Тринадцать гостей. Смерть белее снега - [102]

– Я сам споткнулся об этот труп. Но в тот момент принял его за бревно.

– Теперь, когда вы знаете, что это не бревно, не стоит ли нам сходить и удостовериться в этом? – спокойно предложил Дэвид.

Он был несколько удивлен своим хладнокровием и отнес его на счет притупившегося инстинкта самосохранения. У мистера же Хопкинса, испуганно вытаращившего глаза, такая реакция была всегда.

– Не уверен, что вы будете столь же удачливы, как Смит, – возразил Молтби. – Вместо этого вы можете наткнуться на него самого, и наш список пострадавших пополнится еще одним лицом.

– Но…

– Вы, видимо, стремитесь исполнить свой долг, как и надлежит добропорядочному и законопослушному британцу? В этом случае я вас не задерживаю. Но прежде чем ввязаться в эту авантюру, советую принять во внимание, что вы отправляетесь на поиски трупа, не имея никаких доказательств его существования.

– Тогда почему бы вам их не представить?

– Таких нет, во всяком случае, в вашей системе координат. Но я предлагаю вам послушать вторую историю, что несколько уменьшит ваш шанс напороться на нож Смита. Мне продолжать?

– Будьте добры.

– Хорошо. История номер два, улика В.

Взяв со стола разорванный конверт, Молтби осторожно извлек из него обрывок бумаги и аккуратно разложил на колене.

– Как вы уже знаете, я нашел это в мусорной корзине в комнате, где лежит Томсон. Это часть разорванного письма, и я прочитаю вам сохранившийся текст.

«Дорогой Чарльз

На Рождество я приеду в

запасы на неделю

решайте сами

нас будет двое

дочь. Посылаю

на расходы. Мы приедем в сочельник

к ужину

не говорите о нашем…»

Положив обрывок в конверт, Молтби продолжал:

– К сожалению, подпись отсутствует, так что имя пославшего письмо нам неизвестно. Однако мы можем восстановить имя адресата: «…льз Шоу», вероятно, означает «Чарльз Шоу». Итак, письмо было написано неизвестным и отправлено Чарльзу Шоу. Судя по оставшимся словам, текст был приблизительно следующим: «Дорогой Чарльз, на Рождество я приеду в… – вероятно, название этого места, – так что вам придется сделать запасы на неделю. Что купить, решайте сами: нас будет двое – я и моя дочь. Посылаю вам на расходы – вероятно, указана некая сумма. – Мы приедем в сочельник вечером, скорее всего, к ужину. Никому не говорите о нашем приезде».

Мы можем предположить, что Чарльз Шоу смотрел за домом или был слугой. Похоже, он спал в комнате, ныне занимаемой мистером Томсоном. Именно там я нашел обрывок письма и вещественные свидетельства того, что в комнате кто-то недавно обитал: влажная зубная щетка в стакане, полный кувшин с водой, пижама, висящая на двери.

Итак, Чарльз получает письмо – жаль, что дата оказалась оторванной, – и закупает запасы на неделю, совершенно не подозревая, что часть их будет уничтожена некой подозрительной компанией, сбежавшей из поезда. Я предполагаю, что Чарльз в отсутствие хозяина жил в этом доме один, то есть сегодня утром он встал и читал письмо тоже в одиночестве. Мистер Хопкинс, как вам кажется, в комнате, которую вы сейчас занимаете, кто-то жил в последнее время?

– Не похоже, – заявил тот, чуть подумав. – Нет, там точно никто не жил. Везде паутина висит.

– Значит, Чарльз был не слишком усерден. А кувшин с водой там был?

Мистер Хопкинс снова задумался.

– Да, да, конечно! – внезапно осенило его. – Я же умывался!

– И полотенца нашли?

– Да, точно. Мне не пришлось вытираться носовым платком!

– Вы не помните, полотенца были чистыми или уже использованными? А кусок мыла новым?

– Там были чистые полотенца и новый кусок мыла.

– Все это свидетельствует о том, что в комнате последнее время никто не спал и ее приготовили к чьему-то приезду. Это вписывается в общую схему. А как насчет комнаты вашей сестры, мистер Кэррингтон? Я могу рассчитывать на вашу помощь?

– Да. Лидия велела мне добавить в список ущерба два использованных полотенца, кусок мыла и новую зубную щетку.

Мистер Молтби кивнул.

– Прекрасно. Картина постепенно вырисовывается. Заполнив кладовую, Чарльз ждет приезда хозяина с дочерью. Сегодня утром он подготовил для них две спальни, но допустил небольшую оплошность, забыв обмести паутину. Простая рассеянность или у него что-то было на уме?.. Что-то на уме?.. Интересно, Чарльза когда-нибудь тревожил этот портрет в холле?

– А при чем здесь портрет? – удивился Дэвид.

– Пока не знаю. Я просто пытаюсь найти путеводную нить среди всех ощущений и фактов как известных, так и предполагаемых. Конечно, Чарльз привык к одиночеству, но представьте, что вы просыпаетесь в сочельник, в доме ни души, вокруг все завалено снегом, которому не видно конца – сплошная белизна без единого темного пятнышка, – и в утреннем полумраке спускаетесь вниз прямо к этому портрету. Немного жутковато, правда? У нас же было ощущение, что старик на портрете не спускает с нас глаз, ведь так, мистер Кэррингтон?

– Вот черт, и мне так показалось! – воскликнул Хопкинс.

– Правда?

– Клянусь!

«Похоже, этот парень перестал распускать хвост, – подумал Дэвид. – Потрясения пошли ему на пользу».

– Значит, и Чарльз мог ощутить нечто подобное, – заключил Молтби.

– Тем более что этот старикан должен был сам сюда заявиться, – предположил Хопкинс.