Тринадцатый - [11]

— Да ладно, расслабься. Шучу я! Шучу! Настроение у меня сегодня хорошее, — улыбнулся следователь.

«Как шутит? Почему шутит? Они же должны были найти деньги у Семеныча?» — продолжал анализировать Виктор, еще больше запутываясь. Дверь кабинета № 6 снова открылась, в проеме появился молодой человек среднего роста. Одет он был в синие джинсы, заправленные в армейские берцы, и расстегнутую потертую кожаную куртку, под которой был видавший виды, когда-то белый свитер.

— Здорово, Константиныч! — он прошел в кабинет, стряхивая с плеч тающий снег.

На мгновение в воздухе повисла тишина, после чего Михаил расцвел в улыбке и, поднявшись со стула и разведя руки в стороны, приветливо прокричал:

— Глазам не верю! Леха?! Ты?! Когда вернулся?

— Вчера еще приехал, — спокойно ответил Алексей.

— Вот сюрприз так сюрприз. Не ожидал. Не ожидал, — выйдя из-за письменного стола, обрадовался встрече Попов. — А что так рано? Ваш отдел должен был вернуться в марте, а сейчас вроде как декабрь?

— Долгая история, — махнув рукой, ответил Леха. — Малость зацепило, пришлось в госпитале отваляться. Да ладно, ерунда все это. Как у тебя-то дела?

— Да нормально, работаю! Погода, видишь, какая тут у нас — сам черт ногу сломит. Позавчера еще нормально было, по прогнозу оттепель обещали, да синоптики опять ошиблись. Лучше б их на деревьях повесили, они б тогда хоть направление ветра правильно показывали.

— А это что за клоун у тебя? — сев на край стола и закурив сигарету, поинтересовался Алексей.

— Этот-то? Да так, сегодня привезли, в убийстве подозревается, — Попов, обойдя Виктора сзади, хлопнул его по плечу рукой. — Только не колется! Бред какой-то несет. Говорю ему, нужно раскаяться и написать чистосердечное. Не хочет.

— Я не убивал никого! — тут же прокричал Четырин.

— Конечно, не убивал. Хватит дурку-то гнать! Сам он себе череп раскроил что ли?! Новый вид суицида такой, да?! — рявкнул Попов.

Виктор вжал голову в плечи, словно черепаха, ожидая, что на него сейчас обрушится удар. Но никаких действий со стороны Попова не последовало. Сидящий напротив Четырина Алексей внимательно осматривал его с ног до головы. Он жадно втягивал в себя дым и выпускал его через ноздри, не сводя глаз с Виктора. Докурив, он резко перевел взгляд на Михаила и, затушив сигарету, произнес:

— Слышь, Миш, пойдем потрещим в коридоре.

— А че так-то? — удивленно спросил Попов.

— Пойдем-пойдем, дело есть, — Алексей направился к двери.

— Ну ладно, пойдем, — ответил Михаил и, повернувшись к Виктору, добавил. — А ты сиди молча, ничего не трогай, понял? Пропадет чего, руки поотрываю.

Четырин только кивнул головой. Следователи вышли.

— Так в чем проблема?

— Послушай, а что это за парень-то?

— Не понял.

— В чем его обвиняют?

— Так я ж тебе говорю: в убийстве.

— Это как раз понятно. А что он говорит? При каких обстоятельствах?

— А тебе-то это зачем?

— Да так просто. Ну, что говорит-то?

— Хрень всякую он несет. Болтает, что кого-то они подвозили, что напарник сам себе череп разбил. Короче, заврался дальше некуда. Тут дело ясное, рядом монтировка лежала в крови, да и на руках у него кровь. На железяке сто пудов его отпечатки. Сейчас пальчики откатаем и отправим на экспертизу. Хотел этому халдею помочь, чтоб чистосердечное написал, а он тут из себя святого строит. Сам понимаешь, когда докажем, что он виноват, а оно так и будет, я в этом уверен, то пойдет по всей строгости, уж я ему это обеспечу. Подонок череп своему дружку раскроил, только вот беда: от вида крови в обморок упал. Хорошего преступника из него не вышло. Раскольников хренов!

— Послушай, Константиныч, отдай его мне, а?

— С чего это такая щедрость? — изумился Попов.

— Сам посуди. Я только что приехал, хоть чем-то займусь, отвлекусь. Тем более звездочку ты на нем все равно не заработаешь. А то вдруг начальство узнает, что не долечился, отправят в санаторий, а я без дела взвою. Я и так в госпитале все бока отлежал. Думал, подохну со скуки. Отдай.

— Аттракцион небывалой щедрости! Друг спас друга от рутинной работы! Ты что, серьезно хочешь повесить это дело на себя?

— Ну да.

— Прям серьезно? — Попов прищурил один глаз и хитро посмотрел на своего приятеля в ожидании подвоха.

— Да серьезно, серьезно.

— Только, чур, назад мне его потом не спихивай — обратно не возьму. Лады? Сам будешь на ковер ходить к начальству. Тут если не признается, затянется надолго, а он, мне кажется, может еще и под дурака закосить. Есть у меня такое предчувствие.

— Договорились, — Алексей протянул Михаилу руку.

— Тебя там, наверное, в голову ранили! Разрывным, по всей видимости. — Попов пожал руку Алексея.

— Может быть, может быть.

— Тогда с этим кадром сам разбирайся. Дело на столе. Документы найдешь в нижнем ящике. А я побежал. И да, сам рапорт напиши, что дело принял, а я завтра распишусь.

Они вновь пожали руки, но теперь уже на прощанье. Попов быстро зашел в свой кабинет, взял куртку и скрылся. Алексей и Виктор остались вдвоем.

— Ну, будем знакомиться, — произнес капитан, садясь за стол.

— Будем, — вздохнул Виктор.

— Оперуполномоченный капитан Зверев Алексей Сергеевич, — отрапортовал он.

— Четырин Виктор Васильевич, тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения.