.

Его охватило острое, неутолимое желание, но, — невероятно, — как бы лишенное ясной цели, объекта. Словно разверстая темная пасть, оно вот-вот поглотит его целиком… Потом проснулась неуверенность. И тогда, наблюдая, как отражается в бездонных темных глазах идущий из ванной свет, он вдруг понял, у кого из этих двух дорогих ему женщин по-настоящему сложная, трудно постижимая натура.

«Я бы не смогла» — так отозвалась Лоис о способности Беверли с удивительной быстротой усваивать книги. Интересно, что еще по силам его жене и недоступно для Лоис?

Что из себя на самом деле представляет Беверли?

Впервые за все время после катастрофы Янси Боумен задумался, что случилось с его женой в день, когда он умер. До сих пор он был уверен, что пока его восстанавливали, она спала. Уверен… А собственно, почему? На каких основаниях? Ведь он ее ни разу не спросил! Но… Нет, невозможно! Это… это противоестественно!

Хотя такой, как мистер Боумен, не должен интересоваться подобными вещами. Прежнему Янси это бы и в голову не пришло. Сейчас что-то в нем изменилось, что-то случилось с душой, и теперь он способен, нет, достоин того, чтобы задавать себе такие вопросы. Но ведь он не мог стать другим! Его просто воссоздали, кое-что улучшили, превратив в эдакого супер-Янсимена.