Трикветр - [14]

— И Вы не просите покровительства ни у меня, ни у Храма?

— Мы не смеем, госпожа. Вы и так сделали для нас больше, чем думаете.

— И тем не менее. Вы остались одна, с детьми, без крыши над головой и средств к существованию. Ваш статус теперь ниже статуса бесправной рабыни. Дети преступника обречены, если не получат поддержку Храма.

— Храм предлагает Вам приют. По истечению срока трех лет под покровительством Храма Вам будет дозволено выйти повторно замуж. Дети могут быть усыновлены, им вернут гражданство и все права.

— Я услышала Вас, благодарю. Могу я просить выслушать меня в последнем желании.

— Госпожа, прошу, прочтите мои мысли. Я не умею долго говорить, а некоторые вещи и признавать стыдно, не то чтобы вслух сказать. И скажите, дозволено ли законом такое. — Она с надеждой подняла на меня глаза.

Вот это да! Санта Барбара локального масштаба. Молодец, девочка! Вот это сила воли. Эта тварь не бил и не насиловал жену, только пока она была беременна и кормила грудью. И при этом, сам был бесплоден. Умница, знахарка, что подсказала девочке выход. Так дети не его. Женой этого гада она была по принуждению. Что ж а выход вот он, на поверхности.

— Эми, может ли Храм признать их брак недействительным?

— Но дети?

— Дети не его, есть свидетель.

— Отец детей их признает?

— Да, эми. Крион, войдите, не томитесь под дверью. Детей признаешь?

— С радостью, госпожа. Что мы должны сделать?

Настоятель не разочаровал.

— Завтра с вечерней зарей придете с детьми в Обитель Хранителя судеб. Подадите прошение, пройдете обряд. Если Мирозданию угодно, ваша просьба будет удовлетворена. А сейчас идите. Госпоже нужно отдохнуть. У нее будет трудным рассвет.

Глава 7

Я уже упоминала, что для служителей Храма не было долгих переходов из одной обители в другую. Вот и сейчас Настоятель просто провел меня через небольшую дверь, и мы снова оказались в обители Хранителя душ.

— Крея, у Вас есть немного времени для отдыха перед обрядом. Здесь есть все необходимое. Я помню, что у Вас остались вопросы к Хранителю, думаю, и у него к Вам тоже. Мне так же интересен этот разговор, но, увы, нужно завершить подготовку погребения. Там требуется мое присутствие. Располагайтесь, для вас приготовили бодрящий эликсир. Поспать не удастся, но усталость снимет. Извините, мне пора.

— Благодарю, эми. Отдых не помешает.

Хранитель душ вышел ко мне из зала Дерева душ, не успела за Настоятелем закрыться дверь.

— Знаете, крея, — он снова обратился ко мне на Вы. — Мне несказанно повезло, что сегодня мой срок послушания в обители. Я старый человек и много лет наблюдаю за цветением Дерева. Но сегодняшняя ночь была особой. Я имел счастье наблюдать, как оживают души вернувшихся к жизни, как сворачиваются аспидно черные цветы приговоренных, скрывая цвет лепесков серой изнанкой. Как меняют цвет лепестки душ, получивших оправдание для близкого человека и надежду на лучшую жизнь. Признаюсь, я скептически отнесся в Вето. И к Вашим словам у дерева. Но теперь вижу их правдивость и правильность. И теперь я готов ответить на любые ваши вопросы. Только давайте нальем эликсир, мне тоже не помешает выпить чашечку.

В молодости я была страстной кофеманкой. Потом привыкание сыграло со мной злую шутку. Кофе перестал оказывать бодрящее действие, и пила его просто для поддержания имиджа и в силу привычки. В последние годы врачи категорически запретили мне его пить из-за нестабильного давления. Сначала мне его не хватало, потом постепенно отвыкла и стала забывать его божественный вкус. Но даже в лучших кофейнях родного города не подавали такого изумительного напитка. Да-да, эликсир, предложенный мне в обители был ни чем иным, как родным эспрессо. Высшего качества и приготовленного отличным бариста.

— Вижу, Вам знаком этот вкус.

— Да, там, в моей прошлой жизни…

— Понимаю. Жалеете, что покинули тот мир?

— Скучаю по близким, но это естественно. Жалеть глупо. Там я все равно уже умерла для всех. И они, возможно, тоже по мне скучают, но понимают, что рано или поздно это все равно бы произошло. Но давайте не будем о грустном. Вы сказали, что я могу получить ответы.

— Так спрашивайте.

— Цветы на древе. Как Вы определяете, где чья душа?

— А мы и не знаем, где чья. Иначе было бы слишком просто. И появился бы соблазн управлять людьми. Хотя и возможность вычислять преступников тоже.

— Не продолжайте. Я понимаю, что соблазн манипулирования все же более привлекательная штука для слабого человека. Но Вы так уверенно говорили о цвете лепестков и судьбе цветков моей семьи, что появились вопросы.

— Я просто сопоставил факты. О времени применения заклятья и смертях, с этим связанных было известно точно. То, что Вы без видимых повреждений не подаете признаков жизни, тоже. Да и новый цветок на полузасохшем стебелька сам собой не появляется. Всегда это происходит в порядке, определенном природой. Когда Вы прикоснулись к стволу, Ваш цветок окутало легкое, едва заметное сияние. И я смог сложить два плюс два. Кстати, Что Вы почувствовали, когда прикоснулись к древу?

— Ничего не приятного. Какое-то умиротворение нашло, что ли. Так спокойно стало, словно домой вернулась после долгого отсутствия.