Тридцать ночей с мужем-горцем - [58]

Он поймал ее взгляд и отступил назад, взмахом руки приглашая девушку войти.

— У тебя есть чашка? Я не смогла взять свою — руки были заняты. — Кейт вошла и направилась к камину. Его импровизированная кровать была расстелена, и она без приглашения уселась на нее.

— Только эта. — Проходя мимо стола, Коннор подхватил высокую пивную кружку и допил остатки. Он подошел к Кейт и протянул ее ей.

— Давай. — Кейт похлопала рядом с собой. — Садись рядом и попробуй мой чай. Мы лишь немного пообщаемся, у нас будет собственная холостяцкая вечеринка — на самом деле это просто способ для жениха и невесты скоротать вечер накануне свадьбы.

Коннор замер на мгновение, словно сопротивлялся следующему движению. В конце концов, он сел рядом с Кейт, лишь когда она уже налила чай в его кружку.

— Надеюсь, то, что у тебя здесь было налито, не оставит противного привкуса.

Коннор вновь ухмыльнулся.

— Приправы. Не исключено, что именно они придадут приятный вкус траве, которую ты сварила. — Коннор взял кружку и сделал маленький глоток. — Не так уж и плохо.

В его голосе чувствовалось удивление.

— Вот именно. Даже ты должен признать, что это очень вкусно. И поможет тебе расслабиться. — Кейт взяла у него кружку и сделала глоток. Она почувствовала вкус «приправ», оставленный виски. К счастью привкус оказался не сильный.

— А тебе оно помогло расслабиться?

— Не больше чем те «приправы», что ты наливала себе в кружку, помогли тебе.

Кейт улыбнулась ему.

— Но, тем не менее, ты выглядишь спокойнее, чем днем, когда влетел в мою комнату. Что это было? — Кейт отпила из кружки и протянула ее Коннору.

Он небрежно пожал плечами и перевел взгляд на огонь.

— Ничего важного. Извини, если испугал, когда вломился к тебе. Надеюсь, ты не сильно порезалась. Сейчас не болит? — Он поднес кружку к губам, чтобы сделать глоток.

— Все нормально. Сам посмотри. — Поддернув плащ, Кейт вытянула ногу.

Когда Коннор поперхнулся, она знала, что это не имеет никакого отношения к чаю. Она похлопала его по спине.

— Девица, у тебя на ногах ничего нет. — С трудом проговорил он между приступами кашля. — Что, ко всем чертям, на тебе надето под плащом?

— Твоя рубашка. И мои ноги такие же голые, как и твои. Фактически, я даже чуть больше одета, чем ты. Не я же сижу обнаженная выше талии. — Глядя на него, Кейт выгнула бровь.

— Боже всемилостивый, — прошептал Коннор, причем выглядел при этом достаточно взволнованно. — Я не голый. У меня килт на плече.

Теперь Коннор обиделся.

— Хочешь, я надену рубашку?

Кейт покачала головой.

— Предпочитаю, чтобы ты сидел там, где сидишь. — Она никогда добровольно не позволит ему прикрыть эту великолепную грудь. Пусть думает что хочет.

Теперь настала его очередь выгнуть бровь.

— Бесстыдничаешь сегодня, да?

— Нет. Всего лишь пытаюсь быть абсолютно честной. Кажется, это самое правильное, что можно сейчас сделать, так как завтра мы поженимся и всякое такое.

Какое-то время Коннор молча внимательно смотрел на Кейт.

— Отлично. Между нами абсолютная честность. — Он поднял кружку и отсалютовал ею Кейтлин.

— Странно, правда? Я имею в виду думать о завтрашней свадьбе.

— Очень.

— Раз ты точно знаешь, во что я сейчас одета, значит это мне уже не надо. — Кейтлин стащила с плеч плащ, позволяя ему упасть позади себя. — Все равно в нем тут слишком жарко.

Встав на колено, девушка подлила себе в кружку еще чая.

Когда она обернулась, Коннор внимательно ее разглядывал, прищурив глаза и наклонив голову на бок.

— Что? О чем ты думаешь? Прямо сейчас. И помни, мы договорились быть абсолютно честными. — Она улыбнулась ему.

— Я думал, какая ты особенная женщина. — Коннор продолжал смотреть на нее, протянув ноги к огню, откинувшись на локти.

— Будем считать комплиментом, спасибо. — Кейт тоже вытянула ноги и откинулась на локти рядом с Коннором. Она рассмеялась.

— Твоя очередь. О чем ты думаешь сейчас?

— Тебе не понравится.

— Помни «абсолютная честность», — повторил он ее же слова, — я ответил, когда ты спросила.

— Я просто думала о том, как странно жить там, где мужчины носят юбки короче, чем у женщин. — Кейтлин снова засмеялась, когда он с обиженным видом сел прямо.

— Я не ношу юбку. Это килт. А на тебе и юбки нет. Лишь рубашка.

— Да неважно. Знала, что тебе не понравится. Слушай, — Кейтлин села, — я сегодня добрая и щедрая. Можешь задать два вопроса, чтобы компенсировать мой ответ, который тебе не понравился. Как тебе такой вариант?

— Отлично, согласен. Дай подумать. Не хочу тратить впустую ни один из моих драгоценных вопросов.

К тому времени, когда он, наконец, снова заговорил, Кейтлин стало не по себе под его испытующим взглядом.

— Платье, которое ты взяла с собой. То самое, в котором собираешься быть завтра. Это платье ты наденешь на свадьбу с Ричардом?

Глаза Коннора были непроницаемы. Она ничего не могла в них прочесть.

— Во-первых, я тебе уже говорила: я не выйду за Ричарда. А во-вторых, это платье моей бабушки. Она была в нем, когда выходила за моего деда. Потом моя мать надевала его на свадьбу с моим отцом. Так что я никогда не выйду замуж в каком-то другом платье.

— Значит, когда ты хотела выйти за Ричарда, ты собиралась надеть именно это платье?