Тридцать шесть и девять, или Мишкины и Валькины приключения в интересах всего человечества - [11]

Мы забрались с ногами на стол. Было тихо. Моё сердце стучало, как Наташкин бубен во время танца. Раздался тихий шорох. Я насторожился. Дверь в мою комнату стала тихо-тихо отворяться, и на пороге… тихо-тихо… появилась Наташка.

— Чего это вы сидите на столе? — спросила она подозрительным голосом. — Опять готовитесь?..

— Наташка, ты только не волнуйся, — прошептал я. — Дело в том, что Мишка принёс ужей для тренировки, а они все куда-то расползлись…

Громко взвизгнув, Наташка прыгнула прямо с дорога к нам на стол. Это был потрясающий рекордный прыжок. Никогда в жизни Наташка больше не смогла его повторить, но в то время нам всем троим было не до рекордов.

Дрожа всем телом от страха, Наташка стучала зубами и повторяла громко какое-то непонятное слово:

— Ва-ва-ва-ва-ва-ва-ва!

— Если ты будешь дрожать вслух, — сказал ей Мишка, — то мы не поймаем ни одного ужа.

— Хорошо, — сказала Наташка. — Я буду дрожать про себя.

— Она будет дрожать, а мы будем наблюдать! Тоже наблюдай,-сказал я Наташке,-как увидишь ужа, сигнализируй.

— Хорошо! — согласилась Наташка. — Я буду наблюдать! — и закрыла от ужаса глаза.

Мы сидели втроём на столе, как на острове. Наташка всё время старалась дрожать, и это у нее очень здорово получалось. Я наоборот. Я всё время старался не дрожать, и у меня это не очень-то получалось. За дверью снова раздался тихий шорох. Мишка прислушался и сказал:

— Кажется, ползут…

Мишка приготовился к прыжку. Я тоже… Но я больше так… для виду… Буду я ещё прыгать на ужей.

Дверь осторожно открылась, и на пороге моей комнаты появилась мама. Она некоторое время смотрела на нас ничего не понимающими глазами, а потом спросила:

— Чего это вы все уселись на столе? Мы с Мишкой взглянули на Наташку, Наташка посмотрела на маму и сказала:

— Мамочка, ты только не волнуйся… Не успела Наташка договорить фразу, как мама стала прямо на наших глазах волноваться. Она волновалась всё больше и больше.

— Мамочка, — повторила Наташка, — ты только не волнуйся… Мы должны тебе сообщить одну неприятную новость…

— Подождите, — сказала мама, — подождите… сначала скажите мне, вы все живы?..

— Живы, — ответили мы нестройным шёпотом.

— Вы все здоровы?

— Здоровы, — ответили мы нестройным шёпотом.

— Так, — сказала мама, — это самое главное… А сейчас я пойду приму валерьянку, а после этого вы сообщите мне неприятную новость…

Пока мама ходила за лекарством, я всё время думал об одном: "Только бы она где-нибудь там не встретилась с ужом, только бы она не встретилась… Потому что если она встретится с ужом, то поднимется в доме такой шум…" Но шума не поднялось. Мама быстро вернулась обратно с пузырьком в руке, распространяя вокруг себя запах валерьянки.

— Теперь Говорите, что за неприятная новость! — сказала она.

— Дело в том, — почему-то с радостью и даже с восторгом сказала Наташка, — что Мишка в интересах всего человечества принёс в чемодане к нам на дачу ужей для тренировки, а они взяли и все куда-то расползлись…

— Как-расползлись? — спросила мама, делая большие глаза.

— Вот так-расползлись… — снова с восторгом сказала Наташка и показала рукой, как ужи, извиваясь, расползлись по комнате.

— Ай! — крикнула мама, прыгая к нам на стол и роняя бутылочку с валерьянкой на пол.

Пока мама переживала на столе и задавала Мишке всякие запоздалые вопросы, кот Васька, привлеченный запахом лекарства, спрыгнул со шкафа и стал жадно лакать из лужицы валерьянку. Тем временем дверь в мою комнату стала вдруг тихонечко отворяться.

— Ужи! — крикнула в ужасе мама. Но это были не ужи, это был папа. Он вошёл с насторожённым лицом в комнату и, увидев нас всех на столе, то ли от неожиданности, то ли от чего другого, вдруг расхохотался.

— Напрасно смеёшься, — сказала мама. — Когда ты узнаешь, что случилось, ты заплачешь…

— А что случилось? — спросил папа, делай серьёзное лицо.

— А то, что по нашей даче ползают змеи…

— Какие ещё змеи? — спросил папа.

— Не змеи, а ужи, — поправил маму Мишка.

— Это ещё надо проверить, — сказала мама. — Мишка принёс в наш дом целый чемодан змей, а они все расползлись по даче.

— Не чемодан, а всего четыре штуки- сказал Мишка, — и не змей, а ужей.

Папа подумал, потом почему-то поднялся на Цыпочки и тихо сказал:

— Если они расползлись, — прошептал папа, — то надо не сидеть на столе сложа руки, а ловить их.

Сделав такое мужественное заявление, папа на цыпочках подкрался к нашему общему столу и сказал мне шёпотом:

— Ну-ка подвинься!..

Я подвинулся, и папа очень ловко впрыгнул на стол, при этом так энергично, что мама чуть не упала со стола с другой стороны.

— Ой! — сказала мама и уцепилась за моё плечо.

А Мишка спустил ноги и стал медленно слезать со стола.

— Ты это куда? — спросил папа, хватая его за руку.

— За ужами!

— Сидеть! — сказал папа, не отпуская Мишкину руку.

— Сами же сказали, что ловить…

— Сначала надо убедиться, что эти ужи действительно ужи, а потом уже их ловить.

— Значит, мы на этом столе так и будем до утра убеждаться? — спросила мама.

— Почему до утра? — ответил папа. — Сейчас мы привлечём ужей в комнату и убедимся, что они ужи. А после этого их переловим.

— Интересно, чем это вы будете их привлекать? спросила мама.