Тридцать ночей с мужем-горцем - [31]

— Хочешь, я сниму тебя?

Кейт резко дернула ногой, что бы освободиться от его прикосновения.

— Нет. Я останусь тут. — Она заставила себя встретиться с Блейном взглядом. — Но все равно спасибо.

Мгновение он стоял и смотрел на нее.

— Твой выбор. — Он понизил голос, что бы только она могла услышать. — Кажется, ты всегда делаешь неправильный выбор.

Покачав головой, Блейн пошел к ручью.

Кейт не замечала опустившейся вечерней прохлады, пока не оказалась в тени, не под лучами заходящего солнца. Кейт сжала пальцы. Она почувствует ужасную боль, когда, в конце концов, слезет с этой лошади. Хотя и так уже чувствовала озноб и слабость. Единственное, чего ей хотелось еще меньше, чем сидеть на дурацкой лошади, так это чтобы руки Блейна снова прикасались к ней.

Кейт все пыталась точно понять, что в нем было такого, от чего она его так невзлюбила, — объяснений-то оказалось много, было из чего выбрать, — когда за спиной услышала глухой звук. Оглянувшись на шум, Кейт почувствовала резкий болезненный удар прямо над правой лопаткой.

Она закричала от боли.

— Что…?

Прежде чем она закончила, послышался еще один, более мягкий хлопающий звук, на этот раз позади нее.

Ее лошадь заржала от страха и встала на дыбы. Кейт схватилась за ее гриву как раз в мгновение, когда копыта лошади коснулись земли, и она понеслась галопом. Поводья свободно свисали, а девушка наклонилась вперед и держалась изо всех сил, пока лошадь снова резко не встала на дыбы, ударив Кейт шеей в лицо и заставив выпустить гриву.

Копыта коня коснулись земли, и он опять поскакал галопом. Кейт падала. Когда она увидела перед собой быстро приближающуюся землю, то вспомнила, как сильно ударилась в прошлый раз, когда падала с лошади.

Коннор поморщился. Спокойно сидя на лошади у края леса, он с трудом верил своим глазам.

— Похоже, твой соглядатай был прав. Вон они.

У нее в голове вообще нет мозгов? Что, во имя всех святых, Кейт делает на лошади так далеко от замка, да еще с Блейном?

— Да. — Дункан остановил лошадь рядом с Коннором. — И с ними Маири, по крайней мере, Генри сказал, что она будет тут.

У Дункана зародились подозрения, когда он увидел, как девушки тихонько вышли из конюшни. Парень был счастлив поделиться тем, что подслушал, после того как Дункан сунул ему сверкающую монету.

Он передал сведения сразу Коннору, который теперь постепенно успокаивался, наблюдая за сценой, развернувшейся вдалеке на лугу. Эта женщина совершенно не имела понятия о приличиях, сидела там, на коне, с ногами, голыми до колен. Если бы она действительно была его невестой, если бы все это не было каким-то жутким фарсом, он бы помчался туда, перекинул ее через плечо и забрал с собой домой, где ей и место. Разве она не понимает, как опасно оставаться тут без защиты?

Коннор, на самом деле, собирался именно это и сделать, когда Бист присел и зарычал.

— Ты что-то видишь?

Плохой знак. Коннор верил инстинктам Биста, так как они не раз его спасали. Привстав в стременах, он огляделся вокруг и быстро обернулся на крик Кейт, как раз успев увидеть, как ее лошадь встала на дыбы и пустилась галопом.

— Господи, она отпустила поводья. — Дункан пустился вперед, но Коннор на бешеной скорости уже скакал перед ним.

Коннор едва справился с непреодолимым позывом к рвоте, когда соскочил с лошади и встал на колени перед безвольным телом. «Не дай ей умереть», молился он, — «пожалуйста, не позволь снова этому случиться». Он не сможет жить с еще одной неудачей. Ему следовало всегда быть с ней, он должен был находиться рядом со своей матерью много лет назад. Это его вина.

Он избегал ее с ночи празднования их помолвки. Когда он был рядом с ней, просыпались чувства, к которым он не знал, как относиться, которые заставляли его хотеть того, на что у него не было права. Но все равно, он не должен был оставлять ее одну. Он должен был позаботиться о ней, приведя ее сюда. Осознание собственной вины давило, грозя сломить его.

Коннор потряс головой, проясняя мысли. Он не мог позволить себе думать об этом сейчас. Он должен знать, что сделал с ней, хотя бы насколько серьезно она ранена.

Осторожно перевернув ее на спину, первое, что увидел Коннор, была кровь, сочащаяся из рассеченного лба, слишком темная на ее медных волосах. Его живот свело. Волосы, освободившееся из под шнурка, вились вокруг ее лица. Коннор легонько убрал их.

На щеках, где она ободрала их о землю, выступила кровь, но царапины выглядели несерьезными. Коннор нежно коснулся ссадины на ее побледневшей щеке и скользнул ладонью к ее шее. Облегчение разлилось по нему, когда он нащупал сильное и ровное биение.

Коннор как раз медленно провел руками по ее рукам, проверяя, нет ли других повреждений, когда к ним подъехали Маири и Блейн. Маири обнимала себя руками, хватая ртом воздух.

— Коннор, все плохо? — она спешилась всхлипывая, но он не мог сейчас тратить время и успокаивать ее. — Я во всем виновата. Она была еще не готова. Я должна была понимать это. Что я с ней сделала? — Маири упала на колени рядом с Кейт, взяв на руки ее голову.

Им нужна повозка. Не зная, насколько сильно Кейт пострадала, Коннор не хотел рисковать и добрых два часа везти ее до замка на лошади.